Приказ Императрицы (СИ) - Ренсинк Татьяна - Страница 33

-Миленькая моя, - поцеловал любимую Иван, когда повернулся и увидел её...

Она стояла перед свечами,... сияла ярче их счастливой улыбкой и душой через блеск глаз...

-Мы можем предстать перед государыней такими, как есть, а это — высшая милость! - воскликнула радостно она.

Взяв на руки любимую, Иван покружился с ней по комнате и направился к двери.

-Увидят же, - прошептала Настя, обвив милого руками вокруг шеи, но он не опускал её, так и выйдя в коридор.

-Ты невеста моя, жена, суженая, как угодно, и скрывать отраду чувств, что не грех иметь и иным, не буду, - гордо сказал он.

Иван опустил любимую перед собой только когда уже был в парке перед дворцом. Одаривая её поцелуями и нежными словами, он не прекращал обнимать, как и она его. Завидуя сему счастью, Татьяна наблюдала за ними у окна одного из кабинетов...

-Их сейчас позовут, - встала позади Императрица. - Все волнения позади.

-Вы думаете, позади? - сомневалась Татьяна и вздохнула. - Не забыть мне те предсказания монаха. Да и Владимир продолжает встречаться, взгляды бросать.

-Думать тебе надо, что делать со своей судьбою, - молвила государыня. - А про монаха... Ох, коли повстречается мне, не будет доказательств правды слов, или предсказания, что направлены будут в поддержку врагов каких, пожалеет быстро... Лесник отпущен... С ним у меня отдельное дело будет. А монах странным кажется.

-Молод ещё, глуп, - кивала Татьяна. - Всё от того... Всё от того...

Она смотрела на кружащихся в объятиях друг друга Настю и Ивана, наблюдала, как они, взявшись за руки, скоро следовали за слугой, который позвал на встречу с государыней. Сама Императрица тем временем ничего пока не говорила. Она задумчиво сидела за столом с листом бумаги в руках. Читала его, бросала взгляд на дверь, снова читала...

Когда же Иван с Настей прошли в кабинет, Императрица пригласила сесть перед собой.

-Вань, - сразу начала говорить государыня, выйдя из-за стола, и протянула ему бумагу. - Прочти... Чей же почерк, не знаешь?

Иван читал, поражаясь написанному, но в себе всё сдерживал, пытаясь не показать снаружи эмоции. Почерк он узнал сразу. Только дух письма настораживал...

-И? - вопросила Императрица с недовольством в голосе.

-Не смею, Ваше Величество, предположить, - каждое слово сказал Иван очень медленно и положил бумагу на стол. - Прошу простить... Я в смятении.

-Твоего капитана, - усмехнулась Императрица, кивая. - Участник заговора... Желает не прекращения войны Швеции с нами, а наоборот, залезть под крыло Густава. Уничтожает офицеров, которые восстали ради заключения мира с нами!

-Откуда вдруг доносы? - удивился Иван, а сидевшие подле Настя с Татьяной с ужасом от услышанного переглянулись.

Обе вспомнили вновь слова монаха и боялись жутких перемен.

-Есть люди, которые узнают многое, получают сведения, неужто забыл, где ты? - широко раскрыла глаза Императрица. - Состоишь ли в переписке с капитаном? Что знаешь, говори немедля и мне в глаза, - подошла она ближе, и Иван поднялся.

Он выпрямился. Казался гордым, непоколебимым. Взгляд его был пронзительным и строгим.

-Нет, - сразу выдал он, и государыня с облегчением вздохнула:

-Поезжай, - отошла она к окну, встав ко всем спиной. - Немедля, прямо сейчас, отправляйся в Петербург. Не забудь о моих приказах, что дала вчера.

-Ваше Величество, - поклонился Иван.

Настя тут же поднялась, опасаясь не увидеть любимого вновь долго, и он тут же заключил ей в объятия, прошептав:

-Всё пройдёт быстро... Люблю... Жди.

Они не успели одарить друг друга поцелуем, которого желали. Из-за того, что Императрица повернулась и смотрела на них, они не решились ни на что более... Иван скорее покинул кабинет...

* - из стихотворения «Свидетели тоски и стона моего...», Сумароков А. П., 1755 г.

-Не волнуйся, - сразу, как ушёл Иван, сказала Насте Императрица. - Он через два дня здесь будет. Много событий ждёт вас всех в эти дни. Но, надеюсь, приятных.

Она устало вздохнула и улыбнулась, от чего на душе Насти и Татьяны стало полегче.

-А теперь, приглашаю вас немного развеяться. Отправимся на Эрмитажную кухню? Я знаю, вы обе любите готовить. Я тоже. Вот и поделимся умением. Кухню не так давно сделали совершенно новой, красивой. Прежняя не годилась никуда. Безобразие творилось...

В скором времени довольные данным приглашением Настя и Татьяна уже прибыли с государыней на ту самую Эрмитажную кухню, которая, как Императрица рассказывала, славится самыми изысканными и лучшими угощениями...

-Кухонное дело — оно тоже искусство, Ваше Величество, - улыбнулась Татьяна, но за её улыбкой Императрица разглядела грусть:

-Вот с тебя и начнём! Ты поможешь приготовить ужин к возвращению Ивана. В тот день решится судьба вас всех, вот и отпразднуем в малом кругу, но с величайшими блюдами, - была она довольна предстоящим и видно было, что с трудом сдерживает себя, чтобы всего не рассказать. - Итак, что следует делать... Взять лучшую оливку, вынуть из неё косточку и на место её положить кусочек анчоуса. Затем начинить оливкой жаворонка, которого по надлежащем приготовлении и заключить в жирную перепёлку. Перепёлку заключить в куропатку, куропатку в фазана, фазана в каплуна и, наконец, каплуна в поросёнка. Поросёнок, сжаренный до румяности на вертеле, даст блюдо, которое через смешение всех припасов по вкусу и запаху не имеет себе подобного. Величайшая драгоценность в этом блюде – оливка, которая находится в середине!

-Ах, Екатерина Алексеевна, - засмеялась Татьяна от души вместе с Настей.

-А картошку подадут? - вопросила Настя.

-Не будет картошки, не будет никому счастия! - погрозила шутливо государыня.

-Следует, может, включить в правила? - взглянула на стену Татьяна, где висели в рамках предписания по поведению.

-Как и в Петербруге, - прочитав те правила, Настя изумлённо взглянула на начавшую чистить картошку государыню.

-Самое главное, не быть в мрачном духе да не оскорблять друг друга, - серьёзно сказала она. - От того и преступников больше делается. Мрак легко накрывает человечество. Трудно избавляться от черноты... Говорят, настроение поднять может шоколад.

Сев рядом с государыней чистить овощи, Татьяна с Настей с интересом слушали её.

-Шоколад? - не понимая, что это, вопросила Настя.

-Да, милая, - одарила её теплом улыбки Императрица. - Узнаешь ещё, что это. Заезжие торговцы привезли сие чудо, я позволила. Теперь у нас имеются шоколадные дома, где посетителям варят сей напиток в высоком медном кофейнике. Невероятно вкусно!

-Как же интересно! - восхитилась Настя.

-Ещё будет праздник, - засмеялась Императрица. - А когда вернётся Григорий Александрович*, приглашу вновь сюда. Он умеет невероятно вкусно готовить. Не забудете никогда его огромные котлеты из фарша разной дичи, картофеля и прочих секретов. Сие блюдо носит название... Бомба a-la Сарданапал. Это в честь последнего ассирийского царя, что заперся во дворце и решил предаться роскоши да иным удовольствиям.

-Да, помню, как Григорий Александрович готовить умеет! Он очаровал сим умением даже некоторых из фрейлин, когда я ещё служила при дворе, - улыбнулась Настя.

-Верно, - подтвердила Императрица. - Сколько сердец безнадёжно разбилось. А слухи какие ни пускают из зависти да чтоб заполучить дорогого Григория Александровича!... Ах, милые,... сколько уже прожито!

-Сразу вспоминаю Екатерину Алексеевну... Сенявину, - несмело вымолвила Настя.

-Жалко её, - задумчиво молвила государыня. - Но была она счастливой, была.

-Вот бы научиться так готовить, как Григорий Александрович! - снова вернулась к теме кулинарии Татьяна, постаравшись вернуть загрустивших собеседниц в весёлое расположение духа. - Помню, перед отъездом в Турцию, в прошлом году он приготовил троянскую свинью!