Реинкарнация: вторая жизнь в альтернативном мире (СИ) - Faded Emory - Страница 3

Помню, как тогда радовался паренёк, которому я, до этого ни разу не проигрывавший, всё-таки проиграл. Ему даже тогда никто не верил в то, что он действительно победил меня, пока я сам это не подтверждал.

Что же до меня, то я тогда впервые почувствовал вкус поражения и ещё долго не мог понять, как это могло произойти.

Тем не менее уже тогда я, будучи всего лишь учеником средней школы, знал, что такое теория вероятности и как она работает. И отлично понимал, что побежать постоянно не выйдет — так уж работает теория вероятности. Однако это поражение на меня всё равно сильно повлияло, хоть я и пытался сделать вид, что мне всё равно.

А следом за этим, спустя какое-то время, это снова повторилось. А потом снова… и снова. И так бесчисленное количество раз, что со временем лишь увеличивалось.

И так, к тем самым старшим классам, я уже не раз и не два проиграл.

И пускай я всё ещё считался маленьким гением, которому все пророчили успешное будущее, затмевающее даже успех моих собственных родителей, однако сам я в этот момент уже начинал погружаться в пучину отчаяния.

Сложно, знаете ли, спокойно существовать, словно всё в порядке и ничего не происходит, когда тебя с ранних лет убеждают в том, что ты самый особенный на свете, следом кормят этим на протяжении десятка лет, а потом выясняется, что не такой уж ты особенный.

Что, оказывается, есть люди, которые с куда меньшими возможностями, превосходят тебя.

И пускай это какие-то незначительные вещи, вроде игр, или какие-то узкие направления, вроде той же математики, и во всём остальном ты превосходишь этих людей, но даже так это всё равно сильно бьёт по тебе.

Когда же я оказался в старших классах, всё только ухудшалось — не успел я глазами моргнуть, как другие начали реализовывать себя, развиваясь в разных областях и наращивая между нами такую пропасть, что даже приложи я все усилия, догнать их всех уже не смог бы при всём своём желании.

В этот момент, осознав это, мои руки и опустились.

С этого момента я не думал о себе, как о особенном человеке, пускай все меня таковым всё ещё и считали. А следом за этим я начал терять мотивацию учиться, саморазвиваться и соревноваться с остальными. Как итог: разумеется, потеря ещё оставшихся у меня на тот момент первых мест, всеобщей признательности и друзей, которые на деле, как оказалось, и не были мне таковыми.

И на удивление, родителям было на это всё равно.

Нет, они не делали вид, словно ничего не происходит. Они пытались со мной поговорить, пытались узнать, что меня терзает, но говорить об этом с ними, или вообще с кем-то, у меня не было никакого желания, поэтому я на все их вопрос просто отмалчивался и либо уходил к себе в комнату, либо уходил гулять.

Они этому никак не препятствовали, а в один момент и вовсе перестали пытаться поговорить со мной об этом, судя по всему решив, что я сам хочу со всем этим разобраться.

Но правда была в другом.

Уже тогда я не хотел с этим никак разбираться.

К концу старшей школы у меня в основном были отличные оценки, однако это лишь благодаря тому, что ранее я преуспевал в учёбе и ушёл в ней от сверстников чуть ли не на годы вперёд.

А дальше, покончив с жизнью школьника, я вступил в жизнь студента.

Причём, конечно же, это был не какой-то обычный университет. Это был крайне дорогой университет, который могли себе позволить лишь выходцы из богатых семей, как я.

Оплачивали его целиком и полностью мои родители, и даже по их меркам цена за обучением в нём была достаточно весомой. Тем не менее, мне кажется, что они даже не раздумывали о том, чтобы отдать меня в какой-то другой университет.

И будто этих их трат на меня было мало, так на моё поступление в университет, а также по совместительству совершеннолетие — они сделали мне ненормально дорогие подарки, на которые, оказывается, уже давно откладывали.

Этим подарком оказалась новенькая машина и… частный дом в центре города, прямо рядом с университетом.

Это и есть тот самый дом, в котором я до сих пор живу, хоть уже и забросил универ.

Ну и да, я действительно забросил университет, на который мои родители потратили огромные деньги.

Ещё до того, как в первый раз прийти в университет, я уже понимал, что меня там будет ждать. Если точнее, то «кто». И этот «кто» — это такие же представители золотой молодёжи, как и я.

Как ни как, а это лучший университет страны, закрытый для обычных людей.

Так что ничего удивительного в том, что в нём были такие же «особенные», как и я, которые с раннего детства имели кучу денег, учились с лучшими репетиторами и, как следствие, были в разы лучше остальных сверстников в учёбе.

Только вот в отличии от большинства из них, кто всё ещё считал себя самым «особенным» среди всех и во всю старался это доказать, я уже сдался.

И естественно, я, совершенно не имея амбиций и желания соперничать, на фоне остальных стал обычной серой мышкой, оценки которой оставляли желать лучшего.

И чем дольше шла учёба, тем сильнее я терял к ней всякий интерес, всё реже появляясь на парах. При этом растеряв всех школьных друзей и не заведя новых, я и не заметил, как остался совсем один, отчего находил себе место только дома, за монитором компьютера — в играх, в которых я оказался довольно неплох.

В один момент у меня так всё хорошо в них получалось, что во мне даже вновь разгорелась искра и на некоторое время вновь появились мысли о моей исключительности.

Из-за этого, кстати говоря, мои и без того редкие посещения университета стали совсем единичными.

А потом произошло то, что меня подкосило окончательно.

Авиакатастрофа.

Какая-то неисправность и только что набравший нужную высоту самолёт на огромной скорости падает вниз, при приземлении взорвавшись и разлетевшись на огромное количество мелких кусочков.

Ноль раненных и двести семьдесят пять погибших, среди которых были мои родители.

Если так подумать, то с того самого момента я и живу словно в тумане.

Звонки с соболезнованиями от родственников, организация похорон, похороны и… несколько лет вот такой вот дерьмовой недо-жизни, которой я живу сейчас.

В какой-то момент времени я, вроде как оправившись от этого, попытался вновь взяться серьёз за игры — всё-таки я действительно думал, что смогу в них чего-то добиться.

Однако, как оказалось, мой предел в них просто немного выше, чем у большинства.

Я действительно оказался неплох в видеоиграх, но пройдя через десяток видеоигр, я так и не смог ни в одной из них добиться действительно высокого результата, всё время останавливаясь на просто «хорошем» результате.

Через некоторое время руки опустились вовсе, и вот — я живу и продолжаю играть во всё подряд по инерции на протяжении нескольких лет, чтобы просто убить время, ничего более не умея, и главное — не желая, делать.

А денег же, оставшихся от родителей, как я давно посчитал, мне хватит примерно до сорока лет. Помимо них у меня ещё есть родительский и свой дом, а также их и своя машина. Если продам это — проживу на эти деньги лет до пятидесяти пяти точно, а если не буду транжириться — и того больше.

Правда, разумеется, это если в какой-то момент экономическое состояние страны или мира вдруг не рухнет. В таком случае у меня уже возникнут проблемы.

Но… мне всё равно.

— Эй ты! — раздался где-то позади меня чей-то раздражённый крик.

Учитывая мой образ жизни, я вряд ли проживу даже пятьдесят лет.

— Эй! — приблизился голос.

А если же это произойдёт раньше, то… ничего не поменяется.

Мне плевать.

Как я уже говорил ранее: у меня нет ни сил, ни желания что-то делать с этим.

— Какого хрена ты меня игноришь, ублюдок?!

Это что, он мне кричал?

И в момент, когда я начал оборачиваться…

Боль.

Нет, не так.

Я чувствовал раньше боль — боль от ссадин, от падений и даже от ударов. И эта боль… она другая. Больше всего она напомнила мне боль от пореза. Вот только эта уже была не просто боль от пореза… это…