Восхождение язычника – 2 - Шимохин Дмитрий - Страница 13

– Кто ты? – только и прошептал мальчишка.

– Яромир, – и я подмигнул мальцу.

– Я дождусь, – с уверенностью он посмотрел в глаза.

Я лишь кивнул и, захватив друзей, пошел на выход из лавки, в которой оставил целое состояние.

– Яромир, – нас окликнул старик ромей, когда мы уже вышли.

Обернувшись на крик, я застыл.

– Ты же понимаешь, что дал ему надежду, и у него сейчас, кроме нее, больше ничего нет.

– Я дал ему не только надежду, я дал ему мечту, – и, улыбнувшись, я кивнул старику.

Утро, самая рань, а мы, нагруженные вещами, тащимся туда, куда направил нас трактирщик Кефал.

– Вот, кажется, здесь, – я остановился напротив большого и красивого дома, обшитого мрамором.

Вот, значит, где остановился Андрос, дом Никифора Калийцы.

За прошедшее время я все-таки немного смог узнать об Андросе.

Знатный ромеец, относящийся к фамилии Вриении, не сказать, что прям элита и его фамилия входит в высшую лигу. Скорее середнячки с амбициями, которые стремятся как раз попасть в эту высшую лигу. Его семья крупные землевладельцы возле города Никеи.

И назначение Андроса на границу как раз одна из ступенек в эту лигу, а именно карьера в армии Византии. Вот как раз за эту должность, я так понял, и произошел конфликт, в ходе которого и погибли его личные дружинники. Ведь на эту небольшую должность претендовала не только его семья. Отсюда становится понятен еще один скрытый смысл, почему он нас взял к себе. Мы явно новые люди в его стране и, соответственно, не можем быть засланниками противников его семьи. А северяне, готовые пойти на службу, здесь ценятся, не зря у императора есть так называемая варяжская гвардия.

Да и где он возьмет здесь других воинов, которые ему нужны, не греков же брать, которых наверняка будет несложно переманить. Так что мы ему вовремя подвернулись, да и я свои лекарские способности продемонстрировал, что, возможно, и перевесило чашу весов, и он сделал предложение, от которого мы не смогли отказаться.

Я оглядел парней и постучал кулаком в ворота.

Бум, бум, бум – я колотил в ворота.

Калитка открылась, и оттуда выглянуло недовольное лицо.

– Чего стучишь? – раздался хриплый голос.

– Это же дом Никифора Калийцы? – решил уточнить я.

– Ну, чего надо-то? – мужик скосил на нас глаза, да и лицо скривил. – А то ходют тут всякие.

– Андрос к себе звал, вот и пришли. Можешь Юхану о нас сказать или Анросу, – я продолжал объяснять.

– Жди, – только и бросил он нам, а после захлопнул калитку.

– Однако, – я обернулся и глянул на парней. А после развел руки: – Подождем.

Привалился к воротам и скинул мешки, началось ожидание.

Нет ничего хуже, чем ждать и догонять, и на десятой минуте пошли не очень хорошие мысли. О том, что это была злая шутка, а мы сейчас зря тратим время. Об этом не хотелось думать, но мысли сами скатывались в эту плоскость.

Калитка наконец открылась, и из нее вышел Юхан, я его не сразу и признал без доспеха.

Одетый в шелковую рубаху, с аккуратно подстриженной бородой, которая при прошлой встрече была заплетена в косу.

Я очень удивился тому, что волосы у него светлые, а борода рыжая. Да и вообще, мужчина в полном расцвете сил, лет под тридцать, а тогда он мне показался старше.

– А вы чего в такую рань? – и, не удержавшись, он зевнул.

– Так ты же сам сказал, чтобы с рассветом явились. – Я удивился его вопросу, или он забыл уже?

– Ну да, – он, почесав бороду, осмотрел нас. – Заходите, – и Юхан махнул рукой.

Мы прошли в небольшой дворик, который утопал в зелени.

– Вы чьих будете? А то я признать не могу, язык вроде знакомый. А понять не могу, – он с интересом на нас посмотрел.

– Славяне мы, поморы, – я медленно ему ответил.

– Понятно, – Юхан еще раз зевнул, – я вас сначала за других принял, ладно.

И он направился в глубь двора, обойдя дом, мы вышли на площадку с хозяйственными постройками, и вот здесь уже вовсю сновали люди, готовясь к походу.

– Значит так, лошадей спросите у Агапита, это старший слуга господина Андроса, он вам выделит, вроде имеются четыре лошади, так что есть из чего выбрать. Доспехи, как прибудем, дам, подгонять надо будет под вас, щиты, ежели захотите, тоже у Агапита спросите.

Я же осмотрелся, пытаясь понять, о каком Агапите идет речь, ведь людей, снующих туда-сюда, здесь хватало.

– Вон Агапит стоит у телеги, – и Юхан указал на престарелого мужчину, который внимательно наблюдал за погрузкой в одну из телег. – Остальное потом, – и Юхан, развернувшись, потопал в дом.

К Агапиту – значит к Агапиту.

– Куда ты складываешь, остолоп, на другую сторону клади, к продуктам, не видишь разве, там вещи господина Андроса лежат, – Агапит кричал на молодого парня, который боязливо на него посматривал.

– Агапит, – решил я вмешаться и отвлечь от разноса.

– Чего, вы еще кто такие? – он с раздражением на нас взглянул.

– Букелларии, – коротко ответил я.

– Я всех букеллариев господина Андроса знаю, и вас среди них что-то не припомню, – и с подозрением на нас посмотрел.

– Новые мы, недавно наняли, Юхан сказал, к тебе насчет лошадей подойти.

– Это же вы помогли госпоже Елене и её воина спасли? – подозрение ушло из его взгляда, а лицо разгладилось.

– Да, – я лишь кивнул.

– Это очень хорошо, что Елена не пострадала от рук этих дикарей, додумалась же только с двумя охранниками в другой город приехать. – Он грустно вздохнул. – Пойдемте, – и поманил нас рукой в сторону конюшни.

Конюшня была большая, все стойла были заняты четвероногими друзьями.

Агапит провел к двум последним стойлам, где расположились четыре коня.

– Вот выбирайте, на них ездили букеларии, которые погибли. Вы умеете с лошадьми обращаться, – и с сомнением нас осмотрел.

Действительно, мы же дикари из леса, вышли и пню молились.

– А упряжь на них где? – я осмотрелся вокруг.

– Сейчас принесу, – и Агапит ушел, оставив нас.

– В общем, разбираем себе коней под седло, – я обратился к друзьям.

В ближайшем стойле было два коня, один гнедой масти, а второй игреневой с белыми пятнами. Кони были рослыми и мощными, такие легко смогут нести воина в тяжелой броне.

Кони с интересом на нас посматривали своими большими глазами.

Надо начинать знакомство, и я протянул ладонь, чтобы погладить. Гнедой заржал и попытался цапнуть меня за руку. Я еле успел отдернуть руку назад, это было неожиданно.

– Настоящие, боевые, не хотят к себе чужого подпускать, – прокомментировал Дален за моей спиной.

Выпускаю силу жизни, и тяну ладонь, на которой разгорается зеленый свет.

Конь с любопытством косит глаз и принюхивается. Игреневый толкнул гнедого и тянется к моей ладони своей мордой. Гнедой же заржал в возмущении и тоже потянулся ко мне.

– Мои вы красивые, мои вы хорошие, – приговаривал я и другой рукой начал их гладить.

– Яромир, – отвлекает меня Дален.

– Чего? – я не поворачиваю головы, продолжая.

– Налево посмотри, я, пожалуй, оттуда коня возьму.

Повернув голову, я вижу, как в соседнем стойле Гостивит кормит двух коней яблоками. Где же ты успел яблоки найти?

Ладно, зато определись.

– А тебя, кусака, я себе возьму, – и я вновь начал гладить коней.

Я погасил свою силу жизни, а кони заржали, требуя еще.

– О, я смотрю справились, – вернулся Агапит. – С этими осторожней, они здешнего конюшего покусали, – и он указал на Гнедого и Игреневого.

У меня же в мыслях промелькнуло, что Агапит мог бы сразу предупредить об этой небольшой мелочи.

– Вот, держите, – он кинул на пол сбрую.

Забрав конскую сбрую, я начал седлать себе гнедого, вот только игреневый мешал, видимо, тоже хочет, жаль, что не могу забрать себе обоих, и пришлось выбирать.

В конюшне начали появляться одоспешенные дружинники, которые, как и мы, седлали коней.