Реинкарнация: вторая жизнь в альтернативном мире (СИ) - Faded Emory - Страница 18

Просто, практично, удобно — это про неё.

Прямо под люстрой, по середине комнаты, находятся самые обычные стулья с небольшими столами. И все они выстроены в один ряд по горизонтали, будучи направленными вперёд.

А впереди же… полноценная эстрада, сделанная, кстати, тоже из чёрной каменной плитки. Но куда важнее не то, из чего она сделана, а то, что на ней. А на ней стоит небольшой столик, напоминающий другие, стоящие тут. За этим же столиком находится большая доска на нескольких небольших колёсиках. И помимо этого, на этой эстраде есть ещё кое-что. Хотя, вернее, будет сказать «кое-кто».

Прямо между столиком и доской находилась, конечно же, та самая ведьма, позвавшая нас сюда.

Длинные, прямые чёрные волосы, спадающие чуть ниже поясницы; тёмно-голубые глаза, напоминающие сапфиры; очень острые и до ужаса неестественно красивые черты лица; очень утончённое и элегантное тело, идеально подчёркнутое надетым на ней чёрным платьем, и грудь размера третьего, верхняя половина которой видна из-за сеточной части платья.

Её холодный взгляд пробежался по нам, но говорить она ничего не стала.

А нас, тем временем, служанки потянули вперёд — к, как я понял, нашим партам, за которые нас они нас быстренько рассадили, после чего сделали синхронный уважительный поклон ведьме и… покинули помещение.

А вот это оказалось неожиданным поворотом событий.

Неужели они верят в то, что дети будут тихо, мирно сидеть и слушать урок в таком-то возрасте? Или же…

— С этого дня я буду обучать вас магии, — проговорила спокойным, уверенным голосом ведьма.

Дети на это лишь непонимающе хлопали глазами, смотря то на неё, то на других детей, но чаще всего — поворачиваясь к двери, за которую только что вышли служанки. Через несколько секунд первые из них что-то тихо залепетали, потом другие уже более громко, следом за этим третьи подцепили это, уже не сдерживаясь в громкости. А потом… некоторые из них решили встать со стула и пойти к двери, зовя служанок.

Ничего удивительного. Вполне естественная реакция для детей, которые провели большую часть жизни вместе со служанками, что сейчас куда-то ушли, оставив их одних вместе с женщиной, с которой они никогда до этого нормально не общались.

— Вернитесь на свои места и создайте тишину, — негромко произнесла ведьма столь же спокойным голосом.

Возымело ли это нужный результат? Прислушались ли к ней дети?

Разумеется нет.

Было слишком глупо полагать, что подобное произойдёт. Они — четырёхлетние дети, что ещё от них ожидать?

Тем не менее, пока я над этим мысленно рассуждал, в комнате незаметно воцарилась неожиданная тишина. Я обернулся, уже ожидая увидеть худшее — как ведьма не выдержала и сотворила нечто ужасное с детьми. Однако… моё предположение было неверно и верно одновременно.

Дети, замолчав, вернулись на свои места и, усевшись на них, внимательным взглядом всмотрелись в ведьму, при этом не произнося и звука. А их лица… они каменные. Ни на одном из них не было ни единой эмоции.

Это… пугало.

Крайне неестественное зрелище, от которого по всему моему телу резко пробежались мурашки, а руку похолодели. И сразу после этого я перевёл взгляд на виновницу этого ненормального явления.

Она стояла на месте с тем же самым холодным выражением лица, спокойно глядя на них, словно ничего ненормально не произошло и всё так и должно было быть.

— Меня зовут Архаидэс. Обращаться ко мне только так — и никак иначе. Как я сказала ранее, с этого дня я буду обучать вас магии. У каждого из вас с рождения есть к ней талант. Моя же работа заключается в том, чтобы раскрыть этот талант на максимум. И я обещаю, что к концу моего обучения из вас получаться высококлассные маги, которым никто не будет ровней, — сказав это, она ненадолго замолчала, в очередной раз обведя всех взглядом. — На моих занятиях нужно строго соблюдать установленные правила. Таковых всего лишь три: первое — соблюдать тишину, кроме практики; второе — не перебивать меня ни при каких условиях; третье — внимательно слушать всё, что я говорю, и исполнять это, если я об этом сказала. Как видите, всё очень просто.

Видят ли это дети?

Сложно сказать, сейчас их лица всё ещё каменные. Но стоило мне всмотреться в их глаза, как мне всё сразу стало понятно. Они напуганы. И очень сильно. Что, впрочем-то, неудивительно. Даже мне страшно, что уж говорить о детях, тела которых сейчас удерживают насильно с помощью магии?

— И первые наши занятия будут посвящены понимаю.

Пониманию? О чём она?

— Пониманию того, насколько важна магия в ваших жизнях. И лучше всего это понимание дойдёт до вас тогда, когда сможете вырваться из удерживающих вас пут. До тех пор вы останетесь обездвиженными. Иначе говоря, всё зависит только от вас и вашего усердия. Таланта для подобной легкотни у каждого из вас хватает с лихвой. Начинайте, — и сказав это, вновь окинула всех взглядом, уже приготовившись садиться на стул, стоящий позади неё.

Вот только кое-что её остановило…

— Извините… — робкий, очень тихий голос разошёлся по всему помещению.

Мы с ведьмой в один момент повернули головы в сторону голоса.

Его обладательницей оказалась одна из нэко.

Девочка с ярко розовыми волосами, шерстью и глазами.

Я сразу же вспомнил всё, что знал о ней: обычный, тихий, довольно скромный ребёнок, из выделяющегося в ней — разве что то, что она одна из тех немногих, кто для своего возраста очень неплохо читает и разговаривает.

Сейчас она сидела за столом, робко подняв руку и смотря в сторону ведьмы. В сторону же, а не на неё саму, потому что было видно, что сейчас её всю обуял страх, из-за чего она боится лишний раз посмотреть на саму ведьму. Удивительно, что при таком испуге она вовсе заговорила.

— Говори, — осматривая её с головы до ног, словно сканируя, разрешила ведьма.

— Извините, но… на меня… по-моему… не сработала магия…

Было видно, как ей тяжело даётся каждое слово из-за страха, однако, судя по всему, возможность того, что её наказали бы, если бы она не сообщила это, её пугала ещё больше. Удивительно умный ребёнок для своих лет…

— Отнюдь. Моя магия точно сработала на всех в этом помещении, кроме меня, разумеется.

Что? Она сработала на всех? Разве не только на тех, кто срывал её занятие? Почему я тогда ничего не почувствовал? Да и двигаться я могу свободно, и в остальном не чувствую себя как-то ограниченно.

Я ещё раз окинул взглядом всех детей, и те действительно все, кроме этой девочки, ровно сидели на своих местах с каменным, неживыми лицами.

— Но…

— Ты уже завершила первое занятие. Поздравляю, — и сказав это, на её лице появилось то, чего я совершенно не ожидал увидеть до этого — тёплая, будто материнская улыбка, — ты хорошо потрудилась.

— Но я… — продолжала беспокоиться девочка, явно ничего не понимая.

— Бессознательное завершение занятия — тоже положительный результат. И в каком-то смысле, это очень хороший результат. Ты молодец.

— Я… — девочка от смущения и волнения посмотрела в пол, — спасибо…

— Подойди ко мне, — мягко произнесла она всё с той же доброй материнской улыбкой.

— Угу, — кивнула она, встав со стула, после чего медленно направилась к ней.

При этом на протяжении всего пути она шла с опущенной вниз головой, смотря в пол. Хотя даже так я всё равно заметил, как её щеки слегка покраснели от смущения, а хвост радостно завилял туда-сюда. Такое я, кстати, уже видел не раз и не только у неё. Это в принципе характерно для всех нэко: стоит им начать испытывать какие-то сильные эмоции, как контролировать хвост и уши они уже не могут, как бы того не хотели.

А в этот момент девочка взошла по ступеням на эстраду и подошла к ведьме, которая подняла правую руку ладонью к верху, а в следующий миг над её рукой появилось нечто чёрное. Словно какой-то небольшой разрез. Только разрез чего? Там ведь ничего не было. И при этом этот разрез словно пульсировал, то увеличиваясь, то уменьшаясь.