Постель не повод для знакомства (СИ) - Халь Евгения - Страница 2

— Да что с тобой не так?

— Ты еще спрашиваешь? Отпусти меня, насильник! И убери от меня свою фермерскую продукцию!

— Что убрать?

Я чуть не выпаливаю про "кабачок", но вовремя прикусываю язык. Сравнение скорее похоже на комплимент, чем на оскорбление. Он еще больше воображать начнет. Или подумает, что мне понравилось, и я еще хочу.

— Ничего! — бурчу я. — Туловище убери и вообще держи его к себе поближе.

— Это я насильник? Ничего себе заявочка! — он выкатывается из-под кровати и встает. — Сама сюда пришла, взгромоздилась на меня и потом еще возмущается.

— Я хотела отлежаться в темноте и точно знала, что номер пустой.

Кстати, неплохо было бы рассмотреть получше, с кем я лежала под кроватью с такой нежностью и грацией. Как в песне:

Сколько было нежных слов,

Сколько было грации,

Когда мы лежали рядом у канализации.

Нащупываю кнопку ночника возле кровати и включаю свет. Внимательно рассматриваю нахала, который заправляет рубашку в брюки, с вызовом глядя на меня. Почти такой же, как и в полумраке. Только волосы темнее, чем я думала, и глаза не карие, а синие. Именно синие, а не голубые, и такие яркие! И лицо очень надменное. Взгляд такой презрительный! Типичный воображала и эгоист! Но меня таким не испугаешь. У нас здесь в отеле принцы и миллионеры с таким же взглядом штабелями лежат на каждом квадратном метре площади. Так что я ко всему привычная.

Платье соскальзывает с плеча. Все-таки наглецу удалось там, под кроватью, дотянуться до застежки. Это где он так насобачился, интересно? Дернув плечом, возвращаю платье на место и изгибаюсь, пытаясь дотянуться до "молнии", и застегнуть ее.

— Давай помогу, — он делает шаг ко мне.

— А что мы уже на ты?

— Извините. Я просто подумал, что то, что было между нами только что, автоматически подразумевает некоторую близость.

— Не знаю, что вы там себе вообразили, но для меня между нами ничего не было.

Вот чертова застежка! Никак до нее не дотянуться. Это потому, что он меня бесит. Дома я ее легко застегиваю. А здесь, под его взглядом, у меня пальцы дрожат.

— Это еще вопрос: кто больше вообразил? Что-то я не заметил яростного сопротивления с вашей стороны, — он заходит мне за спину и одним движением ловко застегивает "молнию". — Ну вот, все. Как сказал поэт Вишневский: "Приучен комсомолом и судьбой застегивать бюстгальтер за собой".

— Что? — от злости у меня аж дыхание сперло.

Резко поворачиваюсь лицом к нему и выдыхаю:

— Это я-то вообразила? Да вы, как шкаф меня придавили! Я чуть не задохнулась! Так что единственное, о чем я мечтала: это поскорее выбраться.

— Ну я же объяснил: моя невеста…

— Да плевать мне на вашу невесту! И на вас тоже!

— А можно не хамить? — его голубые глаза темнеют от гнева.

— Это я буду решать, что можно, а что нельзя!

"Молния" на платье вдруг снова расходится и платье соскальзывает с плеча.

— У вас там явно что-то с замком, — он снова оказывается у меня за спиной, застегивает "молнию", и вдруг проводит ладонью по моей спине и попе.

Ну это уже переходит все границы! Разворачиваюсь и влепляю ему пощечину.

— С ума сошла? — шипит он, схватившись за щеку.

— Руки убери!

— Я проверял: не расходится ли замок посередине. У тебя "молния" через полспины идет. Это не то, что ты подумала.

— Извращенец! Это как раз то!

— Истеричка ненормальная!

Он вдруг хватает меня за плечи и целует. Сердце падает вниз. С ужасом ощущаю, что мое тело требует продолжения банкета. Нечеловеческим усилием воли отталкиваю его и шиплю, как змея:

— Это больше никогда не повторится! Хватит! И вообще я сейчас закричу и позову на помощь

Изо всех сил толкаю его. Он врезается спиной в стену.

— Ты закричишь? Это я еще и насильник? — негодует он. — А кто на меня набросился?

Ну черта с два же я ему расскажу про предающее тело!

— Ты сама на меня набросилась, малышка. Если бы ты не хотела… знаешь, как говорят: сучка не захочет…

— Хам! — с размаху влепляю ему вторую пощечину.

Он хватает меня за запястье и рычит:

— Хватит меня лупить! Ни одна женщина никогда еще не поднимала на меня руку! Истеричка озабоченная!

— Значит, я буду первая! Насильник!

— Извращенка!

— Сволочь!

— Дура! — он вдруг прижимает меня к себе так сильно, что мои ребра чуть ли не хрустят, и впивается губами в мои губы.

— Пошел вон, наглец! — отталкиваю его и бегу к двери. — А сейчас тоже я на тебя набросилась, да?

— А сейчас ты меня спровоцировала! Нечего возле меня задом крутить!

— Да кому ты нужен? Было бы перед кем!

— Господи, и как я мог с такой, как ты? В тебе же женской мягкости ни на грамм. Хамка психованная! Вот тебя жизнь разбросала: отдельно ум, отдельно красота.

— А ты озабоченное животное и сволочь! Прижал меня, облапал, еще и оскорбляет теперь! Вот мужики пошли! Плюнуть не в кого! — вылетаю в коридор.

Добегаю до лифта и нажимаю на кнопку. Он бежит за мной. Дверь открывается. Забегаю в лифт, нажимаю на кнопку первого этажа, но этот наглец ставит ногу между створками двери.

— Подожди…те! Я извиниться хочу. Как-то некрасиво получилось. Вы правы. Давайте познакомимся хотя бы, что ли? А то глупая ситуация. Меня зовут Марк. А вас?

— Не собираюсь я с вами знакомиться! Уберите ногу! Мне нужно в холл.

— Слушай, ну извини меня! — виновато произносит он. — Я, правда, себе такого никогда не позволяю! Не понимаю, что на меня нашло. Наверное, слишком много выпил. И вообще я почти женат. У меня невеста. Прости, малышка!

— Не называй меня малышкой! Хам!

— Да что же вы такая колючая? Я же извинился! Неужели вы вот так уйдете после того, что мы с вами, практически, побывали в постели?

— Постель не повод для знакомства! — злорадно шепчу я и толкаю его в грудь обеими руками.

Он отлетает в коридор. Двери, наконец, захлопываются, и лифт медленно скользит вниз.

— Истеричка! — доносится мне вслед.

— Хам, наглец и насильник! — выкрикиваю в ответ.

Марк

Что это было? Если бы Марк верил в гороскопы, привороты и прочую ерунду, то обязательно подумал бы, что его приворожили. Какая-то ненормальная! Свалилась ему на голову, причем в буквальном смысле. Обругала, чуть не рассорила с невестой и сбежала. А он так и стоит с вещественным доказательством наперевес. Как голодный подросток. Нет, так к Кристине показываться на глаза нельзя. Она ему мозг вычерпает чайной ложкой.

Марк быстро рванул по коридору в номер. Сел на кровать и начал старательно думать о плохом, чтобы унять пожар внизу.

— Марк! — раздался из коридора капризный голосок его невесты.

Вот черт! Что-то в этот раз не действует даже проверенное средство: подсчет курса доллара. А если обвал нефти? Нет, не помогает. Да елки-палки! Нужно срочно подумать о налоговой. Хотя бы попытаться. Он посмотрел вниз — там активно голосовали за мир во всем мире. Марк понял, что организм сегодня так обрадовался, что его уже ничем не напугаешь. Марк быстро накинул на бедра подушку и натужно улыбнулся:

— Я здесь, Кристина!

— Ну, где ты? Я повсюду тебя ищу! — Кристина зашла в комнату и уселась рядом с ним. — Так устала за первый рабочий день, что просто ужас! — ее острые ноготки скользнули под рубашку Марка. — Мне срочно нужен расслабляющий массаж и лямур! — прошептала она, облизнув его ухо.

Марк дернул головой и нахмурился. Кристина училась в очень престижной и дорогой кулинарной школе во Франции, поэтому все ласковые словечки произносила по-французски. Раньше Марку это нравилось. Была в этом какая-то особая пикантность. Но сейчас его это разозлило. Потому что показалось очень вычурным. Марк тяжело вздохнул. Что это с ним? Да, Кристина такая и есть: вычурная.

Не замечая его дурное настроение, Кристина провела пальчиками по его животу и прошептала в ухо: