Даже Смерть знает мое имя 2 (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 38

— Спасибо, что спасли меня, сударь Ратников. Правда, тут я оказался именно из-за вас.

— Но ты сам принял моё предложение. Я тебя не заставлял. Так что не стоит ни в чём меня обвинять, а вот благодарить стоит. Ты видел через что мне пришлось пройти?

— Да вы этого умертвия одной левой положили, — буркнул парень и исподлобья бросил на меня уважительный взгляд. — Только вот… не нарушит ли это чудовище клятву?

— Нет, существа смерти лучше людей. Они клятвы не нарушают. Правда, этот умертвий наверняка не может покинуть пределы замка, а может даже территорию этажа… — задумался я, постукивая согнутым пальцем по заросшему щетиной подбородку. — Но, с другой стороны, хотя бы такой слуга.

— И что же получается⁈ — нервно выдохнул Чернов, будто только сейчас сообразил, что его ждёт. — Мне придётся делить этот замок с умертвием⁈

— А что тут такого? Вдвоём веселее. Ладно, ладно, шучу. Не тронет он тебя. Аким, подтверди.

— Не тронет, гар-р-р, я с ним поговорю.

Парень открыл рот, явно желая что-то возразить, но потом со стуком зубов захлопнул его, поразмышлял пару секунд и мрачно отрезал:

— Магоформы ваши я буду выводить на первом этаже в левом крыле.

— Ничего не имею против, — согласился я. — Пошли к машине. Надо принести сюда наши покупки, чтобы ты ночью не замёрз.

— А керосина там много? — поинтересовался Чернов, двинувшись за мной по залу, покрытому осколками камней.

— Думаю, хватит. Ты же хочешь всю ночь жечь керосиновую лампу, чтобы свет давал тебе мнимую защиту от умертвия?

— Пф-ф-ф! — картинно выдохнул парень, торопливо отведя взгляд. — Да, мне нужен керосин для лампы, но лишь из-за того, что я хочу всю ночь работать над магоформами.

— Сделаю вид, что поверил.

Чернов облизал губы и перевёл тему:

— А почему умертвий убивал таким способом? Ведь насколько я понимаю, те люди, что погибли тут, не были самоубийцами. Возможно, они просто из любопытства пришли сюда, наткнулись на умертвия и убили себя из-за того, что подпали под влияние этой мерзкой твари.

— Дух, что переродился в умертвие, принадлежал самоубийце. Такое иногда бывает, — объяснил я, вышел из зала и направился к лестнице, заметив Акима, пролетевшего под потолком.

Чернов последовал за мной, попутно подхватив с пола свой фонарик. Видимо, он обронил его, когда умертвие захватило его разум. Сейчас парень потряс фонарик, и тот сперва сонно мигнул, а потом разгорелся.

Студент удовлетворённо кивнул и спросил у меня:

— А что за магоформы? Как они выглядят? Вы мне их так и не показали.

— На, смотри, — протянул я ему сложенный вчетверо альбомный листок, вытащенный из кармана.

— Ого! — потрясённо выдохнул студент, развернув листок и посветив на него фонарём. — Тут же множество магоформ. Я такой магический рисунок никогда в жизни не выводил!

— Я бы очень удивился, если бы выводил, — саркастично сказал я, спускаясь по каменным ступеням лестницы. — Не сможешь, что ли, сделать?

— Смогу, — уверенно выдохнул парень и отправил листок в карман. — Только времени понадобится много. Не меньше двух-трёх дней.

— Они у тебя будут. Ты только не филонь, а рисуй, иначе отдам тебя умертвию…

Чернову хватило ума не огрызаться. Он лишь кивнул и спросил с затаённой надеждой в голосе:

— А то, что вы сказали о Коломейцевой, правда? Она действительно будет приезжать сюда?

— Будет. Но ты о магоформах ей ничего не говори, и при ней их не черти. Усылай её в другой конец замка, когда будешь заниматься магоформами. Понял? Она ничего не должна знать, — лязгнул я сталью в голосе, показывая, что это офигеть как важно.

— Понял, сударь, — серьёзно сказал Чернов, сошёл с последней ступени и пнул кучу мусора, которую венчал коровий череп. Он с костяным стуком покатился по полу и замер в пятне лунного света, проникающего через окно, лишённое стекла.

На улице уже вовсю светили звёзды, а по небу позли ленивые чёрные облака, похожие на раздувшиеся трупы. Благо ураган уже совсем стих. Он перестал качать верхушки деревьев, обступивших поляну. Поэтому мы со студентом практически в идеальных условиях начали перетаскивать вещи из машины в крайнюю комнату первого этажа.

На всё про всё у нас ушло не так уж много времени. И после «переезда» я оставил хмурого парня в замке, а сам вместе с фамильяром сел в машину и погнал в город.

— Аким, ты уже разведал, где живёт Коломейцева? — проговорил я, внимательно глядя на дорогу, освещённую фарами моей машины, медленно едущей по кочкам.

— Угу, — кивнул фамильяр, посматривая за окно, где среди ветвей порой мелькали птицы. Часть из них явно лишилась своих гнёзд после такого-то урагана. Хотя, наверное, сейчас не сезон для гнездования.

— Тогда слетаешь к ней и вот что передашь, — произнёс я, на пару мгновений замолчал, собираясь с мыслями, а затем поведал Акиму ещё одну деталь своего плана.

Фамильяр внимательно выслушал меня и вставил пару ехидных замечаний. Но когда мы добрались до города, он послушно выпорхнул из окна авто и полетел к особняку, коим владел отец Коломейцевой. А я поехал к своему поместью, прекрасно зная, что фамильяр и сам доберётся до моего логова. Правда, ему придётся не хило поработать крыльями. Ну, с другой стороны, будет разминка.

Я прибавил газа и вскоре добрался до холма с моим поместьем. И каково же было моё удивление, когда я чуть в стороне от ворот заметил неизвестную мне легковую машину средней поганости и без всяких гербов. На такой вполне мог бы ездить подзаработавший деньжат простолюдин или обедневший дворянин. И кто из этой публики решился нанести мне столь поздний визит? До полуночи же остался всего час.

Настороженно выйдя из своего авто, я заметил, что скрытая тьмой неизвестная машина заметно покачивалась. До моих ушей даже доносился ритмичный скрип и… стоны. Нет, к сожалению, никого не душили или уж тем более не полосовали ножом. Эти стоны принадлежали женщине, приближающейся к оргазму.

— Какого хрена? — пробормотал я себе под нос, окончательно сбитый с толку. — Какая-то парочка приехала к моему поместью, чтобы предаться любовным утехам? Что за чушь? Или это какая-то мода? Дескать, пошпехайся у дома архимага смерти и будет тебе слава и почёт у таких же идиотов? Или…

Тут мой мозг пронзила одна весьма интересная догадка, объяснившая очень многое. А что если это кто-то из охотников вызвал проститутку на колёсах? Я вот вообще не удивлюсь, ежели попаду в точку с этой теорией. А раз так, то, наверное, мне просто стоит тихо-мирно уйти?

Я так и сделал. Молча пошёл к особняку, осуждающе посмотрев на призрака в теле козла. Он неподвижно наблюдал красными глазами за скрипящей машиной. Чёртов вуайерист.

Покачав головой, я миновал двор, взошёл по шатким ступеням и открыл скрипучую входную дверь, носящую следы от зубов зомби.

Тут же моему взору предстал холл, освещённый единственной тусклой лампочкой. Дыры в полу оказались заколочены свежими сосновыми досками, а все «запчасти» мертвецов исчезли. Правда, запашок ещё остался. Но вот засохшая кровь и прочее дерьмо пропало. Как пропали и обои, забрызганные всякой хернёй.

— Ну, чего там Петрушка⁈ — донёсся со второго этажа взволнованный голос Рябого, и по ступеням загрохотали ботинки. — Как всё прошло⁈

Кажись, он услышал скрип двери и подумал, что вернулся его коллега, который, без сомнения, и развлекается в неизвестной машине. Однако появившийся на лестнице улыбающийся Рябой увидел меня, и его улыбка быстро умчалась прочь.

— А-а-а… это вы, — протянул охотник, пытаясь скрыть разочарование в мутных глазах.

— Не на такой приём я рассчитывал, — дёрнул я головой и саркастично добавил: — Спасибо, что хоть палками не погнал меня прочь. Ну, рассказывай, чего ты так за Бульдога переживаешь? У него агрегат в последнее время барахлит? Может, капает с конца? Или вы просто извращенцы? Я, конечно, не осуждаю, но если вздумаете гадить на кровать, то лучше этого не делайте.

— Никакие мы не извращенцы! — рьяно выдохнул Рябой и даже перекрестился, а потом, подумав, поплевал через левое плечо. — Просто к Петру бывшая его приехала. Вот я и хотел узнать, как прошла их встреча.