Желанная герцогиня (СИ) - Любимка Настя - Страница 59

Устала как собака за сегодня, еще и мысль в голове крутится, что я что-то сделать забыла, а вот что — никак вспомнить не могу.

Все же в последнее время у нас с Тирханом сложились более деловые что ли отношения. Лаборатория после того случая, можно сказать, была запечатана. Ни я туда не ходила, ни тем более Тирхан. Он, к слову, так и не понял, что именно случилось и отчего произошел взрыв. Непонятная едко пахучая жидкость в бочонке его заинтересовала, ранее ему ее видеть не доводилось, да и к ней никакой инструкции не прилагалось… Почему б не попробовать перегнать ее в самогонном аппарате? Просто блеск идея… Минус селитра, минус самогонный аппарат.

Но я и не спешила заполнять его пробелы в знаниях. Что-то мне подсказывает, что и Куафар пока еще не сам шибко понимает, что это они такое научились делать. В противном случае вряд ли мне эдор Рафт притащил селитру в таком виде и без элементарной техники безопасности.

Общение с учителем сводилось к насущным моментам, без разговоров по душам. Не сказать, что я не скучала по ним, или не скучала по живому блеску в глазах Тирхана, однако после моего решения он и сам не рвался что-либо изменить.

— Случилось. — Грузно осев на стул, ответил он. — Дурак случился. Вы меня в семью приняли, а я…

Молчу, жду что дальше скажет.

— Не семейный я человек, не приучили, не научили, привили, что пользу приносить должен. Вот в какой области научился выгоду извлекать, в той и приносить. Да и страсть моя всегда в одной плоскости лежала. Знаешь, словно находит что-то, в груди свербит, зудит, пока не потрогаю, не вызнаю, не окунусь с головой в новую загадку… Другого и не видел раньше, только это во мне и поощрялось семьей, королём… А тут, дети… Знаешь, Стейзи, дети столько всего удивительного могут!

«Да, ладно!» — я по-доброму усмехнулась.

— Не нужны им никакие невероятные инструменты или ингредиенты, они из обычных палок такого настроят и намагичат, что потом веху разобрать пытаешься, а заодно и успокоить бешено колотящееся сердце.

Я хмыкнула. Речь про недавний инцидент. Уж не знаю кому из мелких пришла в голову светлая идея, но они реально из палок — поленьев, настроили трамплинов, и в саду устроили нечто вроде прыжков в высоту. Только не в воду, а в сугроб. Как шеи себе не посворачивали… Наверно, от того, что Тирхан все же быстро спохватился, да и солдаты…

— Самое чудесное, что в мире есть — это жизнь. Не утраченные знания, не достижения в области магии, простейших или сложных артефактов или кузнечных поделок. А жизнь… Когда вокруг она бурлит, когда ты становишься если не ее центром, а даже просто частью… И этот хаос, он мне очень нравится. Это не значит, что моя жажда знаний исчезла, что я не хочу участвовать в твоих экспериментах, но… Я хочу, чтобы меня помнили, Анастейза…

Я бы могла сказать, что его могут помнить по учебникам истории, хорошо, летописям, или прославить фамилию, как человека и род открывшего нечто новое и удивительное, те же изобретения, которыми учитель так грезит. Но сейчас речь шла явно не о сухих фактах, а о той, доброй человеческой памяти. Когда спустя долгое время не только ты, но и твои дети помнят людей, ставшими близкими.

Как я помню об Андрияше, о свекре, и до конца новой жизни буду вспоминать о нем и желать ему светлого посмертия и прекрасного перерождения его душе, где бы он сейчас не находился, каким бы взрослым или наоборот, маленьким бы ни был.

— Рудик три вехи назад пришел и разревелся, говорит, у озера Драмираной птичка плачет, там у нее кушать нечего. Пошли мы на ту птичку посмотреть, помнишь, Аррияш солдат снарядил, и ты тропу открывала… Стейзи, детка, откуда здесь урланы взялись?

Я зависла на названии, потому что местные мне ни о чем не говорили, а у Стейзи не настолько богатый был запас знаний по местной фауне и флоре. Дух-хранитель пришел на помощь, на миг «выключил» реальность, показав ту самую птичку. Орлан-белохвост… Действительно чудо. Они ж по идее на юг улетать должны на зиму…

— Так вот, там у парочки урланов гнездо, я как понял, о какой птичке речь, затребовал остановиться и домой вернуться. Тем более ты ж предупредила, что дух за нами приглядывает и при острой необходимости, тропу откроет.

Скорее как котят, нашкодивших, в портал закинет пред мои светлы очи.

— С учетом того, что вернулись вы поздно, ты передумал. Птица или птицы ранены?

— Вот ты сразу поняла, а я все фактами пытался мыслить, забыв, что случиться может всякое. В том числе и с такими могучими птицами. Жизни я не видел, девочка… И благодарности за помощь… с птичкой…

Я прикрыла глаза, на миг представив, как Рудик уговаривал помочь птичке и рассмеялась. Воображение живо представило учителя, который носился по лесу за зайцем, чтобы принести того если не к гнезду, то где-то рядом…

— Тирхан, вы что, птицам запас еды делали? — отсмеявшись, спросила я.

— Почти… Зато по весне, самка яйца отложит, и мы с Рудиком сходим посмотреть на чудо рождения! А то и всей ребятней, если Рудик сумеет договориться…

Учитель говорил, а глаза его сияли. И такое лицо было приятное, теплое, родное… Любо-дорого смотреть…

— Прости меня, Стейзи, не обещаю, что в миг изменюсь, и прошу останавливать, когда во мне снова начнёт верх брать жажда исследований, но не серчай больше на меня, не отказывайся от моей помощи, не будь такой холодной. Я очень скучаю по нашим вечерам…

По щеке Тирхана скользнула слеза, да и я, со своих щек влагу смахнула. Он таким потерянным мне показался, а я сама себе злыдней.

Словно и не было этих недель отчуждения. Я обошла стол и обняла старого дурака за плечи. Свой, родной, давным-давно… А останавливать буду… Куда деваться…

Сколько я так простояла, не знаю, но в реальность меня привел вопрос Тирхана.

— И подарки бы стоит разобрать, там, наверное, и письма для тебя от принцессы. Ответить стоит, ненароком обидится…

— Точно! Вот о чем я забыла! О подарках!

Подарки оказались разнообразными, но, в-принципе, по наполнению практически не отличались от тех, что дарились на именование сына. Ткани, наборы для шитья, драгоценности, готовые платья, которые здесь мне точно не придется носить, какие-то слишком вычурные, какие-то наоборот слишком роскошные — уж точно не по лесам и полям в них скакать.

Впрочем, одно платье мне очень приглянулось, даже несмотря на наличие корсета, который, на удивление, оказался даже очень щадящим. Платье имело изумительный лавандовый оттенок с вставками небесно-голубого цвета, даже в какой-то мере переходящий в градиент из лавандового в очень светлый голубой. Многослойная юбка не выглядела пышным кочаном, на который насадили множество листов, наоборот, она была струящейся и летящей, даже несмотря на огромное количество ткани. Уж не знаю где это чудо достала принцесса Арандиана (думается мне, ей в подарок прислали и по каким-то причинам ей не подошло, все же крой не совсем типичный для королевской моды), а она передарила мне, но из всего обилия присланного, именно данный подарок запал мне в душу. Я даже не удержалась, примерила… Не сказать, что оно мне прямо в пору подошло, немного стоило ушить в бедрах, чуть поколдовать с воротом… Но это такие мелочи с учетом длинной зимы и того, что мы вынужденно будем сидеть в доме… Как истинная женщина для себя я уже решила, что оно мое и я в нем непременно буду блистать. А повод будет — именины Илюшки весной.

Было кое-что и более существенное, и даже нужное — меха. Несколько больших сундуков. Правда из готового изделия присутствовал только один плащ, но какой! Воистину царский подарок. Тирхан изумленно присвистнул, увидев его, и заявил, что это точно извинения за поведение моего идиота мужа (я прикинула в уме, что маловато будет, особенно в свете Священной Ночи, но подарки явно собиралась и отправлялись до того случая с моим придурковатым благоневерным). Потому что подбитый горностаем плащ могли носить только особы королевской крови или те, кому такая милость была дарована.