Куриный бульон для души. Не могу поверить, что это сделала моя кошка! 101 история об удивительных вы - Хансен Марк Виктор - Страница 11

Помню, как однажды, в один из таких особенных дней, я пришла домой и восхитилась великолепием белого ковра. Стараясь не дышать, оставила обувь у двери и на цыпочках пошла в душ. У двери ванной сидела серая кошка. На мгновение я замешкалась: в нашей квартире жила только одна кошка – Сэйди, но она была не серой, а полосатой.

Но потом я разглядела цепочку маленьких следов, ведущих через весь свежевычищенный ковер, и все поняла: Сэйди залезла в камин, выпачкалась в золе, а затем прошлась по мокрому ковру, оставляя на нем отпечатки своих лап.

Я схватила кошку за шкирку:

– Вам нужно принять ванну, юная леди, и я не хочу слышать от вас ни звука.

Видимо, она поняла всю серьезность моих намерений, потому что позволила мне запихнуть себя в ванну и вымыть с головы до хвоста. А после этой экзекуции забралась под кровать и в течение трех часов наблюдала, как я ползаю по ковру, счищая сажу.

А потом мы с Сэйди познакомились с Томом. Он приносил мне цветы, а Сэйди – игрушки. Разумеется, мы обе его обожали.

В конце концов, мы с Томом поженились. К моему невероятному изумлению, он сделал невозможное и приручил Сэйди. Когда она сворачивалась калачиком у него на груди, мы шутили, что из «Ужаса Топанги» она превратилась в «Лапочку Саут-Бэй». Она позволяла Тому расчесывать ее и часами сидела с ним в его музыкальной студии, пока он записывал песни. Вне всяких сомнений, Том завоевал уважение Сэйди, а она украла его сердце.

Сэйди Уилсон было уже четырнадцать лет, когда у нее отказали почки. Нам пришлось усыпить ее. Помню, как нежно обнимала ее и шептала: «Мама любит тебя», пока ветеринар делал смертельную инъекцию. Том сидел рядом и плакал. Так исчез «Ужас Топанги», и вместо него осталась лишь маленькая полосатая кошка, которую мы все никак не могли выпустить из рук.

Ребекка Хилл

Мы с Томом поженились совсем недавно. Том в то время готовился к поступлению на медицинский факультет, а я, его новоиспеченная жена, смотрела на мир ясными глазами. Жизнь казалась нам волнующим путешествием, и мы решили начать его с небольшой вылазки на остров Сент-Томас.

Помню, как мы сидели на балконе арендованной квартиры с видом на Коки-бич и пили вино. Момент был почти идеален. И, видимо для того, чтобы довести его до совершенства, на балкон, пронзительно мяукнув, запрыгнула кошка.

Мы оба читали о диких островных кошках, поэтому замерли в тревожном ожидании. Кошка вытянула длинные лапы и с удовольствием зевнула, обнажив довольно крупные клыки. Я взвизгнула и подтянула колени к груди.

Но кошка вовсе не собиралась на нас нападать. Сначала она уселась рядом с Томом, словно заявляя на него права. Затем запрыгнула на стол и сунула голову в его бокал с вином. Том оттащил ее и усадил ко мне на колени. Я приготовилась к самому худшему, однако кошка неожиданно принялась мурчать и «месить» лапами мои ноги. Еще через пару минут она улеглась, устроилась поудобнее и прикрыла глаза. На моем колене образовалась маленькая лужица слюны.

Мы смеялись, гадая, не было ли у нее бешенства или еще какой‐нибудь болезни. Что это за кошка, которая подбегает к случайному незнакомцу, сует голову в его бокал с вином и пускает слюни?

И все же эта дикая пятнистая кошка заинтриговала нас. Она определенно нас не боялась, и мы поняли, что тоже не должны ее бояться.

Достав из морозилки немного рыбы, мы нарезали ее небольшими кусочками и вынесли на балкон. Кошка, которую мы про себя уже назвали Эсси, съела все до последней крошки, вылизала крыльцо и, в качестве благодарности, позволила нам себя погладить.

В тот день мы провели восемь часов, ныряя с маской и наслаждаясь океаном, а по возвращении застали Эсси лежащей на балконе. Завидев нас, она с энтузиазмом вскочила на ноги.

В течение следующих двух недель у нас установился свой особый ритуал общения. Эсси составляла нам компанию за обедом, а мы щедро угощали ее рыбой и кусочками мяса.

Когда до конца отпуска оставалось несколько дней, Том, наконец, сформулировал то, о чем мы оба давно думали.

– Может, возьмем Эсси с собой?

– Заметь, это ты предложил, – ответила я.

Я все еще оставляла себе пути к отступлению, хотя мысль о том, чтобы привезти домой нового члена семьи, мне нравилась.

– Признайся, ты тоже думала об этом, – с улыбкой сказал Том.

В ту ночь мы долго не могли заснуть, размышляя о предстоящем авиаперелете в компании Эсси. Откровенно говоря, мы не знали, как все это организовать.

Наутро кошка не явилась. Мы забеспокоились.

– Что, если ее сбила машина? Что, если ее забрали люди из службы контроля за животными?

Мы обыскали все местные пляжи и обочины дорог, но не нашли никаких признаков Эсси. Оставалась слабая надежда, что она ждет нас дома, но и там кошки не оказалось. Похоже, какие‐то высшие силы были против переезда Эсси.

И лишь поздним вечером, когда мы сидели на балконе, оплакивая нашу потерю, раздалось знакомое пронзительное мяуканье. Описать не могу, как мы с Томом были счастливы! Мы кричали и прыгали, а потом унесли Эсси в дом и проспали рядом с ней всю ночь.

Утром мы позвонили в авиакомпанию, чтобы узнать, как доставить кота из Сент-Томаса в Мичиган. Процесс оказался на удивление простым. После того как местный ветеринар подтвердил, что Эсси здорова, и убедился, что она бездомная, мы посадили ее в переноску.

Так дикая островная кошка отправилась в путь. Она нашла нас, выдержала изнурительный двенадцатичасовой перелет и затем еще долгие годы была нашим верным попутчиком в этой жизни, полной приключений и неожиданных встреч.

Айша Шредер

– Эй, осторожнее, ты помнешь мне бумаги!

Наоми только что забралась ко мне на колени, несколько раз помяла лапами лежащие на них документы и уже была готова устроиться поудобнее.

– Прости. Это очень важно, – я опустила ее на пол и попыталась разгладить поврежденные листы. Это был скан оценки плотности костной ткани. Врач предупредил, что если я не приму меры, то почти точно заработаю остеопению [3]. Я уже представляла себе полный шкафчик лекарств и будущее, в котором мне придется постоянно следить за тем, чтобы не упасть.

Похоже, пришло время действовать.

Наоми снова запрыгнула ко мне на колени.

– Серьезно, кошка. Прекрати трогать бумаги, – на этот раз я перегнулась через подлокотник и пересадила ее на диван.

Наоми повернула голову.

– Мяу, – сказала она.

Я начала читать лабораторный отчет в десятый раз.

– Мяу.

Кошка придвинулась ближе и обняла мою руку обеими лапами. Признаюсь, для Наоми такое поведение было нетипичным. Что, если она пытается мне что‐то сказать?

– Мяу, – кошка разомкнула объятья, ушла на другой конец дивана и как ни в чем не бывало принялась вылизывать себе спину.

– Это и есть твой совет?

Мне ни за что не вылизать себе спину. А если бы даже я и смогла, то какое отношение это имеет к моим костям?

Тем временем Наоми перестала приводить себя в порядок и пристально посмотрела на меня. В ее взгляде я уловила легкий оттенок презрения.

Я задумалась.

– Ох, поняла! Гибкость.

Я положила лабораторный отчет на тумбочку, поднялась с дивана и сделала то, что откладывала годами: позвонила в студию йоги, которую посещала моя подруга, и записалась на еженедельные занятия. Кроме этого, я решила также посещать занятия по физкультуре в нашем местном центре.