Следователь, Демон и Колдун (СИ) - Александров Александр - Страница 19

- М-м-м-м… Я всегда знал, что могу рассчитывать на вас, Френн.

- К вашим услугам… Но что вы имели в виду, когда говорили, что эти ваши снежные львы живут прямо в Белой вершине? Вы хотели сказать, «на Белой вершине»?

- Нет, господин инквизитор, именно что «в». – По лицу Харта пробежала тень, словно траппер внезапно вспомнил что-то плохое. – В горе, в пещерах живут эти твари. В сами пещеры соваться – самоубийство; там настоящий лабиринт. Зато тепло – геотермальные источники. Думаю, снежные львы поэтому и облюбовали те пещеры – из-за естественного обогрева. Но вы не бойтесь: мы в пещеры не полезем. Подкараулим тварей снаружи. А, да на месте всё объясню. Ваша задача – сопровождение моего отряда, за охоту вы не отвечаете, это уже наше дело.

- И когда мы отправляемся в путь?

- Ваше «мы» мне нравится, господин Фигаро. – Харт заметно повеселел. – Отправляемся послезавтра на рассвете. Очень советую запастись всем необходимым, взять с собой горячительного, пакеты первой помощи и хорошо выспаться перед походом. Первая часть пути лёгкая, а вот вторая – придётся долго подниматься в гору. Склон не крутой, но страсть какой отвратный – под снегом то камень, то лёд и всё острое как бритва. Поэтому перегружать рюкзаки тоже не советую… А, и плата за сопровождение вам, господа, не полагается. Вы охраняете мой отряд, я работаю у вас проводником. Всё честно-с…

- И что вы, Френн, думаете об этом Харте?

…изба выделенная инквизитору со следователем капитаном Швайкой принимала обжитой вид с фантастической быстротой: на подоконниках и тумбочках валялись артуровы паяльники, отвёртки, клеммы и ещё сотни других штуковин, названия которых Фигаро не знал, да и знать не хотел. По углам сонно гудели, перемигиваясь лампочками странные ящики, в воздухе пахло горячей канифолью, озоном и борщом (инквизитор, привыкший к газовым плитам, с опаской посматривал на горшок в огненном жерле дровяной печи, но следователь уверил его, что всё будет хорошо и вообще он сейчас инквизитору покажет, как надо). За окнами оставшийся от Луны огрызок заливал таинственным светом заснеженную равнину, и Фигаро, вглядываясь во тьму невидимого горизонта начал понимать, откуда взялась добрая половина местных страшных рассказов и жутких легенд; у него самого холодок пробегал по шее, когда внезапные порывы ветра поднимали тонкие змейки позёмки, свивая их в странные и причудливые фигуры. «У-у-у-у-у-у!» гудело под стрехой, «М-м-м-м-м!» басом вторила печная труба. «…ночь загадками полна, серебрит простор Луна»

- Что я думаю о Харте? – Инквизитор лениво выпустил в потолок колечко сигарного дыма (он распечатал свой неприкосновенный запас сигар, как только узнал от Швайки что на Хляби их без проблем можно было купить). – Мелкий спекуль со связями в Столице; имя им – Легион. Интеллигентный браконьер, занят какими-то своими делами, которые с нашими явно не пересекаются. Вряд ли он попробует нас как-то обмануть – денег он нам всё равно не заплатит. Не-е-ет, ему нужно чтобы мы проводили его до цели и обратно.

- А вы уже подумали, как мы в лабиринте пещер под Белой вершиной будем искать Лудо де Фрикассо? Гейзеры, снежные львы, темнота, холод… Хотя нет, тепло – гейзеры ж. Но всё равно приятного мало.

- Так у нас же сам Мерлин. Сделает нас невидимыми, или вообще превратит в одного из этих… снежных.

- В брёвна бы вас превратить, да два табурета из них сделать. – Артур-Зигфрид зевнул и перевернул страничку «Ронана-Варвара и Безголового Дракона» (издание второе, в твёрдом переплёте с картинками). – Но я сегодня добрый.

- Вы его мысли читали? В смысле, Харта?

- В меру сил. Оборудование, которое для этого нужно весит две тонны. Да вы и сами помните, Фигаро, с использования этих приборов началось наше знакомство, хе-хе…

- Наше знакомство началось с того, что вы накачали меня наркотиками, а потом заперли.

- Ну-у-у-у, технически да, но… Короче, кто старое помянет… В общем, я пошарил у него в башке так, по верхам. Глубже не лез; он же чародей и сразу бы почувствовал псионическое вмешательство. Инквизитор Френн прав: ничего против нас этот Харт не замышляет. Но у него есть смутный клубок надежд и намерений как-то с нами связанный. Очевидно, он рассчитывает в нужный момент получить от нас – то есть, конечно, от вас, господа – некую помощь, сильно выходящую за рамки обычного «проводить даму до парадной».

- Вот как? – Следователь поднял брови; его глаза не отрывались от серебряного брегета. – Три минуты до готовности самого лучшего борща во Вселенной… И какая же помощь требуется средних лет прохвосту с Дальней Хляби?

- Он думает, – Артур выдержал драматическую паузу, – что кто-то хочет его убить. Более того: что этот кто-то будет с нами в отряде во время путешествия.

- Вот те раз. – Инквизитор меланхолически пыхнул сигарой. – И тут какие-то заговоры, убийства… Фигаро, давайте поедем куда-нибудь, где только чудовища, а?

- И что б я мог возразить… – Следователь вздохнул. – Я начинаю понимать колдунов-демонологов, которые с возрастом вообще переставали общаться с людьми, переключаясь на Других. Они понятнее. Вот, например, Демон-Сублиматор. У него три простые задачи: убить вас, поглотить вашу жизненную эссенцию и сублимировать как можно больший кусок реальности, прежде чем его затянет обратно на свой план. А вот что на уме у людей даже Артур со своей телепатией не всегда понимает.

- Да ничего там нет интересного, Фигаро. – Артур зевнул. – Вся сложность человеческой натуры упирается в несколько базовых инстинктов и элементарную тупость. А вся так называемая «человеческая культура» – просто перья, в которых жизнь обваливает средней руки гражданина годам, эдак, к десяти. Вот ставлю какое-нибудь несложное желание на то, что этот Харт обмишулил на деньги кого-то из своей команды, и теперь этот кто-то хочет взять своё с процентами.

- А я думаю, что всё несколько сложнее. – Инквизитор заглянул через плечо Фигаро и бросил мимолётный взгляд на циферблат его брегета. – Денежные проблемы люди типа Харта решают быстро, а, вообще, обычно они в такие проблемы не попадают. Здесь что-то другое, более личное. Вроде мести.

- Так что, пари?

- А хоть бы и пари.

- Я уже сказал – с меня простое желание. Только совсем простое, я, всё же, не джинн. А вы… О, придумал! Вы, господин инквизитор, нажрётесь как свинья, ввалитесь в какой-нибудь местный кабак и устроите там потасовку.

- Кхм… Это зачем?

- А у меня свой интерес. И потом…

- Господа, СТО-О-О-О-ОП!!

Фигаро схватил рогатый ухват, мановением руки сорвал печную заслонку и сунул ухват в жерло печи. Через мгновение на столе, на круглой деревянной подставке стоял большой чёрный горшок в глиняном шлеме тяжелой крышки. Следователь обернул вокруг ладони полотенце, аккуратно приподнял крышку и из горшка вырвались клубы пара. Запахло так, что у инквизитора свело челюсть.

- Однако… Однако же… Пахнет-с… М-м-м-м… Недурственно… Я не знал, что вы… м-м-м-м… куховарите.

- Рецепт одной прекрасной женщины самых высоких моральных качеств. – Фигаро вздохнул. – Не думал, что мне когда-нибудь вообще захочется возвращаться в Нижний Тудым, однако же вот… Впрочем, к чёрту уныние! Френн, тащите сметану! Она в сенях, я видел. Такая большая крынка…

Отряд Харта собрался в самом начале Главного выезда (это, как объяснил траппер, и была там самая дорога, по которой на Кальдеру ездили грузовые вездеходы). Тяжелые деревянные ворота, пара вышек, прожектора, «колючка» по верху невысокого забора и на воротах большой красный знак: «Опасно! Дальше – нежилая зона!»

Солнце ещё не встало; небо только-только включало на востоке первые розовые краски, растекающиеся по заснеженным взгорьям. Ветра не было, но мороз стоял такой, что Фигаро с Френном боялись даже зевнуть (хотя спать хотелось страшно; подъемы в шесть утра следователь не жаловал). Инквизитор, завёрнутый в тёплое пальто, подбитое овечьей шерстью, тёр глаза, ворчал себе под нос, топал ногами в сапогах с меховой опушкой и постоянно поправлял тяжелый пушистый шарф. На Фигаро была бобровая шуба, перчатки и валенки; содержимое же извечного саквояжа перекочевало в квадратный армейский рюкзак. Разумеется, оба также обзавелись тёплым ватным бельём и флягами с «сугревающим» – коньяк плюс легкий алхимический тоник.