Гангстер вольного города 2 (СИ) - Парсиев Дмитрий - Страница 12

Я чётко почувствовал запах опиатов. И кое-какой травы.

— Ты немного не вовремя, Шаман, — честно признался Борис, усевшись в центре шатра на самый высокий пуфик. — У нас тут горе случилось.

— Понимаю, — коротко кивнул я. — Я по делу.

Жемчужный поджал губы, что подсказало: явился я очень даже вовремя. Собственно, разговор я решил начать не садясь. Встал в двух метрах от него, сжав пальцы в замок.

— Не знаю, как это просочилось к тебе, — начал цыган, подтверждая теорию, что они считают меня очень крутым, — но у нас огромная проблема с семьёй, с которой мы попытались объединиться через племянницу Чоабы. Она…

— Семья противника смогла получить союзников среди других кланов? — догадался я. — И что думает твой правитель? Начать войну?

— У нас не хватит вооружения, — покачал головой Борис. — Точнее, не хватит мощности. У Петра Золок уже больше двухсот вооруженных. А объединившись с семьёй Ромы…

Он называл фамилии и имена, о которых мне не было известно ровным счётом ничего. Но я кивал. Кивал в знак того, что «слышал, видел и знаю». Жемчужный же, уверовав в мою осведомлённость, принялся раскрывать личности.

Например, Рома Борин — тот самый «самец», за которого должны были отдать Марьяну, по итогу ушел в союз к другому цыгану, что уже вёз оружие и расположился всего в пятнадцати километрах от Кустового. Этот самый Борин и подарил двадцать цыганских солдат Золоку.

И это постепенно перерастало в проблему. Гражданская война среди цыган уже начинала потихоньку набирать обороты. Чоаба, что владел большой территорией, имел место в парламенте и в целом какое-никакое вооружение, уже морально проигрывал. Его воины давно осели, посыпались песком и стали непригодны, чтобы воевать.

Хотя людей у него было больше. Как и связей. Только вот Золок метил не на Кустовой, а на захват власти Чоабы вне города. Если у него это получится, то, пожалуй, город сам под него прогнётся. Так, по крайней мере, выходило по словам Жемчужного.

— Не прогнётся, — я помотал головой и все же уселся на пуф. — У города своя администрация. Максимум, что он сделает, это получит рынок и место в парламенте. То есть подсидит Чоабу. Не вижу проблемы, чтобы не ударить по нему разом.

— Плохо смотришь, — недовольно парировал Борис. — Одно дело — уничтожить двести людей в степи, и совсем другое — получить врагов в своём же стане. Сам понимаешь, нападая на табор, ты не будешь разбираться кто родственник, кто близкий, а с кем вы просто знакомы. Подобного рода суматоха уничтожит и мирных жителей. Начнутся бунты внутри, они и так уже начинаются…

— Любопытно, — я скрестил ноги по-турецки и внимательно посмотрел в пустые глаза Бориса. — Я так понимаю, Чоабе нужны сильные союзники. Те, за кого можно пихнуть кого-то из дочерей?

— Только Марьяну. Все остальные заняты, больше племянниц у него нет. Троих вон, отдал на прошлой неделе. И… одна свадьба сорвалась. Племянница уехала за территорию республики вслед за возлюбленным. Мы не знаем, где взять полноценного союзника, который позволит себе погрязнуть в этой клановой неразберихе.

— Вам просто нужно убить ведущего, — я откровенно зевнул и оттолкнул девушку, которая подошла сзади и, повторяя за своей подругой, стоящей за спиной Жемчужного, начала трогать мои плечи. — Убьёте Золока и лидеров всех плохо настроенных к вам кланов — и всё. Закончено.

— Ты слишком просто об этом говоришь.

Жемчужный поднялся со своего места, звонко шлёпнул по заднице «содержанку», что наминала ему плечи, и попросил проследовать за ним.

Вставать оказалось слишком хлопотно. Ноги затекли в непривычной позе. Поэтому, выдавив из себя хрип, я упёрся руками в землю и… кое-что почувствовал. Незнакомое, чужеродное, сука, не моё!

Землю. Всю землю под собой, а ещё то, что эта земля прятала.

Неужели это и есть та магия, о которой говорил Койот?

Я так и замер в этой позе, прикрыв глаза. Машинально, разумеется, ведь знания сами полились в голову. Подо мной было закопано оружие. Много оружия. Простое, пороховое — на любой вкус. Полуавтоматическое, как мне показалось, ружья и винтовки. Пистолеты, даже пулемет! И… гранаты ли?

Но и это было еще не все. Под шатром были тела. Много тел…

Старые, я бы сказал.

— Боря, — я поднялся, потирая глаза от странного «видения». — Подскажи, давно твой шатёр тут стоит?

Жемчужный замер напротив клетки в десяти метрах от меня. Повернулся, замялся и заявил:

— Года четыре, как меня пустили в семью, а что?

— Почему остановку шатров сделали здесь?

— Мёртвая земля, — пожал плечами Жемчужный. — Здесь война была лет двадцать назад. Степняки тогда совершали набеги на Кустовой. Предыдущий правитель собрал армию со всей империи и за её пределами, да и уничтожил разом порядка тысячи воинов.

— Что такое мёртвая земля?

— Ну слушай, ты ведь маг земли, должен понимать…

— У нас разное представление о моей магии, — тут же отрезал я и сделал пару шагов вперёд. — Говори!

— Магия здесь не работает. Портал тяжело открыть. Для такого нужен мастер печати, у нас его нет. И изнанка здесь посложнее, чем в городе. Тут на три уровня сразу можно прыгнуть, — посмотрел вниз цыган. — Правда, из наших никто не гуляет по другому миру. Магов не так много.

Информация была слишком полезной, чтобы ей не воспользоваться. Но говорить о том, что под задницей Жемчужного захоронен целый боевой арсенал, я не стал. Мне нужна рыба покрупнее. Покрупнее, чем этот прихвостень.

Чоаба и не меньше. Если у меня получится расположить к себе крупного барона, который и так был заинтересован в том беспределе, что я устроил на рынке, а потом ещё с членами его семьи, то я буду в большом выигрыше.

Цыгане — сволочи, этого у них не отнять, но иметь их в союзниках и потихоньку поглощать так, как я это буду делать с Монеткиным и Траволтой, слишком заманчиво.

— Есть у меня идея, как победить в войне, не начиная её, — протянул я, подходя к Борису. — Но для этого мне нужно встретиться с твоим бароном.

— Не получится, — мотнул башкой Боря. — Ты для него никто, пустое место, хоть и заинтересовал в определённый момент. Поверь, пыль под ногами Чоабу не интересует. И времени его ты не стоишь.

— Ты уверен в этом? — озлобился я. — Уж полезнее каждого из вас буду.

Жемчужный только развёл руками в стороны. Внутри любого клана есть устав. Есть правила. Я не член парламента, не босс огромной мафиозной группы, хоть и являюсь гангстером. Да, пока что я ничего не значу в глазах цыганского барона, поэтому и встречи со мной, он не захочет. Даже если у меня есть выход из его паршивой ситуации.

Я запомню эту обиду и ненадолго закрою на неё глаза. Выход есть всегда — так я и говорил своим людям.

Если гора не идёт к Магомеду, значит Магомед идёт к горе. Или как там выражаются наши восточные братья?

— Это… — протянул я, глядя на пленницу в клетке, — скотство.

— Возможно, — пожал плечами Борис, убирая ткань с клетки, в которой лежала скованная Марьяна. — Она брыкалась, и, чтобы её никто не прибил из семьи Борина, нам пришлось посадить её на цепь.

— Она же вашей крови, — мне стало искренне жаль девушку. — Как вам не стыдно так обращаться с женщиной?

— Убить её мало, — зло сплюнул Борис. — Роман не просто так отказался, а потому, что она его отделала, как пацана какого-то. Отбила ему яйца, прострелила бедро и чуть было не спалила шатер.

— Каким образом, если не секрет? — я незаметно для цыгана улыбнулся. — Вы что, дали ей с собой оружие?

— Да это было прямо здесь! — воскликнул Борис, саданув ногой по клетке. — Я не знаю, откуда у неё оказался этот дамский револьвер! Эта сука…

Я мысленно сосчитал до пяти, чтобы прямо сейчас не оторвать ему голову.

Жемчужный всё возмущался, что Марьяна нарушила великие правила «любителей конины». Оказалось, она пронесла в шатёр оружие, что находилось под запретом. Даже подходя к этому цыганскому пристанищу доставать огнестрел было нельзя. Что уж говорить про содеянное ею.