Хозяйка Мозеби (СИ) - Лей Лора - Страница 52

- Нель, я не очень опытен…Ты поняла ведь? – Нина кивнула. – Расскажу как- нибудь, поймешь или посмеешься…

Розанова удивилась словам любовника, но спрашивать не стала, зато обратила внимание на выражение его лица: смесь мальчишеского смущения и грусти взрослого человека. «Странно» – мелькнуло в голове.

- Но откуда берутся дети, я знаю…Тебе это не нужно…Так что я…

Нина провела рукой по лицу Эйнара и потянулась за поцелуем. Он покраснел!

- Я… правда…

- Я хоть тоже не мастер, ха- ха, но кое- чему научить тебя могу –развеселилась попаданка, и следующие полчаса они упражнялись в поцелуях! Эйнар был способным учеником, так что скоро лобзания перешли в более интенсивные действия, и во второй раз Нина Андреевна Розанова увидела, наконец- то, небо в алмазах!

«Нет, это, правда, нечто невероятное…– женщина, вернувшаяся в реальность из головокружительного сладкого беспамятства, пыталась собрать мысли в кучу, но им было явно не до неё. –Ай, ну и ладно!»

Эйнар лежал на спине, с закрытыми глазами, счастливой улыбкой на лице, и в уголке его левого глаза блестела в свете свечи капелька влаги… «Он плачет? Но почему?» – встревожилась Нина.

- Эйнар, что с тобой?

- Ничего, Нель, я просто счастлив…Я знал, что с тобой и не может быть …по другому…Спасибо…– мужчина погладил женщину по лицу, обводя брови, скулы, губы. – Впервые в жизни я жалею, что... не дворянин…Будь у меня титул…

* * *

Эйнар ушел под утро: ребят он предупредил, что будет ночевать на яхте. Нина просто отрубилась.

Дорогу домой она запомнила как череду редких остановок в прибрежных деревеньках, двух полу- дохленьких, но живучих козочек с длинной мягкой ЧЕРНОЙ шерсткой, прикупленных по случаю, ловлю рыбы, смех довольных парней, задумчивые взгляды Эйнара и долгие размышления о том, как жить дальше…

Глава 52

По возвращении Нина много чего выслушала от Айрис и укрепилась в решении выдать её замуж, тем паче, что Ида поделилась наблюдениями о странностях в поведении служанки, из чего женщины сделали вывод: у Айрис и Лейса роман!

«Вот и славно! Пристрою девчонку, а то она меня до кондрашки доведет своей опекой неуместной!» – Нина серьезно не злилась, но поговорить с парнем предполагала.

Однако, пришлось тему о свадьбе отодвинуть, поскольку за время их отсутствия в поместье произошли важные события.

Впервые в Мозеби качали мед! Эксперименты по модернизации примитивных (господи, одноразовых, с гибелью пчел!) ульев увенчались успехом, и теперь на выдвижных рамках трудяжки полосатые накопили и воск, и соты с тягучей сладостью!

Матиас сконструировал медогонку: бочку с вертящимися лопастями, на которые ставились рамки, и там, крутясь- вертясь, мед сливался вниз, а восковые соты соскабливались аккуратно до сплетенной Гуннаром сетки, чтобы вновь быть использованными в улье.

Это был поистине прорыв! Старый Клаус плакал и благодарил виконтессу за сохранение пчелиных маток, обещался не помирать, пока не доведет количество ульев до полусотни, чтобы воска хватало на «свечной заводик»…Нина радовалась вместе со всеми, тайно мечтая о так нужных ей деньгах…

* * *

Вторым событием стали первые литры масла обоих видов, на что тоже делала ставку попаданка. С отжимным приспособлением снова помог рукастый Матиас и Гуннар, у которого, помимо ювелирного обращения со шпагатом и сапожным шилом, имелась склонность к инженерному мышлению.

Безногий красавец катался теперь по дорожкам сада и пандусу в дом (выровненными мальчишками Петерсенами специально для него) в кресле на колесах: громыхал, напрягался, но гордился собственной мобильностью.

- Госпожа, я вот тут подумал…Мед сливается потому, что сила вращения лопастей его гонит, да? – Нина кивнула, объяснять про центробежную силу и силу тяжести ? Ну на фиг!

- А если сделать такую же бочку для стирки? Крути себе ручку, белье там мотается, грязь сама и отходить будет? Останется только отжать…Как думаете? – Гуннар с надеждой смотрел на госпожу, а попаданка в который раз удивилась предприимчивости и сообразительности простого мужика.

- Гуннар, я думаю, это будет здорово! А отжим можно через валики сделать…Понимаешь?

Этого предложения местным Кулибиным хватило: уже осенью Сорен Соренссен, давно взявший на себя уборку и стирку в особняке, вовсю управлялся с первой на острове (да и в Данске, если не во всем мире этом ) ручной стиральной «машиной»!

* * *

Кстати…Было в этом плохослышащем парне что- то, чего Нина не понимала, но спрашивать у стражей почему- то стеснялась, а они опекали его также, как и Гуннара…Каждый раз, глядя на приятного внешне молодого мужчину, с отстраненной улыбкой тщательно наводящего чистоту в комнатах особняка или развешивающего белье на веревках, Нина боролась с ощущением, что видит мужеподобную женщину или …евнуха?

Почему в голову лезла такая дичь, Нина не знала, но тревожность в отношении Сорена ее на отпускала. Как выяснилось позже, иногда незнание – благо…

* * *

Сорен Соренссен стал жертвой садиста- врача в одном городке на материке, когда подразделение Гуннара Йохансена, тогдашнего командира подразделения данских наемников, потерпело поражение в стычке с противником. Каким, почему – не важно.

За жизнь командира молодой солдат расплатился участием в чудовищных экспериментах местного доктора Менгеле. Через что прошел парень, никто не знает, но Гуннар выжил, хоть и лишился обеих ног по колено, а Сорен оглох и стал импотентом…Доктора однополчане по- тихому прикопали, конечно, но разум бывшего солдатика помутился…

Нину затошнило, когда она услышала рассказ старшего Томсена.

- Госпожа, мы Вам так благодарны…Сорен всегда был тихим, добрым, ему было трудно воевать, мы его больше как денщика держали…Он безвредный, Вы не бойтесь! Мы за ним приглядываем, ему некуда идти …От него даже отец отказался… – бывший наемник запнулся. – Не выгоняйте его, Ваша милость! Он странный, да, но старательный, его к делу приставишь – и он будет копаться без жалоб, только бы было, где спать, чего поесть и рядом с Гуннаром. Они теперь как братья…

- Да не собиралась я, герр Лукас, что Вы! – отмахнулась Нина, и больше к теме глухого уборщика в доме не возвращались…

* * *

Так вот о масле…Поняв, что требуется семечки и маис сдавить так, чтобы из них потекло масло, Матиас с Гуннаром выдолбили из толстого бревна колоду с дырочкой в нижней части, снабдили ее вставленным внутрь еще одним бревном, поменьше, и давай по нему долбить!

Первый опыт показал, что просто бревно использовать неудобно: уходило оно внутрь и …все! Тогда ребятишки усовершенствовали конструкцию, добавив кусок квадратного сечения поперек, вот по нему и стали бить! Брусок двигался по сделанным в боках колоды щелям, давил на внутренний цилиндр- бревно, а сжатые таким «макаром» семечки расплющивались, и в желобок внизу текло МАСЛО!

Масло было ароматным (Нина жарила семки), мутноватым (приходилось отстаивать), но родным подсолнечным! Отрезав кусок ржаного ,специально испеченного Идой несладкого хлеба, попаданка полила его первым маслом, посыпала солью, откусила…И расплакалась от счастья!

Нине нравилось подсолнечное, остальным – кукурузное. Фигня, главное – получилось! Герр Ларс Бор снова пел осанну госпоже, крестьяне прикидывали, куда пристроить на участках маис, а Лейс подсчитывал возможную прибыль от продажи невиданного продукта и той кучи «зелёнки», что оставалась на полях после сбора початков.

Вот тут снова прозвучала темы парусины и ее применения в хозяйстве.

* * *

Нина мало что помнила о кормах из стеблей кукурузы, крутились «силос» и «сенаж», но про первый она знала, что нужны какие- то закрытые емкости и вроде соль, а про второй – что- то про герметизацию…