Правила чужой игры - Фомичев Алексей Сергеевич - Страница 5
- Предыдущая
- 5/167
- Следующая
– Не гунди. Там никогда паленого не бывает. – Свен содрал с себя пропахшую потом, запыленную куртку и швырнул в угол, где стоял таз для грязной одежды. – Не хочешь идти – так и скажи. Обойдешься баночным. Эту гадость точно не разбавят – дальше некуда.
Его собеседник Буен Дескин – белоголовый крепыш с плечами кузнеца и повадками лисы – качнул головой, насмешливо ответил:
– Пивком я и сегодня побалуюсь, а завтра ты вместо бара можешь угодить на дежурство. Если будут готовить трассу, нас опять в усиление погонят.
Свен махнул рукой, тихо бурча под нос, попробовал развязать шнурки берц, но после пробежки по мелководью те намокли, и узлы встали намертво. Повозившись с ними минуты две, Свен резанул узлы ножом и сбросил ботинки с ног.
– Черт! Ведь хотел же обменять на другие, с липучками.
Он встал, сбросил штаны и в одних трусах выбежал в коридор – в душевую. Буен проводил его насмешливым взглядом, крикнул вдогонку: «Место займи!» и повернулся ко мне:
– Артур, ты как завтра пивка глотнуть?
– Как выйдет. – Я пожал плечами. – Если других планов не будет.
– Если Свен не соврал, действительно «Приморское» привезли. Давно я не пробовал настоящего…
Собрав вещи, Буен поспешил за Свеном в душевую, сильно хлопнув дверью. Ожило висевшее на стене радио, хриплый голос диктора заговорил низким голосом. Я невольно прислушался.
– …По информации из пресс-центра министерства вооруженных сил, активность боевиков в районах форпостов в последние дни несколько снизилась. Это можно объяснить тем, что специальные армейские отряды взяли под контроль территории, прилегающие к форпостам, и перекрыли трассы доставки товаров от мятежников в Зону…
Официальная Арланда до сих пор самозваную Ламакею называет не иначе как мятежная территория. В крайнем случае – мятежная республика. Но радио передало новости трехдневной давности. Как всегда там, на материке, все, что связано с Зоной, идет во вторую или третью очередь.
Я снял форму, вытер полотенцем мокрую спину, достал из шкафчика пакет с мылом, мочалкой, зубной щеткой и пастой. Надо и мне посетить душ.
…Для ОБР отвели двухэтажный особняк, бывший некогда спортшколой-интернатом. Бойцы жили в отдельных секциях по четыре человека. Кроме собственно комнаты, здесь была крохотная кухня, туалет и закуток для двух платяных шкафов. Вдобавок установили пирамиду для оружия, небольшие ширмы возле коек и несколько тумбочек и стульев. Так что быт волонтеров худо-бедно обустроили.
По графику отделение один день дежурило, второй день сидело в казарме в состоянии готовности, а третий день отдыхало. В выходной отсек нашего отделения пустел – у кого-то семья в городе, у кого-то подруга, родственники. Тем, кто вроде меня не имел угла в Валдане, оставалось развлекать себя всеми доступными способами.
…День выдался беспокойным. Мы дважды выезжали по тревоге, и оба раза ложной. Второй раз, получив приказ взводного, махнули к старым складам на юге города. Ничего, кроме полуразрушенных кирпичных пакгаузов и ржавой техники, не нашли. Буен и Свен по своему почину решили осмотреть ближайшие гаражи и угодили в лужу на месте осмотровой ямы. Так что путь до казармы мы проделали под их дружный мат.
Я привыкал туго. В армии не служил, опыта казарменной жизни нет, и хотя местный вариант «защиты Отечества» здорово отличался от российского, с непривычки было сложно. А самое неприятное – некоторое расхождение моих планов и намерений с обязанностями бойца взвода быстрого реагирования.
…В комнате Свен и Буен продолжали спор о достоинствах и недостатках пива, изредка апеллируя ко мне, как к арбитру. Погруженный в собственные мысли, я неохотно откликался, но просто молчать было нельзя. С этими ребятами мне при случае в бой идти, надо налаживать контакт и строить взаимоотношения.
– И вообще, – заявил Свен, доставая из холодильника продукты. – Кроме «Приморского», я лично предпочитаю только две марки пива. Чешское и немецкое. Все остальное – так себе, пойло.
– Потому что не пробовал. Ты куда колбасу потащил?
– Жарить.
– Чего с ней возиться? Режь – и на хлеб.
Когда взвод сидел в казармах, нас кормили в столовой, а на выезды и дежурства продукты выдавали сухим пайком. Тогда готовили сами. Благо было где и на чем.
– Кушать, как говорится, подано. – Свен достал из холодильника пиво и первым сел за стол. – Сидайте, чего ждать? Ну что, по бутылочке перед сном?
– Давай…
Мы едва успели проглотить первый кусок, когда трель сигнала тревоги сорвала нас с места…
Район Батомка уже много лет имел весьма скверную репутацию. Жители покинули его еще до войны, а когда вернулись правительственные войска, мало кто захотел вновь заселить брошенные дома.
Со временем ближняя к городу часть района все-таки ожила, а другая часть стала прибежищем всякого отребья и перевалочной базой боевиков. Патрули заезжали сюда только днем, а лихие парни из МОП и ночью, когда устраивали облавы, но всегда с сильным прикрытием.
Редкие смельчаки, занявшие дома в дальней части района, после наступления темноты не показывали из дома носу, вполне обоснованно опасаясь за свои жизни.
…Два бронетранспортера летели по широким улицам города, распугивая редких прохожих и заставляя запоздавших автомобилистов уходить к обочине. Привычные к таким вещам жители не суетились, только с тревогой смотрели вслед машинам, гадая, что могло произойти на ночь глядя.
– Стрельба неподалеку от «Шторма», – кричал мне на ухо Дувкович. – Знаешь, где это?
Я кивнул – один раз там был.
– Патрульные услышали шум, пошли глянуть и попали под огонь. Кого-то зацепило.
– А где эти… из МОП?
– Хрен их знает. Укатили куда-то.
БТРы миновали центр, проскочили единственную в городе площадь Литую и въехали на Батомку. Высотные дома сменились частными, дороги стали уже, почти все фонари не горели. До бара оставалось меньше километра.
– «Комета», я «Заслон», – заговорила радиостанция в кармане разгрузки у капрала. – Перекройте мост и реку. И возьмите под контроль школу.
Дувкович быстро достал радиостанцию, торопливо крикнул:
– «Заслон», понял. Перекрываю. – Он нырнул в люк, и через несколько секунд БТР свернул вправо.
Машина лейтенанта помчалась дальше по прямой.
Асфальтовая дорога вскоре сменилась грунтовой и стала еще более узкой. БТР едва не задевал изгородь, ветки акаций, вишен и боярышника били по броне и норовили хлестнуть по глазам.
– Куда нас несет? – проорал Свен, закрывая лицо рукой. – Мост в другой стороне.
– Зайдем от реки.
Я наклонился к Буену, тот сидел спиной вперед, и ветки били его по плечам. При каждом ударе он вздрагивал и выдавал руладу мата.
– Где мы?
– Угловая. Дальше река и окраина. Черт! Надо было в отсек залезть. Все равно в темноте ничего не увидишь.
Сумасшедшая гонка сквозь строй деревьев внезапно закончилась, мы выскочили на небольшое поле. Впереди темнел железнодорожный мост, а слева и справа шли дома. БТР встал. Капрал первым спрыгнул на землю, глянул по сторонам и крикнул:
– Давайте вниз. Пройдем вдоль реки метров сто, до оврага. Здесь единственная дорога, где они могут проскочить.
В этот момент где-то слева разом заработали несколько автоматов. А потом грохнула граната.
– Наши! – Капрал подскочил к машине, крикнул водителю. – Встаньте у моста и никого не подпускайте. Мы туда.
Он махнул рукой в направлении стрельбы и повернулся к нам.
– Пошли.
Бежать по полю в темноте, когда дорогу освещает ущербный месяц и слабый свет карманного фонаря, невесело. Я дважды попадал в небольшие ямки, и только реакция спасала от падения. Рядом пыхтел Свен, сзади бежал Буен, не переставая ругаться. Он уже пропахал носом землю и теперь на ходу вытирал лицо и руки.
Какого черта лейтенант раздробил наши и без того скудные силы, непонятно. В «Шторме», насколько я помню, бывало до сорока бандитов сразу, при желании они сметут семь человек вместе с БТРом. И куда исчезли другие отряды полиции?
- Предыдущая
- 5/167
- Следующая
