Американец. Хозяин Севера (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович - Страница 9

Тёзка тем временем начал по одной открывать карты. Девятка пик. Валет пик. Десятка. Тоже пиковой масти. Пауза секунды в три, выдержанная им, показалась мне вечностью. Черт, да что ж он тянет-то⁈ Четвертая карта оказалась семёркой пик.

Ну! Ну же!! Я был готов убить этого Семецкого прямо тут! И это была бы самая нелепая смерть из всех виденных мной. Быть убитым своим напарником, причем даже не из-за невеликой, в общем-то, суммы в полсотни тысяч, а просто из-за слишком длинной театральной паузы!

Лично я уже не сомневался, что Юрий не блефовал, и что у него на руках как минимум стрит или флэш. То есть, последняя, ещё не открытая карта почти обязана быть либо восьмеркой, либо пиковой масти. Но вот выиграет он только в том случае, если у него именно восьмерка пик.

Мельком я бросил взгляд на Лисичянского. Уголок рта его мелко дрожал, а на лбу выступила испарина. И вот тут я простил Семецкому всё. Он издевался не надо мной. Он мстил Лисичянскому за покушение на жизнь сестры своего друга. Пока так.

Я посмотрел на Юрия и обозначил улыбку. Он ответно улыбнулся, и сбросил на стол восьмёрку пик.

Зал взревел так, что даже мне, стоящему в паре метров, совершенно не удалось расслышать, застонал ли Лисичянский от разочарования.

Дальше все тоже шло совсем не так, как я себе представлял. По окончании игры никто не разбежался. Напротив, все пошли в буфет, где Семецкий угощал народ шампанским, все говорили тосты в его честь, пили за удачу победителя и за его ум, а пара довольно милых девушек даже прочла ему стихи, судя по качеству, собственного сочинения. Но все энергично аплодировали.

Лисичянский, злодей этакий, тоже не спешил удалиться, а напротив, будто приклеился к Семецкому. Пару раз чокнулся с ним, благодарил «за редкое удовольствие от игры» и вообще, вел себя так, будто совершенно не нуждался в уплывших от него деньгах.

Через некоторое время Юрий, уловив знак нашего «русского Шерлока Холмса», извинился перед присутствующими и направился в уборную. Хм, а что? Верно Кошко рассудил! Если Лисичянский и туда за ним потянется, мы злодея там тихо и скрутим.

Один из полицейских агентов по фамилии, кажется, Артузов, направился в «место сосредоточения» даже прежде Юрия. Затем тащился победитель сегодняшней игры, а за ним… Ну же! Точно, за ним потянулся и наш злодей.

Удовлетворенно улыбнувшись, я проверил по-прежнему ли легко извлекается наган из кобуры, замаскированной моим фальшивым пузом, и двинулся следом. За мной, слегка отставая, двигались Кошко и Алексей Ухтомский.

Ну что ж, кажется, удача не оставила нас!

— Стоять! Это ограбление!

С этими словами четверка молодых людей, стоявших сразу за углом коридора, ведшего к уборной, наставила на нас оружие. Да, на всех нас!

— Ну, что стоишь, сказано же, деньги гони! — заорал на Семецкого ближний к нему бандит и лязгнул затвором. Хм, если зрение мне не изменяет, то у него, как и у его соседа, в руках мой любимый «винчестер 44 калибра». Двенадцатиразрядный. А пара оставшихся предпочла наганы.

Обидно! Если их не отвлекут, они нас с Семецким обязательно продырявят. Даже если я первым пальбу начну. Очень уж близко стоят, метров семь всего, да и многовато их.

— Стоять, полиция! — раздалось от угла.

Стволы бандитов дернулись туда, я же, не теряя времени, упал на пол, одновременно извлекая наган из кобуры, и с пола, самовзводом открыл огонь.

Как учил меня Генри Хамбл, в этом деле главное — не увлекаться! Бах! Бах! Пара быстрых выстрелов в центр корпуса бандитам с дробовиками, а затем быстренько перекатился за кадку с пальмой, стоявшую у окна, и выстрелил третий раз, уже по бандиту с револьвером.

Заодно отметил, что Семецкий очень даже толково ушел с «линии огня».

Банг! А вот это уже неприятно. Четвертый бандит очередным выстрелом попал по чугунному радиатору, установленному под окном. Но плохо в этом то, что он, хотя и стрелял самовзводом, промахнулся мимо моей головы всего сантиметров на десять, не больше. Ну что же, сам напросился. Сейчас я его…

Бах-бах! «Двоечка». Но не моя. Семецкий, как оказалось, не просто ушёл с линии огня, но и револьвер из кобуры достал. Хм, быстро он! Похоже, кобуру переделал. Или долго тренировался быстро доставать оружие. А ещё вернее, и то, и другое. Да и стрелял грамотно: первый выстрел в центр корпуса, второй в голову. Ну что ж, все бандиты валяются, а у меня еще четыре патрона в барабане. Этому, кстати, Генри тоже меня учил. Вовремя остановиться при стрельбе.

Я улыбнулся и, продолжая целиться в поверженных бандитов, встал из-за кадки.

Ой! Вот же чёрт! Только бы успеть!! Делаю быстрый и широкий шаг правой ногой и стреляю. Бах!

Ба-бах! — гремит почти одновременно наган Артузова.

Из мемуаров Воронцова-Американца

'Как выяснилось несколько позже, деньги Лисичянскому требовались просто отчаянно. Поэтому он не ограничился тем, что попытался выиграть, но и сколотил банду, которая должна была при возможной неудаче просто обокрасть победителя.

Сам он в грабеже участвовать не планировал, разумеется. Но увидев, что вожделенные деньги снова ускользают, потерял голову и попытался ограбить Семецкого уже самостоятельно… Пришлось нам с Артузовым спасать Юрия от выстрела в спину…'

Рига, 1 ноября (14 ноября) 1898 года, понедельник

— Простите великодушно, Аркадий Францевич! Страшно не люблю опаздывать, но Ригу плохо знаю, не рассчитал. Решил, видите ли, раз мне пришлось задержаться для снятия официальных показаний, навестить ваш вагонный завод, — тут я улыбнулся, и решил подлить капельку масла собеседнику. Любому человеку приятно, когда заслуженно хвалят его город. Как говорится, «мне ничего не стоит, а человеку приятно»:

— Слава «Русско-Балтийского вагонного завода» по всей Империи гремит, да и за её пределы иногда разносится! А я у себя там, на Белом море железную дорогу вскорости строить планирую. Вот и заглянул, познакомиться, обговорить предварительно. Столько полезного узнал! Да они к тому же еще и экскурсию устроили. Вот и опоздал…

Кстати, я нисколько не лгал «нашему русскому Шерлоку Холмсу». Разговор действительно вышел интересным. Я-то думал, в здешнем времени вагоны только тонн по двадцать везти могли. А оказалось, завод выпускает и так называемые «четырехосные». Да на каждую ось нагрузка «до тысячи пудов». Ну, шестнадцать тонн, то есть. Так что такие вагоны могли уже кроме самих себя ещё и более сорока тонн груза тащить.

Да и паровозы на этом заводе делали широкого ассортимента. Я-то все волновался, что мне придется уголек завозить. А он в моих краях дорог, что наш, что импортный. Если на цену ориентироваться, то выгоднее получалось брать у англичан, но они регулярно подкидывали всякие пакости. И не просто так, а выбирая момент, когда это больнее всего окажется. Ну, а потом твой же бизнес за копейки скупали. Иногда сами, а порой — их доверенные лица.

«Конкурентная борьба» в чистом, ничем не ограниченном виде. А рижане рассказали, что они свои паровозы под самые разные топлива «затачивали». И под дрова, и под древесный уголь, и под сырую нефть, и под мазут. А под конец представитель завода вообще интересную информацию выдал. Если чего, сказал, мы сделать не сможем, так в Петербурге Кузьминский есть, Павел Дмитриевич. Он редкостный мастер котлы на всякую экзотику переводить. Правда, он староват уже, да и теоретик больше… Но будьте благонадежны, если он идею выдаст, мы дальше Шухову её доводку закажем. Владимир Григорьевич помоложе Кузьминского, да и не один он, у него целый инженерный центр. Любую идею так доработают, что она не просто в металле воплотится, она еще и петь будет да танцевать!

И вот за это я зацепился. Была у меня одна задачка, к которой я и не знал, как подступиться. А Шухов… Он, и правда, был редким мастером инженерного дела. В том числе и по паровым машинам. В оставленном мною будущем паровые котлы в основном того типа, который Шухов пару лет назад запатентовал. Вот так-то![12]