Рюмка студеного счастья (СИ) - Башибузук Александр - Страница 9

— Чего от нас хочет это коммунист? — дружно возмутились Сандра и Мирабелла.

— Я разберусь, — Тим вышел на берег, натянул шорты и подошел к русскому. — Пусть поплескаются чутка. Я Тимофей Тимофеевич… — и протянул руку.

Советник подозрительно глянул на Тима, пожал ему ладонь и сурово буркнул:

— Можешь называть Сан Санычем. Ну пущай, тока минут десять. Порядок есть порядок.

— У вас полчаса, — передал девушкам Тим и протянул Сан Санычу пачку сигарет. — Закурим?

Советник опять недобро покосился на Тимофея и вытащил из кармана своей рубашки помятую пачку «Космоса».

— Русский? — спросил Тим, щелкнув зажигалкой

— Советский, — сухо ответил Сан Саныч, подкурил, сделал пару затяжек, поглядел на голых стюардесс и одобрительно крякнул. — Капитализм!

Тим чуть не заржал и в тон поинтересовался, спародировав Ивана Данко из знаменитого фильма «Красная жара», в исполнении Шварценнегера:

— Какие ваши доказательства?

— Чего? — уставился на него Сан Саныч.

— Не бери в голову Саныч, — хохотнул Тимофей. — Может по рюмашке?

— Через десять минут на берег! — сурово отрезал советник и потопал к вилле. — Не вылезут, выгоню! Ишь ты…

Тим от души улыбнулся и присел в шезлонг.

— Мистер Бергер, может, к нам присоединитесь? — снова позвали девушки.

— Нет, только кумыс, — машинально ответил Тимофей.

— Что вы говорите?

— Купайтесь, купайтесь…

Вечер прошел отлично и, главное, без происшествий. Тим вкусно поужинал, на алкоголь не налегал и даже поиграл с девочками в «классики». Лихорадка прошла, преследующее его последнее время ожидание неприятностей тоже пропало, а суровый Сан Саныч на посту начальника охраны внушал доверие.

Утром примчался полковник Мубарак и, кроме уже традиционных роз для Терезы притащил кучу подарков для Тимофея и Питера.

Тим получил штуцер штучной работы для африканского сафари могучего 600 калибра знаменитой английской фирмы Westley Richards, а Питер — два усыпанных драгоценными камнями старинных парных ятагана и пару кремневых пистолей, тоже древних и тоже богато украшенных.

А еще, пронырливый полковник, привез рабочую схему, как формально вывести некоторые предприятия Родезии из-под санкций.

— Для этого, — объяснял потом Питер. — Нам надо будет ввести в учредители египтянина. И тогда, по местным законам, предприятие получает египетскую юрисдикцию. Конечно, долго схема не просуществует, но для нас и один год является выходом. Это мы хорошо сюда заехали. И да, банковские счета в Каире для нас уже открыли…

Тим охотно согласился. Каждая копейка в копилочку пойдет.

В общем, все остались довольными друг другом. Представители Советского Союза тоже, потому что родезийцы согласились лететь в Москву.

Через два дня в Каир прилетел советский Ил-62, на котором Тим с товарищами вылетел в Москву. Следом вылетел и родезийский Боинг.

И через несколько часов все благополучно приземлились…

Глава 5

— Никогда не стучись во все двери подряд… — умудренным тоном вещал Питер. — Никогда, сынок, потому что нигде не отроют, а если откроют, сразу пошлют подальше. Надо найти только одну нужную дверь. Одну, понял? В большой политике точно так же. Ищи человека, который за тебя все сделает. Он сам все пробьет, главное показать ему перспективу. Амбиции, амбиции толкают этот мир, мой мальчик…

Тимофей согласно кивнул. Истину глаголет дядюшка Питер, истину. В Родезии все произошло по его словам, как по кальке. Тим случайно нашел Питера ван дер Била, после чего, тот, фактически сам протащил его идею на государственном уровне на своих плечах.

Тим все это прекрасно понимал. Перед поездкой он тщательно изучил всю доступную информацию о государственной верхушке Союза, вплоть до личных досье, но, увы, до сих пор не придумал четкой стратегии, как действовать, потому что слишком уж политическая конъюнктура СССР отличалась от западных стран.

— Здесь у коммунистов соображать придется в первую очередь тебе, — говорил министр. — Но не переживай, я буду помогать. Коммунисты и русские тоже люди, а людей, я знаю хорошо…

Тихо щелкнул динамик, в салоне бархатно прошелестел приятный женский голос.

— Уважаемые дамы и господа, наш самолет совершает посадку в столице Союза Советских Социалистических республик городе Москве, а аэропорту Внуково. Просьба пристегнуть привязные ремни…

Одновременно авиалайнер слегка накренился и начал снижаться.

Тим щелкнул замком и покосился на мирно свернувшегося клубочком в соседнем кресле медоеда.

Бурбон почувствовал взгляд, открыл один глаз, непонятно хрюкнул и опять сунул нос себе под хвост.

«Долбоебушка… — подумал Тим и невольно улыбнулся. — Тебе уж точно плевать, куда лететь, лишь бы кормили…»

— Мистер Ван дер Бил, мистер Бергер… — рядом остановилась стюардесса Аня, миловидная белокурая девушка в идеально сидевшей на ней синей форме. — Как вы себя чувствуете? Надеюсь, вам понравилось летать самолетами Аэрофлота?

Говорила она на прекрасном английском и за время полета успела подружиться со всеми членами делегации, в том числе и с медоедом. И вообще, перелет прошел довольно удобно. Советский самолет Ил-62 по комфортабельности почти ничем не отличался от «Боингов», разве что двигатели шумели чуть громче, кормили просто прекрасно, а обаятельных стюардесс можно было сразу отправлять на конкурсы красоты.

Бурбон проснулся, стал на задние лапы, замахал передними и от избытка чувств к Анечке даже пукнул.

— В Москве минус четыре градуса, не забудьте про теплые вещи, — девушка улыбнулась и поспешила уйти.

— Мудак, ты… — улыбнулся Тимофей. — Это же дама, а ты пердеть.

— Пихуй, — пискнул Бурбон и опять свернулся клубком.

— Если у комми все женщины такие красивые, то это не самая мерзкая страна, — Питер проводил алчным взглядом стюардессу.

— Женщины хороши у них, в самом деле, но смотри, чтобы тебя здесь не подсадили на женский крючок, — серьезно предупредил его Тимофей.

— Не учи отца снимать шкуру с антилопы, — огрызнулся министр. — Мал еще. Такую рыбку как я, так просто не вытащишь из воды…

И здесь Тимофей полностью с ним согласился. Несмотря на некоторую эксцентричность и позерство, Питер ван дер Бил всегда был жестким, хитрым, коварным и умным профессионалом. А еще тактически грамотным прожженным карьеристом. Его уважали и побаивались все в правительстве. Особенно после того, как получилось переиграть Флауэра.

Самолет тряхнуло, дробно застучали шасси по заиндевелым бетонным плитам посадочной полосы.

— Гип-гип, ура! — от избытка чувств заорали близнецы. — Где медведи? Где? Тим, где твои родственники?

— Сами вы олени, мать вашу, — вслух ругнулся Тим и снова улыбнулся.

Его отчего-то начало слегка потряхивать. В Родезии, Тимофею дико хотелось домой, даже сны снились, с березками, снегирями и снегом. А сейчас, совсем наоборот, откуда не возьмись, появилось противное чувство страха и переживания, словно Тим боялся разочароваться.

Самолет пробежал по полосе, повернул на рулежке и остановился возле довольно скромного здания аэропорта Внуково. Два этажа, надстройка посередине, балконы, колонны — Тим этот аэропорт помнил совсем другим. Родезию до попадания он никогда не видел, поэтому обошлось без когнитивного диссонанса, а сейчас, нешуточно растерялся. Москва, родная Москва и совсем другая.

К самолету подкатил трап, стюардессы пошли открывать дверь. Пассажиры оживились, Тимофей тоже стал собираться на выход.

Еще дома появилась проблема, никто из членов делегации не имел теплых вещей, именно, по-настоящему теплых, абсолютно бесполезных в Родезии и жизненно необходимых в зимней Москве.

Пришлось озаботиться централизованно, для обновления гардероба привлекли популярное модельное агентство. Сначала была мысль поразить коммунистов шикарностью нарядов, так сказать, не ударить лицом в грязь, но Тимофей вовремя вмешался. Маленькая и бедная африканская страна, по уши в санкциях, какой нахрен шик и богатство? Опять же, в СССР официальная идеология не приветствует излишества: зачем раздражать и давать повод позубоскалить?