Гремучий Коктейль 6 - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 2

— Щас твой язык тебе же в задницу запихаю, — ласково проговорил император, — и скажу, что так и было. Молчи и слушай. На принцип мы не пойдем, незачем. Повесим на Крутова — пущай, собака, дальше бегает, пока не поймают. Награду там объяви за него. А я Тернова-старшего вызову, да Азова, договорюсь с ними полюбовно. Обо всем хорошем, но, чтобы Кейна на Руси больше не было! Ни проездом, ни заездом!

— Гм, — выдал задумчивый звук Андрей. Его такой исход… устраивал. Не то чтобы совсем, но береженого, как говорится, бог бережет. Если так подумать, то князь Дайхард и пальцем не тронул Николая, хотя тот, по словам свидетелей, нарывался активно. Нет, тут искать надо.

— Тут искать надо, отец, — повторил свои мысли вслух принц, — Всё не так просто, как нам кажется. Да, мать хотела Дайхарда угробить, получается, и на жену с ребенком его покушения мыслила. Томилин покойный под ней же лежал…

— Всё-всё, — монарх даже не смотрел на сына, его больше интересовала императрица, — Мы решение приняли, оно верное. В общем, тебе такой указ будет — сидишь здесь, любуешься на мать, водку допиваешь, а потом берешь Колю с потрохами себе. Делай с ним что хочешь и как хочешь, но через год я хочу видеть хотя бы подобие принца, а не эту образину. Понял?

— Понял, — повеселел Андрей, тут же решив это проявить ехидным вопросом, — А на мать любоваться обязательно? Так-то она красиво вышла…

— Обязательно, Андрюша, обязательно… — Петр Третий вновь похлопал по кристаллическому заду покойной супруги, только уже не игриво, а скорее хозяйственно, — Младшим показывать нельзя, так что только ты остаешься, вроде как помянуть. Сегодня её и распилят. А потом продадим. Задорого. Понял? И водку допить не забудь. А я пошёл.

— Отец?

— А?

— Мы что, даже мамины чернокниги не попробуем у него забрать?

— А это не он, — удивил обернувшийся Петр Третий сына до такой степени, что тот выронил бутылку, — Не он их забрал.

— Как?!! Откуда знаешь⁈

— Даймоны рассказали. Нам вернули все её книги. Сегодня утром.

— Князь, вот как только мы увидели друг друга на этом корабле, который, признаться, уже обрыдл мне до потери памяти, я вам сказал, что мы, вы и я, как рыбы, плавающие в одной жидкости. И от слов своих отказываться не собираюсь, тем более что сейчас мы видим ни что иное, как берега другого континента. Вольные и свободные… рыбы. Наш покойный знакомый… при всех своих достоинствах и моем к нему хорошем отношении, рыбой не был. Хотел бы, да, но увы, наш друг был тем, кто кусает по приказу. Так что я всё понимаю.

— Вы удивительно разговорчивы сегодня, господин Красовский, — улыбнулся я, стоя рядом с бандитом на палубе и рассматривая приближающийся американский порт.

— Кейн, — преувеличенно серьезно отреагировал один из самых знаменитых отморозков Синдиката, — Я неделю никого не убивал. Неделю. Я устал пить, дружище! Держусь из последних сил. Как только причалим, тут же убегу удовлетворять свои пагубные страсти! Ирландцы, итальянцы, англиканские «нюргеры», мексиканские картели, бразильские картели, банды чернокожих… Нью-Йорк просто кладезь мишеней для пуль!

— Звучит как рай на земле. Для вас.

— Так и есть. Но если в нашем мирном краю я был первым парнем на деревне, то тут, князь, царство любителей пострелять! Уверяю вас, никто не посмотрит косо, если вы будете разгуливать с двумя набедренными кобурами. Вооружайтесь как будет угодно! Ну, за исключением меча, он, признаться, лишнее.

В благодарность за совет я кивнул, продолжая всматриваться в берег. Плаванье у нас шло неспокойно, дважды попадали в шторм, да и организмы у всех выкинули фокус с морской болезнью. У всех, кроме меня, но тоже с постели не вставал — полученная от бретёра недавно рана, несмотря на всю свою несерьезность, дала воспаление и потребовала прочистки. Так что ничем хорошим само путешествие не запомнилось, одной только скукой и зудом в боку. Сейчас же перед нами открывалась новая страница истории.

Америка в этом мире не имела охреневших амбиций, продвигаемых через шумную некомпетентность, а пока еще являлась кипящим котлом внутренних страстей. Первопричиной такого легкого выхода из параллели было то, что колонисты, прибывшие с Европы, несколько раз чуть не были вырезаны целиком объединившимися племенами индейцев, из-за чего и выбросили белый флаг, принявшись договариваться мирно, торговать, и, конечно же, совокупляться. В итоге такой непродуктивный способ сосуществования изрядно замедлил становление новой нации, поэтому процессы до сих пор шли бурно и с запахом сгоревшего пороха.

Однако, местные терки оставались местными, выносясь на окраины городов и в тихие местечки. Если приезжий гость или турист не принадлежал к какой-либо конфликтующей фракции, то он мог безбоязненно погрузиться в культуру этой прекрасной многонациональной страны без опаски потерять скальп, быть съеденным чернокожими или оказаться в рабах у какого-нибудь плантатора.

— «Назови это предчувствием, похожим на уверенность, но здесь скучно не будет», — ожил в моей голове один из голосов, — «Рекомендую прислушаться к совету Красовского по поводу кобур, а заодно и подыскать жилье рядом с тиром»

— «В вашем голосе я слышу нездоровое возбуждение, лорд Эмберхарт. И энтузиазм», — мысленно пробурчал я в ответ, болезненно поморщившись после того, как был стукнут нагрудной кобурой по свежей ране.

— «Трясина, в которой ты увязал ранее, наконец-то отпустила, Кейн. Ты и твоя семья теперь свободны, почти независимы, обладаете очень весомым источником дохода и приплыли в страну, где все и каждый заинтересованы в доходах, не гнушаясь хвататься за оружие. Хочешь поспорить о том, как быстро все закрутится?»

— «Почему ты так в этом уверен?»

— «Потому что Истинный князь является титулом очень по сути близким к герцогскому. Твоё прибытие гарантированно не пройдет незамеченным, а раз у нас тут предприимчивые американцы…»

— «Да уж, вы точно соскучились по движухе, дорогой лорд»

При гудке «Стигийского вестника», заходящего в порт, мы уже были собраны и готовы покинуть корабль. Я, Кристина, Алиса, Мао Хао и Анна Эбигейловна Розеншварц, подпрыгивающая на месте Пиата, а также компания из огромного черного кота, массивного бульдога и восседающего на последнем здоровенного попугая по имени мэтр Вергилий. В процессе плаванья я придумал этой компании название «мегафауна», от чего теперь и радовался, так их называя. Особенно улыбало то, что дословно из этой троицы меня не понимал только Курв.

— Так, а где Зеленка? — не досчитался я гоблинши.

— Спит в багажнике, — ответила мне жена, крутя в руках неизменный зонтик, — Очень боялась, что оставят на корабле.

— И почему это она подобного боялась?

— Ну, наверное, потому, что кто-то съел всю мою помаду, перепутав с помадками, о которых говорила Пиата.

Гм, косметики у моей брюнетки немного, но она использует какие-то редкие, темные и сочные штуки, которых в ближайшем магазине не купишь. Не удивительно, что она в итоге закошмарила бедную наивную Зеленку. Видимо, кто-то за неделю соскучился по своим шестидесяти четырьмя китаянкам. Ну Мао Хан точно по своим двум соскучился…

На меня негодующе посмотрели. Пришлось отворачиваться, чтобы скрыть улыбку, но маневр оказался провальным — с другой стороны на меня негодующе смотрела дочь. И Анна Эбигейловна, у которой она была на руках.

— Кейн.

— Да, дорогая?

— Где мы будем жить?

— О, не беспокойся. С этим вопросом нам очень помог Красовский. Кстати, посмотри на него. Он и Пиата, кажется, готовы спрыгнуть в воду, чтобы побыстрее.

— Дорогой муж, как вам известно, я в тягости и с младенцем на руках. Я ожидаю, что вы найдете для нас безопасное жилище.

— Будьте уверены, ваше сиятельство, уже нашёл. Безопаснее некуда.

Сам Нью-Йорк казался каким-то… ненастоящим. Ну, без статуи, конечно. Как же без неё? А вот, нету. Всё есть, это огромный оживленный город в самом расцвете сил, Манхэттен застроен, даже звездно-полосатый флаг в наличии, а вот знаменитого подарка французов нету. Без Статуи Свободы было не то. Ну да ладно.