Я думала, я счастливая... (СИ) - Безрукова Марина - Страница 2

Дома ей было хорошо. Она наводила порядок, намывала полы и протирала мебель от пыли. К ужину из духовки доставалась запеченная курочка с золотистой кожицей, и Николай еще в подъезде чувствовал приправленный чесночком аппетитный запах. Иногда его ждала баранья корейка с розмарином и всегда необычный салат, порой, из вполне банальных продуктов. Зато соус… Если Тамара и пыталась робко заговорить о том, чтобы устроиться еще куда-нибудь, Николай категорически протестовал. И она с облегчением выдыхала — никуда не надо. А денег и так хватало.

Ох, какое сегодня тяжелое утро… Темень за окном заставляет замереть и почти не шевелиться, скорее бы солнце перешагнуло рубеж и начало по секундочке прибавлять новый день. До весны еще так далеко. Тамара заставила себя подняться и взять с полки термос. Каждое утро она заваривает мужу чай с шиповником. Он часто выезжает на объекты, проверяет оборудование, замерзает под ледяным ветром, и чай служит ему спасением.

— Наколдуй мне своего фирменного, — обычно просил он, хитро поглядывая в глаза. — У меня так не получается.

И она колдовала: сначала чуть-чуть заварки, после щедро сыпала подвяленные, чуть сморщенные ягоды, заливала их кипятком, а спустя несколько минут с усилием давила ложкой, выпуская наружу полезную мякоть. Переливаясь блестящим, из банки стекал тугой каштановый мед. Вот и всё.

— Приворотное зелье, — шутил муж и целовал ее в нос.

Она смеялась и чуть краснела. Николай крепко обнимал ее и исчезал за дверью.

— Будь, пожалуйста, осторожен, — каждый раз звучало ее напутствие.

Вот и осталась она в одиночестве. Тамара, не спеша, прибралась на кухне и привычно открыла в телефоне запись утренней гимнастики. Одно название, а не гимнастика — ничего сложного и всего восемь минут. Тамара была неусидчива и беспокойна. А здесь приятная женщина составила простой комплекс упражнений, который не требовал больших усилий и не успевал надоесть.

В спальне Тома приоткрыла окно и окинула взглядом двор. С сочувствием она наблюдала за черными фигурками, которые расползались в разные стороны, торопливо шагая против ветра, по своим делам. Стало даже немножко стыдно: она-то в тепле сидит. Вытянулась перед зеркалом шкафа-купе. Почти как в балетном классе. Что ж, начнем!

Тамара успела сделать только несколько упражнений и теперь старательно трясла кистями рук, разгоняя лимфу, как запись гимнастики прервалась входящим телефонным звонком. Звонил Николай: неужели что-то забыл?

— Алло?

— Сонечка, привет! Я поздравляю тебя с днем рождения! Люблю тебя, люблю, люблю. Я безумно счастлив, что ты есть в моей жизни!

Тамара медленно села на неубранную кровать и беспомощно посмотрела на себя в зеркало. В сером полумраке отчетливо были видные ее черные глаза.

— Сонечка, я немного опаздываю, тут пробка, но скоро буду. Надеюсь, ты готова? Алло?

Тамара молча слушала его дыхание.

— Коля, это я, — наконец, выдавила из себя она. — Твоя жена. Тамара. Ты не туда позвонил. Ошибся.

«Вот что означает выражение звенящая тишина», — подумала Тома. Коля не произносил ни звука. Телефон в руке стал скользким — вспотели ладони. Тамара бросила его на кровать и старательно вытерла руку о покрывало. Потом встала и пошла к выходу. «И-и-и, руки в стороны, наверх…» — донеслось ей в спину.

Николай чертыхнулся и еще раз посмотрел на экран телефона, закрепленного на панели. Рядом истошно загудел автомобиль, он не заметил, что кто-то начал перестроение и чуть не задел соседнюю машину. Понимая, что ему даже не съехать на обочину, он продолжил движение в своем ряду, не в силах перезвонить. В висках стало тесно. Как это вышло? Он же отчетливо видел, что нажимает на вызов Сони. Как он попал на Тамару? Николай с силой ударил руками о руль. Заработали дворники, убирая летевшую из-под колес жижу, в которую превращался под действием реагентов снег. Серое низкое небо сливалось воедино с лентой асфальта, где верх, где низ — не разберешь. Только большие зеленые щиты указателей помогали ориентироваться в пространстве.

Он снова бросил взгляд на телефон и чуть не застонал от бессилья. Ну, как так могло выйти? Почему? Что это? Его невнимательность? Судьба? Злой рок? Николай сжал губы и прибавил газу. «Надо же, не узнать голос жены», — сам себе усмехнулся он. Даже в кино он не видел такого глупого разоблачения. Полгода ему удавалось жить двойной жизнью. После замужества дочери всё и началось. В этот момент он окончательно осознал, что Оля стала взрослой и больше никогда не спросит, что ей делать и как. Сошлись в одной точке и обида на дочь за то, что не по-людски поступила с родителями, и ощущение, что миссия его завершена и теперь остается только доживать остаток жизни на обочине, и нежелание смириться с таким раскладом. Конечно, оставалась жена. Но для Тамары он тоже уже на вроде домашнего пса — старый, преданный, глупый. Надоел до смерти, но и выбросить на улицу рука не поднимается.

Записался в бассейн, но ходить туда в одиночестве было тоскливо, а Тамара и слышать об этом не хотела. Ходил всё равно, чувствуя себя старой развалиной на фоне молодых и подтянутых тел. А потом этот стандартный летний тренинг для того, чтобы чувствовать себя единой командой. Командой с кем, извините? Ему мужику среднего возраста, который может и дедом скоро станет, с молодчиками, что только достигли тридцати и не имеют ни семьи, ни проблем. Всего и забот-то, как обновить машину и какой телефон купить в этом году. Ржут, как кони, да кокетничают с девицами из соседнего отдела, поглощая на обед, доставленный из ближайшего ресторана бизнес-ланч. Поехал, конечно, и на тренинг — лишь бы начальство отстало. Давно уже потерял надежду, что его заметят или оценят. Так и остался на вторых ролях, не смог даже до начальника отдела дослужиться. Начальству ведь хочется видеть только правильные отчеты, на остальное можно глаза закрыть, а он так не мог. От его правды шеф закатывал глаза и недовольно морщился. Вот и взяли на вакантное место молодого, но наглого и самоуверенного выскочку, у которого по бумагам всегда всё в порядке и даже лучше, а на деле… Теперь приходится этому молодчику подчиняться.

После тренинга была вечеринка. Но малопьющий Николай и тут оказался не у дел. Все сотрудники угощались коктейлями, бесшабашно отплясывая под модные мотивы, а он чувствовал себя пенсионером, которого невесть как занесло на молодежную дискотеку. Танцевать он никогда не любил, а точнее, не умел. Мог с Тамарой медленный танец изобразить, и всё на этом. В зале становилось душно, то и дело к нему подсаживались захмелевшие женщины и пытались завести светскую беседу. Они просили прикурить, приглашали потанцевать, но Николай лишь криво улыбался и смущенно отнекивался, продолжая мусолить единственный и уже теплый бокал пива. Разболелась голова, и он решил выйти на улицу, подышать воздухом, а если удастся, то и вообще удрать по-тихому в арендованный домик.

Громкая музыка настигла его и на террасе, поэтому Николай легко сбежал по ступенькам и направился вглубь турбазы, туда, где плавно качали широкими лапами темные, сказочные ели. Опустился на скамейку под одной из них. Голодные, кровожадные комары накинулись со всех сторон, раздражая своим противным писком. Николай втянул голову в плечи, но с места не сдвинулся. Больно зачесалось за ухом, укусил-таки, зараза! Он звонко отвесил себе оплеуху, понимая, что это бессмысленно.

— У меня есть средство против комаров. Хотите? — раздался из темноты женский голос.

Николай завертел головой, попутно отмахиваясь веточкой от назойливых крылатых хищников. На соседней скамейке, скрытой за толстым стволом дерева, он увидел смутный силуэт в бесформенной одежде. Не дожидаясь ответа, фигура встала и, приблизившись, протянула ему небольшой металлический баллончик. В сумерках мелькнула узкая белая рука, и Николай успел отметить длинные тонкие пальцы.

— Благодарю, — глухо пробормотал он и неуклюже принял спасительное средство.