Пират Императрицы (СИ) - Ренсинк Татьяна - Страница 12

Настя искала в себе хоть немного надежды, что истинная любовь где-то есть на свете, но не находила. Всё казалось мрачным и пустым... Бессмысленным...

-Ты здесь, - с улыбкой подошла вернувшаяся Екатерина.

Настя даже ахнула от испуга, не ожидая так скоро появления её.

-Что с тобой? - забеспокоилась фрейлина и села рядышком, погладив по плечу. - Настенька?

-Всё хорошо, - почувствовала прокатившуюся по щеке слезу Настя и тут же смахнула её.

-Я тебя обрадую, может, - улыбнулась Екатерина. - Согласие я дам на венчание с Воронцовым... Он просил за меня...

-Согласие?... Почему? - с волнением смотрела Настя.

-Потому что верю в его любовь, - улыбалась Екатерина. - В его верность мне. Ну и... он мне тоже нравится.

-Нравится, - усмехнулась сквозь непослушные слёзы Настя.

-Послушай, спросила меня государыня наша, кому довериться можно. Я рассказала о тебе. Она меня попросила, чтобы ты немного послужила и ей. Я дала согласие, поскольку всё одно сейчас буду занята венчанием, к мужу уеду, понимаешь? - говорила Екатерина дальше, а Настя кивала, соглашаясь на всё и пытаясь приглушить в себе все разочарования.

-Поедешь ты на несколько лет помогать другой барышне по просьбе Императрицы. Это в Швеции, - рассказывала дальше Екатерина. - Племянница нашего посла.

-Я всё сделаю, только бы с матушкой проститься, - заплакала Настя, а вместе с нею прослезилась и Екатерина:

-Прости за это... Я обещаю, ты поедешь в деревню да увидишься с матушкой и до отъезда, и потом вернёшься к ней! Хорошо? Обещаю! Верь, и Императрица поддержит!

-Верю, - кивнула Настя.

Она собрала все силы, чтобы сдерживаться ещё чуток, не дать слезам показать мучения души. Она помогла фрейлине приготовиться ко сну, лечь в постель, а сама тихонько покинула спальню сразу, как только Екатерина задремала.

Заглянув к спящей в своей маленькой комнатушке Аделине, Настя убедилась, что и у неё всё спокойно. Только себе места не находила. Побродив немного в коридоре, Настя вернулась к спальне Екатерины, но войти не захотела туда, где бы могла нарушить покой кажущейся счастливой фрейлине, где бы может пришлось бы лечь в холод кровати...

Сев на пол у окна, Настя предалась снова воспоминаниям о мечтах, о любви, которую ждала всем сердцем, но которой, как стала видеть, в мире нет... Все вокруг были заняты чем-то, что называли любовью, но не думали, как она... Почему? Что же не так? Настя не понимала, но было очень больно...

Закрыв глаза, Настя будто куда вспорхнула, словно была какой маленькой птицей. Она парила над дворцом, уносясь далеко от него, от городских фонарей этой ночи. Она взлетела ещё выше, покружившись над кораблями в гавани и сев на мачту одного из них.

Корабль покачивался на волнах, всё выше и выше вздымающихся от сильного ветра. Тот в свою очередь с грохотом приоткрыл двери облаков, разразившихся молнией и выпустивших проливные слёзы. Ливнем омывался корабль и моряки на нём, пытающиеся удержаться, спастись...

Только птице на мачте было будто всё ни по чём. Шторм не касался её. Он не уничтожал, не сбивал с пути и когда она вновь вспорхнула, чтобы улететь...

-Хорошая ты,... хорошая ты,... Настенька, - только и был слышен шёпот вокруг.

Набрав полные лёгкие воздуха, Настя чуть вздрогнула и проснулась. Она оглянулась в светлеющем от утра коридоре и обнаружила, что не сидит у окна, как помнила, а лежит на кушетке...

-Насть, - позвала её выглядывающая из одной из спален фрейлин Виталина.

-Что случилось? - встревожилась тут же она, помня и сон свой, и явь.

-Вот и я подумала так же, - вышла к ней Виталина и продолжила шептать. - Слышу,.. шум за дверью. Глядь, а тебя кто-то на руках сюда положил. Я уж испугалась, не умерла ли ты, иль кто убил.

-Ну тебя, - махнула рукой удивлённая Настя. - А кто это был?

-Не знаю... Офицер какой-то. В шляпе, в плаще... Молодым показался... Что-то тебе прошептал, погладил по щеке и быстро ушёл, - пожала плечами та, не менее удивлённая.

Вернувшись скорее в спальню к своей Екатерине, Настя облокотилась на дверь и прослезилась вновь, но уже будто от посетившей радости. Она погладила свои щёки, а мечтания, будто птица из сна, вернулись к ней живые,... невредимые...

Рассвет вновь укрылся за серую шаль.

Луна попрощалась и снова одна

Вокруг всей земли обойти круг готова,

Скрывая все тайны в ночи долго-долго.

Не стоит томиться в оковах тумана,

Которые зло расставляет обманом,

И верится в то, что их прутья из стали,

Которую не разломать без страданий.

Ты снова одна, и я снова в пути,

Но что-то поёт теперь в нашей груди,

В душе или сердце — не ведомо нам,

Но может поможет добраться к мечтам.

В объятиях ночи побудем вдвоём

Пусть только во сне, но только с тобой,

Которую я б не отдал никогда

Ни вешним красотам, ни годам, ни врагам...

Как будто подарок, увидел Иван в саду среди вешних цветов ту самую кушетку, на которую, как казалось, не так давно положил уснувшую у окна Настю. Он не задумывался, как вдруг очутился в столь красочном, сказочном краю, где не был никогда. Будто стала его дыханием - дорогая душе Настя лежала вновь на этой кушетке в сладостном сне.

Ей на белоснежное платье медленно падали розовые лепестки с отцветающей яблони возле. Они кружились в менуэте, а как только касались Насти, превращались в жемчужины. Те сплетались друг с дружкой, бережно окутывая её тело.

Иван потянул руку, чтобы спасти Настю от красивых, но тяжёлых жемчужных цепей но... проснулся...

Качка и забегавшие друзья-матросы заставили сразу вернуться в реальность. Иван вскочил с гамака и покинул спальный отсек корабля, выбежав на палубу и помогая удерживать судно в разгулявшийся шторм.

-Держись, гроза морей! Не сгубить тебе меня! - проорал забравшийся на реи Иван и указал в сторону. - Не трогать Красного чёрта!

Показавшиеся из белоснежной пены утёсы вызвали у каждого из моряков неимоверный страх. Их корабль, их «Красный чёрт», безудержно нёсся именно туда,... чтобы разбиться,... чтобы покинуть мир живых... Только опытный, хоть и молодой, капитан принялся управлять кораблём, который кидало из стороны в сторону, будто хрупкий цветок на волнах быстрой реки. Капитан в один миг позабыл боль души, что мучила всё начало путешествия, терзала тоскою по тому, что пришлось оставить на суше...

Сложной оказалась борьба со стихией. Больше страха, меньше и меньше веры...

-Если бы ветер не был так капризен, как женщина, - засмеялся капитан.

-Прикажете рубить мачты? - воскликнул в тревоге помощник рядом, но капитан прокричал:

-Нет! Ни в коем случае! Ждать! Ждать, мои дорогие!

И никто не сдавался. Матросы тянули канаты, криками веры поддерживали друг друга, прилагали все усилия не дать кораблю уйти совсем под воду. Капитан упрямо крутил штурвал, чтобы уйти от каменных скал, но ещё долго всё казалось бессмысленным, пока... Пока не приблизились совсем близко к утёсу.

Здесь корабль попал в водоворот меж воюющих волн и те, что покидали скалы, унесли его с собой...

-Победа, - еле ловя дыхание вернувшейся жизни, вымолвил устало Иван, но, как и товарищи возле, не сдавался, пока судно не оказалось далеко, где ветер уже стих, где появились слёзы радости на глазах каждого...

-Испугался меня чёрт морской, говорю же, - засмеялся воодушевлённый Иван.

-Ура! - прокатились выкрики матросов следом за победным криком капитана, отдавшим штурвал вновь в руки рулевого.

-Дружище, - обнимали Ивана те, что стояли рядом. - Ты вечно своими шутками вдохновляешь даже средь беды. Не зря Императрица тебе офицерский чин вручила!

На это Иван пояснений пока не дал, зная своё место, и не желал рассказывать о причинах такой доброты государыни. Он так же крепко обнимал каждого, обмениваясь теплом этого неописуемого, великого счастья — жить...