Дорога Патриарха - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 33

– По-моему, не слишком, - задумчиво проговорил Нелликт.

Вскоре он покинул дом торговца Бенегаста, думая, что же ему теперь делать с этим своенравным Артемисом Энтрери, а на плече его уютно устроилась сытая белоснежная кошечка.

Тазмикелла тотчас же узнала не очень молодого, худощавого человека, медленно поднимающегося по склону к ее дому. Одет он был, как и тысячи других странствующих бедняков, но посох, который он сжимал в руке, белый, как кость, мог принадлежать лишь одному человеку.

При взгляде на мастера Кейна по спине Тазмикеллы пробежал холодок. Она ненавидела этого монаха, хотя с позиций разума не смогла бы объяснить почему. Ненавидела потому, что боялась, а бояться человека - не слишком приятно. Но Кейн - монах, магистр, а это означало, что ее самое могучее оружие - ее смертоносное дыхание - ему не страшно. Тазмикелла не испытывала страха перед чародеями, даже такими, как Нелликт. Не боялась она и благочестивого короля, и его благородных друзей: ни странника, ни поэта, ни жреца - никого. Страх ей внушали лишь те странные представители низших рас - включая и дроу, - которые приняли аскезу и решили посвятить свою жизнь обретению власти над собственным телом.

Кейн же, ко всему прочему, не был простым монахом. Во всем Бладстоуне и сопредельных ему землях не было равного мастеру в боевой выучке. Говорили, что его понимание собственного тела и власть над ним столь велики, что его трансцендентное «я» могло преодолевать телесные ограничения и освобождать тело от оков земного мира.

Все эти слухи и домыслы крутились в голове Тазмикеллы, пока она следила за приближением невзрачного путника.

– Не забывай, кто ты есть, - шепотом напомнила она себе, тряхнула головой, и озабоченное выражение на ее лице сменилось слащавой улыбкой. - Мастер Кейн, - пропела она, когда монах подошел к двери, - сколько лет…

Она собиралась любезно пригласить его в дом, но он вошел сам, лишь слегка кивнув ей.

Хозяйка повернулась не сразу, а только после того, как заставила себя подавить презрительную ухмылку. Ей пришлось несколько раз мысленно повторить себе, что монах наверняка явился по поручению короля Гарета.

– Чему обязана вашим посещением? - приторным голосом проговорила она, вернулась в дом и села на свое место за столом напротив монаха.

Мимоходом она заметила, как странно уселся гость, - он не поставил ноги на пол, как все люди, а поджал под себя, держа при этом спину безукоризненно ровно. Из такой позы он мог вскочить в мгновение ока, так же молниеносно, как свернувшаяся кольцами змея.

– Твоя сестра в скором времени к нам присоединится, - вместо ответа сказал Кейн.

– Ты думаешь, Ильнезара часто здесь бывает? - с легким сарказмом поинтересовалась Тазмикелла, для пущего эффекта закатывая глаза.

Но ни ее ирония, ни гримаса не произвели на монаха никакого впечатления. Он остался бы равнодушным, даже если бы она свалилась со стула. Кейн сидел совершенно неподвижно, даже не моргал, только грудь его едва заметно поднималась и опускалась. Драконица помолчала, несколько раз поменяла положение тела, потом подалась вперед, ожидая, что гость издаст хотя бы звук. Но он молчал. Время шло, а он все сидел без движения и молчал.

Тазмикелла несколько раз вставала и подходила к двери посмотреть, не идет ли сестра. Потом садилась снова, то улыбаясь, то хмурясь. Она принималась спрашивать его о погоде, о Ваасе, о самочувствии короля Гарета и леди Кристины, но Кейн сидел как истукан.

Наконец, когда минула уже, казалось, целая вечность, хотя не прошло и часа, в дверях показалась Ильнезара. Войдя, она поздоровалась с сестрой и Кейном, на что тот ответил едва заметным кивком.

– Берегись, сестренка, - проговорила Тазмикелла, почувствовав себя в присутствии Ильнезары более уверенно, - похоже, мой гость не в духе.

– Вы не были на празднестве, устроенном в честь героев, вернувшихся из Ваасы, - проговорил Кейн, обращаясь к обеим.

– Я что-то слышала, - откликнулась Ильнезара. - Это ты о тех, кто победил замок Женги, да?

Кейн вперил в нее долгий пристальный взгляд.

– Новости так долго идут из Бладстоун-Виллиджа в Гелиогабалус, а мы ведь не можем туда слетать.

– Повинуясь приказу короля Гарета, - добавила Тазмикелла. - Не хотим же мы перепугать до смерти половину Дамары.

– Вы знакомы с дроу Джарлаксом и человеком Артемисом Энтрери, - заявил Кейн. - Они работали на вас до того, как отправиться в Ваасу, да и это путешествие было, вероятно, предпринято по вашему приказу.

– Не слишком ли много предположений, мастер Кейн? - спросила Ильнезара.

– Но вы пока ничего не отрицаете.

– У нас были какие-то мелкие дела с дроу и его товарищем, - сказала Тазмикелла. - Ты же знаешь нашу работу. А эти двое умеют добыть отличный товар.

– Вы послали их в Ваасу, - повторил монах.

Ильнезара насмешливо фыркнула, но Кейн и бровью не повел, тогда Тазмикелла признала:

– Мы намекнули Джарлаксу, что в необжитых землях он найдет, быть может, лучшее применение своим талантам и заработает себе доброе имя и награду, не говоря уж о приключениях.

– Есть старая поговорка о том, что совет дракона - все равно что приказ, - заметил Кейн.

Криво улыбнувшись, Тазмикелла посмотрела на сестру. Та уставилась на Кейна с нескрываемой ненавистью.

– Ладно, мы знаем Энтрери и Джарлакса, - признала наконец Тазмикелла. - Сейчас у нас нет с ними дел, но раньше мы действительно нанимали их. Если же тебя интересует их подноготная, мастер Кейн, то почему было не прийти до начала торже…

Монах взмахом руки прервал ее, и гордая драконица должна была собрать всю свою волю, чтобы не вспылить.

– Вы здесь живете с разрешения короля Гарета, помните об этом, - заметил Кейн. - Мы с вами не враги. Вы были дружески приняты в число граждан Бладстоуна и пользуетесь нашим доверием.

– Что-то твои предостережения плохо сочетаются со словами о доверии, магистр Кейн, - вставила Ильнезара.

– Вы скрыли, что наследие Женги вновь пришло в этот мир. И это принято во внимание.

– Ну и?…

Кейн внезапно встал на стуле во весь рост и отвесил глубокий поклон.