Каникулы бога Рандома 3 (СИ) - Дубов Дмитрий - Страница 8

«Накануне ночью, — говорилось в послании, — император инициировал проведение ДНК-теста. Наряду с его генетическим материалом использовался неизвестный образец. Тест положительный. Есть причины подозревать, что найден прямой наследник престола».

Это был уже удар под дых. Северский согнулся и несколько долгих секунд не мог дышать вообще. Столько лет интриг и вынужденных союзов, и всё псу под хвост! Нет, он не может этого допустить. Наследника следует вычислить и… устранить, конечно же.

А ещё лучше…

Но нет, эта мысль казалась слишком смелой, и её надо было хорошенько обдумать. По крайней мере, надо было выяснить расклад сил.

Император с супругой сидел в оранжерее и пил чай. Эту самую оранжерею за последние сутки буквально разобрали на части и собрали заново. Более того, проверили все до единого растения, зачастую вытаскивая их из горшков.

И всё ради того, чтобы установить истинное количество прослушивающих устройств, коих набралось около двух десятков. Среди них была даже пара камер, снимающих и пересылающих видео.

Убирать их, конечно же, не стали, так стало бы очевидно, что император что-то подозревает, но доставили специальный подавитель сигналов. И вот, когда император говорил с императрицей, все без исключения устройства передавали специально записанную романтическую чушь. «Я тебя так люблю, мой зайчик, мы столько лет вместе». И подобное, специально записанное для данного случая.

Сложнее было с камерами, потому что на видео было видно движение губ, и по ним можно догадаться о содержании беседы. Однако существовали такие точки, где у камер были мёртвые зоны. Соответственно, монаршая чета заняла такое место, где разобрать, что они говорят на самом деле, не представлялось возможным.

— Моя дорогая, — проговорил император, нежно приобнимая супругу, — должен доложить, что, кажется, одной головной болью меньше. У нас с тобой есть внук. Сын нашего дорогого Вани.

— Почему нельзя это было сказать мне в спальне? — она улыбнулась, но в глазах виднелась тревога.

— Потому что, подозреваю, там ещё больше прослушки и камер, — пожал плечами монарх.

— Извращенцы, — фыркнула императрица. — Но понять их можно. В борьбе за власть выживает сильнейший. И да, одной головной болью меньше, — она поцеловала супруга в темечко. — А сколько их прибавится? Нашего внука захотят убить и люди Тверского, и люди Северского. И богам только известно, к чему это приведёт.

— Тут мне возразить нечего, — пожал плечами император и с любовью посмотрел на жену. — Но мы с тобой как-никак монархи. Сможем защитить внука.

— Кстати, не томи, — императрица подняла бровь. — Кто он? Я его знаю?

— Его сейчас многие знают, — усмехнулся монарх. — Это Игорь Туманов.

— Но как⁈ — поразилась супруга. — У него же вроде полная семья… Адюльтер?

— Ничуть не бывало, — ответил император. — Его мать — Ксения Альбертовна Озерова — младшая сестра Татьяны Озеровой, в замужестве княгини Тумановой. Его отдали в семью сестры, чтобы скрыть позор.

— Умно, — покивала головой императрица. — Я бы, наверное, так же сделала.

— Что⁈ — брови монарха полезли на лоб.

— Если бы такая ситуация была… — она улыбнулась и взяла лицо супруга в ладони. — А ты что так всполошился? Никто мне не нужен с таким тигром, как ты!

— Р-р, — оскалился вставной челюстью император и тут же стал серьёзным. — Так что будем делать-то?

— Ксения Альбертовна Озерова, — тем временем императрица напрягала собственную память. — Знаешь, а я ведь её помню. Она мой именной грант когда-то выиграла во время обучения в Смольном институте благородных девиц. Подавала большие надежды как маг-учёный… Что-то с агрономией и сельским хозяйством связанное, сейчас уже точнее не вспомню. Замуж так и не вышла… Хм, теперь понятно почему.

— Её тоже придётся охранять теперь, — вздохнул император.

— Знаешь, иногда излишняя охрана только мешает, — ответила на это его супруга.

— Почему ещё? — удивился монарх.

— Лишнее внимание, — пожала плечами императрица. — Ты словно бы говоришь, этот человек в чём-то замешан. Вот и приходится его охранять. Я не говорю, что охрана не нужна совсем. Нужна, но аккуратная.

— А что объявим на юбилее? — усмехнулся император, потирая старческими пальцами виски. — Боюсь, как бы гражданскую войну не спровоцировать любой подобной информацией.

— Давай тогда сделаем так, — задумчивым голосом произнесла императрица. — Юбилей мы, ясное дело, отмечаем. Но вот преемника на нём ты объявлять не будешь. Вместо этого заяви, что есть наследник престола, но в ближайшие пять лет он ещё многому должен будет обучиться. А пока встречайте императора, и разведёшь руками. Пусть аплодируют.

— Хитро, — оценил монарх, — но могут же не поверить.

— Императору? — супруга скорчила недоверчивую физиономию. — Тогда грош им цена. Если будут вопросы, скажем, что воспитывался в другой семье или даже в другой стране. Тайно. Чтобы что? Правильно, чтобы не добрались недоброжелатели и не устранили его.

— Ага, настолько тайно, что даже мы не знали, — хохотнул он, ударив себя по коленке.

— Зато надёжно, — ответила императрица. — Теперь главное — сохранить.

— При нём Гагарин и Пожарский, — ответил на это император. — Полагаю, там даже муха мимо не пролетит без контроля личности.

— Ну знаешь ли, сына они нам не уберегли, так что…

— Дорогая, — он взял её руки в свои ладони и горячо поцеловал. — Уверен, теперь они учтут свои ошибки и наизнанку вывернутся, чтобы мальчик выжил! Чувство вины иногда гораздо более весомый фактор, чем чувство долга.

Дезик загрустил. Мало того, что он остался один, так ещё и вестей от Оралиуса всё никак не было. К одиночеству-то Цербер привык, в конце концов, можно было поговорить с самим собой, так что в каком-то смысле этого слова одиночество было неполным. Но вот совершенное отсутствие вестей от друга очень напрягало.

Он смотрел на время и ходил туда-сюда, пытаясь хоть как-то себя развлечь, но ничего не получалось. Все его мысли были направлены только на то, как там себя чувствует инкуб. Он же на самом деле такой ранимый, его кто угодно обидеть может.

Несколько раз Дезик порывался прыгнуть в клубящуюся тьму в углу подвала, чтобы узнать самому, что там с Оралиусом, но каждый раз сдерживался, вспоминая, что дал тому сутки.

Вышагивая по подвалу, он несколько раз натыкался на рецепт самогона и в какой-то момент подумал, что самый главный ингредиент — это автор. Кто угодно может стараться изо всех сил, но такой убойной штуки, как у инкуба, вряд ли удастся добиться.

Когда же сутки, наконец, истекли, Цербер уверенной походкой в своём привычном трёхголовом виде потопал к порталу между мирами.

— Я тебе покажу, — бормотал он вслух левой головой, — как заставлять друзей нервничать. Я тебе такое устрою!

На той стороне он вышел в пещере. Вокруг привычно пахло серой и пыхало адским жаром. Дезик даже поёжился от удовольствия.

Но, выглянув из пещеры, он оторопел. Внизу хорошо был виден замок, украшенный различными статуями в развратных позах. И вот на этот самый замок накатывались целые волны демонов. Но, судя по всему, никак пока не могли его взять.

Высунув головы дальше, далеко внизу Дезик увидел обгоревшее нечто, к которому и поспешил. Приблизившись, он убедился в том, что это самое дымящееся нечто очень похоже на тело инкуба.

Перевернув его, он увидел обезображенные черты Оралиуса. Как ни странно, но инкуб всё ещё был жив, но находился без сознания.

— Чёртов Оралик, — прорычал Дезик, аккуратно хватая друга двумя пастями и поднимая вверх. — Отпускать одного вообще нельзя. Всё равно найдёшь, как самоуничтожиться. Если помрёшь, домой больше не приходи! И вообще, из-под земли достану и снова закопаю!

И при этом он быстро-быстро тащил инкуба наверх обратно к проходу между мирами, даже не заботясь о том, заметит его кто-нибудь, или нет.