Стиратель (СИ) - Каляева Яна - Страница 20

Пытаюсь нащупать ауру предателя Гара, но его нет поблизости — видимо, успел скрыться в доме. Зато барон и два его дружка вот, рядом со своими конями, в паре десятков метров. Трудно работать на такой дистанции, но злость придает сил. Так, лошадей стараюсь не задеть, животные не виноваты ни в чем… Выделяю ауру барона и тянусь к его сердечной мышце. Не получается! Поверх обычной ауры на нем еще одна, голубоватая. Магический щит. Так что же, выходит, до главного здесь мерзавца мне не добраться?

Унимаю злость. Заставляю себя сосредоточиться. Щит мощный, но грубый… рассчитан, видимо, на боевые заклинания вроде того, что бросила в меня гламурная дамочка на дороге. А я врач, я привык вмешиваться в работу организма через точечные воздействия! Нахожу в щите зазор, внедряюсь через него. Однако маг сильно отличается от обычного человека! Строение органов вроде бы то же, а вот гормональный обмен другой… и энергетика — нити мерцают иначе, в другом ритме, и подвижные золотые искры повсюду. Ну да некогда разбираться, главное — сердце есть сердце. Мощная мышца, перекачивающая кровь — и достаточно сместить в ней несколько волокон, чтобы сломать ее навсегда.

Гортань барона сокращается — он что-то говорит или кричит… не пофиг ли, в самом деле. Тянусь к его сердцу, выбираю среди переплетения сосудов и нервов самый важный и уязвимый. Но не успеваю ничего тронуть. Через Тень идет волна жара, подхватывает меня, опаляет, отбрасывает назад, и я погружаюсь в пылающую тьму.

Прихожу в себя на чем-то мягком. Все тело ноет, голова раскалывается, мысли путаются, во рту не просто сухо, а будто выгорело все… контузия, вот на что это похоже. Но хоть ожогов нет, значит, жар все-таки был иллюзией. Пытаюсь сориентироваться в обстановке, не открывая глаз. Так, похоже, я лежу на кровати, одетый, накрытый одеялом…

Рядом раздается веселый голос:

— Ты очнулся! Видно по ауре. Неладно мы начали, ну, да как мне было понять, кто ты на самом деле? Не держи зла. Пить хочешь?

Да не то слово. Приподнимаюсь на локте и хватаю обеими руками протянутый ковш. Жадно пью, проливая воду на кровать. Ковш большой и тяжелый, воды много — и все равно меня гложет иррациональный страх, что не напьюсь никогда.

Проходит не меньше минуты, прежде чем набираюсь сил оторваться от ковша и посмотреть на того, кто мне его подал. Это давешний барон, только теперь он не выглядит заносчивым и презрительным, напротив — улыбается мне дружелюбно и чуть смущенно… да что там, почти заискивающе.

— За волну жара только не обижайся, — продолжает оправдываться он. — Ты вмиг сложил троих слуг, а потом я на себе почувствовал воздействие, которого не понял. Орал тебе, что не надо, свои — но ты не слышал ничего. Вот я и шарахнул фамильным заклятьем. Оно не фатальное, останавливающее только, так что завтра будешь как новенький.

Киваю. Сходу не могу сообразить, что и сказать-то. Неожиданно это все. А барон, оказывается, молод — на вид и тридцатника не дашь. Светлые волосы собраны в хвост, черты лица тонкие, нос с горбинкой — от девок, наверно, отбою нет.

— Ладно, давай представлюсь как положено. Лучше, как говорится, поздно, чем никогда. Я барон Александр Рентх.

Смотрит на меня выжидательно. Ну да, надо и мне представиться. Открываю рот, но из горла вырывается только сдавленный хрип. Барон вскидывает ладони, — пальцы унизаны перстнями:

— Понимаю, очень неприятные последствия от волны… Ты вот что, отдохни пока, приди в себя. Ты без свиты здесь?

Киваю.

— Тогда я одного из своих слуг к тебе приставлю. Они как раз прочухались. С местной мразью, которая тебя оклеветала, я разберусь. Отдыхай, не тревожься ни о чем. Завтра спокойно поговорим.

Барон выходит. Я успеваю только сообразить, что нахожусь в том самом номере для высших, который Нелле тогда прибирала. Эх, Нелле, что же ты наделала, тупая жадная дура… Вся в папашу — яблочко от яблоньки недалеко падает, вместо ума одна хитрожопость. Ладно, черт с ними обоими. А вот чего барону от меня вдруг занадобилось? За кого он меня принял? Если подумать… как же башка раскалывается… магия тут есть только у Высших. А барон понял, что я использую магию. Вот это я влип…

Попытка выстроить логическую цепочку отнимает остатки сил. Беру ковш с водой из рук детины, которого уже не могу толком рассмотреть. Пью, словно сорок дней провел в огненной пустыне. Роняю ковш и проваливаюсь в нечто среднее между обмороком и сном.

Проснувшись, первым делом распахиваю окно и жадно впитываю лицом косые лучи осеннего солнца. Эге, да сейчас вечер, похоже… сколько же я проспал, сутки? Тело как ватное, голова гудит, но по сравнению с прошлым пробуждением все уже вполне выносимо. Хотя на Тень у меня сейчас сил нет… и, если вспомнить баронову волну жара, которая меня вчера оттуда вышибла, вряд ли я вот так сходу смогу противостоять местным аристократам. Придется договариваться.

Натягиваю сапоги и куртку. Кто-то их с меня снял, пока я валялся в отключке, и почистил. В ковше свежая вода — как нельзя кстати.

Дверь открывается, и в номер вваливается кудрявый юноша. Это с ним вчера шутил и смеялся барон, отдавая приказ меня повесить.

— О, ты проснулся! — юноша улыбается мне так, словно встретил родного брата после долгой разлуки. — А мы не ужинали еще, тебя дожидаемся. Я — Кей, межевой рыцарь, спутник и компаньон барона Рентха.

И снова этот выжидающий взгляд. Я, очевидно, должен представиться, но как? Высшие друг друга знают. Допустим, выдумаю какой-то род, но это вычислят быстро, если не сразу. Представиться фамилией существующего рода еще хуже. Была не была, авось прокатит почти правда.

— Я странствую под прозвищем Мих. А настоящего имени назвать не могу.

— Как скажешь, — покладисто соглашается Кей.

Он невысок, довольно субтилен, черты лица мелкие, но выглядит открытым и обаятельным. Совсем молодой парнишка, чуть за двадцать по виду.

— Спустишься к нам сегодня? Или приказать, чтобы ужин тебе сюда принесли?

Соблазн отложить выяснение отношений как минимум до завтра велик. Надо бы все обдумать как следует… С другой стороны, что обдумывать? Информации-то нет. Необходимо получить ее как можно скорее.

— Спущусь через четверть часа.

Стол уставлен яствами, каких прежде в этом мире не видел: копченый окорок, сыры, жареные в масле лепешки, вяленые фрукты, вино… Оказывается, Гар хранил всю эту снедь для благородных гостей, пока мы каждый день давились гороховой кашей.

Вся троица сидит за столом, поджидая меня.

— Рад, что ты в добром здравии, Мих… если тебе угодно зваться этим именем, — барон жестом отсылает прислужника и сам наливает вино в мой бокал. — Надеюсь, ты не держишь зла за вчерашнее. Я проявил недостойную поспешность и едва не совершил непростительную ошибку. В свое оправдание могу сказать, что трактирщик этот был у меня на хорошем счету, он не раз уже доносил о скверных делах и подозрительных людях. Я никак не ожидал, что этот подлый человек рискнет оклеветать Высшего! Прими мои извинения.

Барон ждет моей реакции с плохо скрытой тревогой. Интересно, чего он опасается — вызова на дуэль? Провозглашения фамильной вражды? Похоже, то, что он приказал повесить Высшего — изрядный залёт. Наверно, это дает мне возможность стребовать компенсацию… С другой стороны, слишком уж борзеть не стоит. Если барон уверен в своих друзьях, что помешает им тихо убить меня и прикопать у обочины, чтобы о досадном недоразумении никто никогда не узнал?

Отвечаю:

— Я принимаю твои извинения, барон Рентх. Не ошибается тот, кто ничего не делает.

— Зови меня просто по имени — Александр. Я буду польщен. Позволь представить тебе моих компаньонов. Кея ты знаешь, а этот одноглазый — Арне. Прошу тебя разделить с нами трапезу…

Дважды приглашать меня не требуется — я же сутки ничего не жрал, а такой еды — с самого появления в этом мире. Вино кисловатое и слишком резкое на вкус, а вот курочка и лепешки превосходны.