(Б)рак с (б)раком - Волгина Надежда - Страница 3

Выходить на улицу Стася не стала. Она не сомневалась, что Дроздов войдет в дом, как только закончит разговаривать с Лаврентием. И ее разбирало любопытство – о чём же таком интересном они беседуют? Хотя, плевать ей на это!

Быстро приняв душ, Стася переоделась в домашнюю одежду и спустилась в холл. Она была уверена, что Дроздов уже ее там дожидается. Но холл пустовал. В саду его тоже не было, а Лаврентий привычно подстригал кусты, на которых уже вовсю распускались сочные зеленые листочки.

– Свалил, что ли? – пробормотала Стася, направляясь в кухню.

По пути размышляла: если Дроздов свалил, то зачем вообще сюда приезжал? Вывод напрашивался один – он где-то в доме. И почти сразу же она встретилась с ним лицом к лицу.

– Добрый вечер, Станислава! – поприветствовал ее Дроздов в кухне.

Оказывается, он там чаи распивал в компании Ирины. А та еще и бутербродики ему соорудила. Какая забота.

– Для тебя я Станислава Борисовна, – фыркнула Стася. – Ира, почему в доме посторонние? – посмотрела на домоуправительницу и кухарку в одном лице.

– Стасенька, да какой же Володя посторонний? – растерялась женщина, и Стасе стало стыдно.

Уж точно не она виновата во всех бедах, а собак, получается, Стася спустила на нее. А этот… сидит себе и в ус не дует. Хоть бы что-то сказал, а не продолжал невозмутимо пить чай.

– Я правильно понимаю, что явился ты по делу? – приблизилась Стася к столу, в упор глядя на Дроздова.

– Угу, – кивнул он, не переставая жевать. – Только вот доем и чай допью…

В этот момент Стася поняла, что плохо себя контролирует и чуть не выбила у него из рук чашку. Это было бы уже слишком.

– Доедай и допивай быстро! – проговорила она. – Жду тебя в холле…

За дверь кухни она буквально выскочила, чтобы не сказать и не сделать что-то еще. Что-то недопустимое, грубое, вульгарное.

– Пап, ну зачем ты так со мной? – остановилась она у портрета отца, вглядываясь в такое родное и любимое лицо. – Чем я заслужила?..

На этой неделе они справили сорок дней по отцу. Сорок дней, как он ушел из ее жизни, оставив совершенно одну. И пусть смерть отца стала лишь итогом его болезни, подготовиться к этому Стася так и не смогла. Даже за тот месяц перед смертью, что отец был прикован к кровати. Пусть бы он и дальше лежал, но был бы жив. Дышал бы, смотрел, говорил… Хотя, так рассуждать, конечно, было жестоко – Стася никогда не забудет, насколько сильно страдал отец от боли, особенно в последние дни жизни. И смерть стала избавлением для него.

– А мне-то как жить дальше без тебя? – прошептала Стася, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. – И почему он? Я же у тебя умница, сама бы справилась.

Не справилась бы. И не такая уж она и умница. Учителя говорили, что родилась она со звездой во лбу и задатками гения. Школу окончила с отличием, университет – экстерном за три года. Учеба ей всегда давалась с легкостью. А дальше… Дальше наступила какая-то пустота, которую Стася заполняла шопингами, салонами, ночными клубами, барами. И ничего менять она не хотела, потому что понятия не имела, чего вообще хочет от этой жизни.

А потом заболел отец, и жизнь Стаси вообще полетела в какую-то бездонную пропасть. Чтобы заглушить боль и отчаяние она стала гулять еще больше. Частенько уезжала из дома на неделю-две, чтобы только забыться, не думать о плохом. Но это плохое никуда не девалось, а становилось только ближе.

– Молодая хозяйка сегодня не в духе что-то, – вздохнула Ирина и вернулась к натиранию посуды.

– У нее есть на то причины, – отодвинул Владимир пустую чашку и поднялся из-за стола. – Спасибо, Ирина, что не дали умереть с голоду.

– Да было бы за что. Нормально-то не дал себя накормить. Покусочничал только…

– И этого достаточно, – улыбнулся Владимир.

Сейчас ему было не до улыбок. Весь день он настраивался на сегодняшний разговор, но так и не настроился. И он не ошибся – Станислава была настроена к нему даже еще более враждебно, чем он мог предполагать.

– Володя, ты сказал – есть причины. А какие такие? – не сдержала Ирина любопытства.

– Не могу с вами поделиться, – ровно отозвался Владимир. – Причины эти личного характера…

За пять лет работы в фирме отца Станиславы Владимир четко усвоил одну истину – ничего и никого не обсуждать, ни с кем. Все разговоры за спиной, даже самые безобидные, так или иначе оборачиваются сплетнями.

– Даже так? – заметно оскорбилась домработница. Но Владимира это не затронуло. Да и думал он о другом. Мысленно он уже находился в холле, где его и ждала Станислава. И разговор с ней предстоял тяжелый.

Девушка сидела в кресле, удерживая за тонкую ножку бокал с вином. Белое, сухое, как она любит, – машинально отметил Владимир. На его появление она никак не отреагировала.

Приблизившись к дивану, он опустился на него как можно ближе к креслу. И снова ноль реакции со стороны Станиславы. Она игнорит его намеренно, но обращать внимание на это не стоит.

– Станислава… Борисовна, есть разговор, – произнес Владимир.

Удостоили его взгляда не сразу, и ничего хорошего он не сулил – тяжелый, мрачный и полный презрения. И как же он не шел ей. Ведь она очень красивая, а злость ее уродует.

– Слушай, ты управляешь бизнесом моего отца. Ладно, пусть… такова была его воля. Но этот дом мой и только мой. По какому праву ты сюда приходишь, когда вздумается, да еще и заставляешь мою кухарку кормить тебя?

Она не отводила от него взгляда. Невольно Владимиру подумалось, что самые красивые на ее лице глаза – большие, голубые, с длинными пушистыми ресницами. И волосы у нее шикарные – светлые, спадают на спину и плечи крупными блестящими волнами.

– Без необходимости я сюда не прихожу. Кроме того, я слежу за содержанием этого дома, как и перевожу на него деньги. Именно об этом я и хочу поговорить…

– Да что ты! – рассмеялась Станислава и чуть не расплескала вино. Словно только что вспомнив, что держит бокал, она поставила его на журнальный столик. И что-то подсказывало Владимиру, что она из него так и не отпила. – А я думала, что пришел ты объяснить мне, почему ограничил мои траты? Почему лимитировал мою VIP-карту? Почему вообще лезешь в мою жизнь?! – зло закончила она.

– Это я тоже могу объяснить, – кивнул Владимир.

– Слушаю. Внимательно, – подалась она к нему, упираясь локтями в подлокотник.

– Дела в компании вашего отца идут не так хорошо, как вы, наверное, думаете. И моя основная задача – вывести компанию на прежний уровень и даже сделать более прибыльной. Борис Олегович знал обо всех убытках, что понесли мы за время его болезни. Думаю, именно поэтому он и назначил меня своим преемником, потому что за пять лет работы с ним я у него научился всему.

– Какой умный мальчик, – усмехнулась Станислава, но Владимир заставил себя не обращать внимание на ее язвительность.

– Ваши расходы… в последний месяц они существенно выросли. Да и раньше вы тратили слишком много денег на собственные нужды, что тоже сыграло не последнюю роль в снижении прибыли. Если так и дальше пойдет, то через полгода компания вашего отца разорится, а вас, как его наследницу, объявят банкротом. Вы этого хотите Станислава… Борисовна?

– А не врешь ли ты? – прищурилась Станислава. – Или ты мне просто завидуешь, что всегда живу как хочу, ни в чем себе не отказывая?

– Предположение довольно глупое, – нечаянно высказал Владимир вслух то, о чем собирался только подумать. Но уже было поздно, и лицо Станиславы пошло красными пятнами. Надо было торопиться и выкладывать всё до конца, пока она его не вышвырнула из дома. Он, конечно, снова придет, но хотелось уже сегодня расставить все точки. – Я уволил Эрнеста! – выпалил Владимир.

– Что??? – замерла Станислава, глядя на него во все глаза. – Что ты сделал? – вкрадчиво повторила.

– Уволил вашего личного дизайнера.

На самом деле, этот Эрнест больше шарлатан, чем дизайнер, судя по огромным гонорарам и практически нулевым результатам его работы. Приходил он в дом дважды в неделю, ничего не делал. А сумму за визит ему Станислава переводила круглую и крупную. С него Владимир и начал реструкторизацию штата обслуживающего персонала.