Сколько горя нужно для счастья? (СИ) - "Филантроп" - Страница 27

Иногда попадаешь туда, где никогда не был, но чувствуешь, что именно тут тебе самое место! Обстановка как в забойном цеху мясокомбината, всюду крики, вопли, стоны, мольбы… эту музыку сочинили для меня. Кровь смешивается с песком и превращается в грязь, мы готовы прыгать по ней, как дети по лужам.

Тело дрожит от удовольствия, ощущение, словно выпил литр конского возбудителя. Насилие… повсюду первоклассное, нетолерантное насилие. Я грызу, откусываю часть лица, ломаю ребра, выдираю сердце из груди, оно пару раз бьется даже когда снаружи… это интимнее и ярче чем секс.

Тут вообще нет принципов, никогда раньше не ощущал такого глубокого чувства отчужденности от самого себя и полного присутствия в мире. Вот он какой, божественный замысел, ты смотришь в глаза врагу, читаешь выражение лица и убиваешь… Господи, как же приятно убивать! Я решаю кому жить, а кому умирать. Это очень приятно! Я в раю и вокруг мои ангелы… даже в усмерть уставшие и покалеченные они, ползая по земле, зубами прокусывают шеи врагов.

Меригуан, вот в ком черти водятся, тоже мне добрячек… В бою он обезумел, словно в организме крови стало меньше, чем чистого тестостерона. Он хватает врага за ноги и размахивает им как дубиной, а когда ноги рвутся, он берет следующего. Жаль только, что у него две стрелы в районе печени торчат…

Моему мальчику Гулливеру отрубили кисти рук… но он держится молодцом и даже не думает отступать, пинает врага под зад и материться. А если вынести юмор за скобки, то дела дрянь… Викентий не может остановить кровь из рассечённой брови, Степанида лежит без сознания… а враги все не кончаются и не кончаются… Трупов перевалило за сотню…

И всем парадом заправляет лев. У него грива больше остальных… Это он мерзавец сломал ногу Эдуарду.

— Эй Герасим ты как?

— Плохо, в глазах темнеет командир…

— Отлично, ну раз ты в порядке, то давай хватай меня и как бумажный самолетик запусти в того льва.

— Да, командир… Он не промазал, я лечу как болванка снаряда!

— Ну здравствуй котик мой! Я уже был готов пробить ему грудную клетку, как в считанных сантиметрах ударился о невидимую стену и отлетел назад.

Черт быть не может… Откуда здесь маг⁉ Из воспоминаний зверей я знал, что тут и такое есть, но они должны быть редкостью, буквально несколько сотен на весь мир…

— Ты провалился! Не справился с группой вонючих людишек! Позор! Мне пришлось спасать твою львиную задницу! На сцену вышел козел… Какая нелепость, травоядное правит хищниками…

— Простите меня господин! Это люди странные! Особенно этот! Посмотрите, у него когти и ноги жуткие! Лев сдулся до котенка перед ним.

Старый козел осмотрел меня, и сказал. — И вправду, любопытный экземпляр… Возможно стоит его изучить…

— А ты не много на себя берешь, козлиная морда? Я тебе рога то пообломаю! Я дал незаметный сигнал и в козла летит стрела. Тот взмахивает рукой, и она застывает у него в миллиметре перед глазом… — Метко… Верну обратно. Стрела как намагниченная полетела к Леопольду, я слышу хрип и шлепок о землю, ему пронзили горло…

— Смелый человек… Решено! Добейте остальных, а этого связать по рукам и ногам. Еще один вершитель судеб… Чем-то начальника моего напоминает… Ну держись… Помешательство станет микроволновкой для твоих мозгов!

От черной энергии все звери остановились, как кошки перед водой, а вот козел лишь слегка поперхнулся… — Что за чертовщина… странно, магии в тебе не чувствую. Я увеличил силу и по козлиной бородке потекла кровь из носа.

— Чего вы встали⁉ Немедленно убить! И его тоже! Он слишком опасен! Он кашляет как туберкулезник.

— Да ты не торопись. Ахахах. Я выжимаю остатки сил. Из носа, ушей, глаз, и еще кое каких интересных отверстий, течет черная смола… Я захлебываюсь, но и врагам не сладко… Звери попадали в обморок, козел схватился за голову.

— Черт! Черт! Стреляйте в него! В меня летят стрелы… но они застряли в Герасиме. И вправду, с таким мужчиной как за каменной стеной.

Глава 15

Каждый день на протяжении двадцати лет я просыпался с мыслями о самоубийстве. Пока шел на работу перечислял все плюсы и минусы, и под вечер, вдоволь насладившись коллективом, точно понимал, что суицид лучшее решение.

На обратном пути я подыскивал здание по выше, чтобы прыгнуть с него, но сил подняться не оставалось, и я просто ложился спать, чтобы повторить сегодняшний день вновь.

Благодаря такой жизни, я научился искренне, всем сердцем, всеми фибрами души ненавидеть и желать смерти тем, кто мне не симпатичен.

В данной ситуации этот навык — моё главное оружие. Я смотрю в его глаза и желаю, чтобы он страдал. Хочу, чтобы козел скрючился на земле, дергался и орал от боли, пока инсульт разминает его голову. Потом я съем фаршированный магическими знаниями мозг десертной ложечкой, буду держать под языком каждый кусочек и рассасывать его как таблетку.

Я увеличиваю мощности организма. Сердце барабанит по ребрам, глазные яблоки просятся вон из черепа, а тело горит так, словно меня нашприцевали горячей смолой. Чувствую, если продолжить в таком духе, то жить мне останется минут семь…

Но и ему не радостно.

Белоснежная роба окрасилась в красный, он бледнеет, плюется кровью и моргает как при нервном тике.

Никто не сможет нам помешать. Энергия заполнила пространство, в радиусе сотни метров подохли и попадали все насекомые, а животные покрупнее как люди, от напряжения не могут даже глаза отвести в сторону.

— Ну давай! Сдохни уже! Старый козел!

— Малолетний ублюдок! Кем ты себя возомнил! Думаешь, выучил пару фокусов и можешь мне угрожать⁉

— Я покажу тебе разницу между нами! Чувства подсказывают, что он серьезен…

— Гори синем пламенем! Вот черт, я недооценил его… Слишком мало знаю о магии…

Козел выпрямил руку по направлению ко мне и потом, я увидел красивый огненный шар. Убежать неплохая идея, только вот ног не чувствую…

Умирать вдвоем нету смысла и потому я отбросил неподвижного Герасима прочь.

Гореть не страшно, страшно угаснуть… Я расставил руки в стороны, предвкушая новые ощущения. Последней здравой мыслью было «зря я в детстве поджигал насекомых при помощи увеличительного стекла». Знал же, что это аукнется.

Тут же выяснилось, что черная жидкость горит ярче и сильнее напалма. Первыми расплавились глаза. Господи, как же страшно ничего не видеть… Я могу лишь чувствовать боль и слышать крики ужаса вокруг.

Значит вот какая обстановка в аду…

Огонь медленно, но, верно, обезображивает тело. Я как-то имел удовольствие просматривать видео самоподжога людей, так вот, каждый из них сразу же старался себя потушить. Теперь понимаю почему… боль просто неописуема человеческим языком. Кожа опаляется от волос как тушка бройлера, а затем покрывается волдырями и чернеет, я пытаюсь очистить её от липкой горючки, но бесполезно, я лишь распространил огонь по всему телу…

В этот же момент регенерация забила тревогу и заработала на максимум. Она восстанавливает нервные окончания. Пытка стала бесконечной.

Пожалуйста, кто-нибудь выстрелите мне в голову…

Дышать больно… Горячий воздух обжигает горло изнутри, язык распух и отвалился, ноздри зарубцевались и прекратили вдыхать. Каждая клеточка тела встала на колени и молит о пощаде. От боли я теряю самого себя… Сил терпеть больше нет.

Господи, ты мой злейший враг, прошу, если ты и решил убить меня вновь, то пусть этот раз будет последним.

Дай мне уйти, дай мне покоя, не затягивай…

Я умолял о смерти, готов был сделать все что угодно, но видимо вышестоящие инстанции решили, что я не достоин милости на быструю кончину, потому всячески продлевали мои страдания.

Как же я ненавижу этих бюрократов…