Санитар (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич - Страница 18

У меня тоже на том и другом плече такие крышечки имелись. Если что, знаю я теперь куда инъекторы вкручивать.

Пока я со своей медициной возился, все уже оружие получили и сейчас с ним были заняты. Выдали мужикам совсем не то, что нам вчера. Такого я раньше не видел. Что-то подобное в фильмах про войны с чужими дома показывали. Ну, так здесь это и случилось...

А мне? Я, что, дорогой должен веточку выломать и ею от черных шаров отмахиваться?

Инструктор с полигона протянул мне такое же, как и у всех, футуристическое оружие. Сказал бы ещё, как им пользоваться...

— Все на выход! Карета подана!

В дверях ангара стоял человек в подобной нашей экипировке.

— Быстрее, быстрее, мужики!

Через пару минут мы уже все сидели в вертолете.

Вот и сходили пострелять после работы...

Глава 29 Кто такой он?

Раньше я на таком не летал. Приходилось только как-то на маленьком по санавиации.

Весна стояла, несколько месяцев мне уже оставалось до конца ординатуры...

Дежурил я тогда в экстренной хирургии, а тут у них бортхирург на смене ногу подвернул. Причем, буквально на ровном месте. Ну, не совсем — на лестнице. Пятнадцати минут не прошло после этой неприятности — вызов из района поступает. Нам де в такой-то участковой больнице хирург нужен. Там — острый аппендицит, а два моста унесло, добраться до больнички из ЦРБ нет никакой возможности. Помогайте, на вертолете туда кого-то отправьте.

Мне и предложили. Я — не отказался. Каждой самостоятельной операции я тогда ещё радовался.

Летели мы как-то странно. Довольно низко и над линиями электропередач. Наверное, так было положено.

Прооперировал я тогда мужика и обратно вернулся. Вот и весь мой опыт полетов на вертолетах.

Сейчас у нас вертолет был побольше. Зелёный и на вид хищный. Похож на голову у щуки. Что за марка, об этом я представления не имел. Местный какой-то вертолет, по ним я совсем не специалист.

Летели мы часа полтора или чуть больше. Мишка, а он откуда-то всё знает, ещё на полигоне мне сказал, что до места пробоя нам почти пятьсот километров.

Хотя внутри вертолета и шумно было, я даже немного вздремнул. Сам потом этому удивился. Сначала меня даже потрясывало, а затем как-то незаметно глаза сами закрылись.

Когда уже подлетали, Коромыслов меня в бок толкнул.

— Вставай, боец. Царство Божие проспишь...

Сказал, и смеется. Весело ему, а на меня опять страх напал.

Я выглянул в иллюминатор. На самом небе не было ни облачка, а внизу впереди, примерно через километр, густой туман над землей завис. Накрыл её уже знакомой мне полусферой метров в триста в диаметре.

На некотором отдалении от тумана, окружая его со всех сторон, что-то типа загородочки стояло, а на ней — маленькие человечки копошились.

Черных шаров было не видно.

Всё это я только мельком увидел, буквально на секунды. Затем Коромыслов меня от иллюминатора отодвинул и сам к нему как прилип.

— Сработало оповещение! Успели защитный периметр собрать!

Сквозь гул от винтов вертолета проорал мне почти в ухо Мишка.

— Ну, это — хорошо! Не в чистом поле отбиваться!

Успел он ещё мне крикнуть, а тут мы и сели.

Давешний мужик, что в ангар к нам заявился, махнул рукой и мы по одному стали высаживаться из вертолета, а затем, инстинктивно пригибаясь, побежали к стоящей невдалеке сборной конструкции.

Вблизи она выглядела... не так красиво. Оповещение, как Мишка сказал, сработать-то сработало, но монтировали периметр явно торопясь. Не совсем вкривь и вкось, но между металлическими щитами щели имелись. Хуже было вверху, на горизонтальных площадках, где люди с оружием стояли. Горизонтальными они быть только предполагались, сейчас же с них сорваться вниз труда большого не составляло. Хорошо, на площадках этих с тыла ограждения имелись, они людям скатываться на землю с верхотуры и не позволяли.

— Быстрее, быстрее! Занимайте места! Сейчас начнётся!

Орал это нам какой-то гражданский, даже не имевший защитного обмундирования.

Что он тут делает? Смерти своей ищет?

— Уберите его отсюда! — крикнул наш инструктор с полигона. — Быстро!

Потом ещё и выматерился.

Я его совсем за это не осуждаю. Надо же додуматься, у пробоя без защиты находиться!

Я встал рядом с Коромысловым. Посчитал, что так у меня шансов больше будет в живых остаться.

— Давно граница тумана не двигается? — спросил Мишка у штурмовика, который здесь уже на стене стоял когда мы пришли.

Тот как будто этого вопроса даже и ждал. Очень важным сейчас и очевидным для всех, кроме меня, это видно было и сам он минутки отсчитывал.

— Час пять минут, — даже не глянув на часы ответил боец.

— Хреново...

Коромыслов даже хотел потереть лоб, но его рука наткнулась на стекло защитного шлема.

— Хреново, — повторил Мишка, — Очень даже.

— И не говори, — поддержал мнение Коромыслова наш сосед по защитному периметру.

Почему, хреново? Вон и периметр собрать успели, пусть и на живую нитку, и кривовато? Всё теперь не в чистом поле от шаров отбиваться. Сам Мишка так недавно сказал.

— Он будет? — скорее не поинтересовался, а дал прогноз будущих событий Коромыслов.

— Он, — коротко ответил не отрывая глаз от границы тумана боец в полном защитном костюме.

Он? Кто — он? Опять я ничего не знаю!

Глава 30 Червь

Я ещё раз как мог глубоко втянул в себя воздух через нос.

Выдохнул.

Пахнет... Причем, какой-то незнакомой химией.

Костюм после обработки не проветрился? Наверное...

— Чуешь?

— Что, Миш?

— Запах.

— Да, что-то такое есть.

— Точно, он будет. — Коромыслов повернул голову к нашему соседу-штурмовику.

— Будет, будет. Я тоже чую, — не отрывая глаз от тумана отозвался тот.

Сейчас мы все в защитных костюмах и шлемах, дышим смесью из баллонов, а запах тогда откуда? Проникает снаружи?

— Опасно это? — поинтересовался я у Мишки.

— Нет, всё нормально. Голова потом только поболит.

— У тех, кто жив останется, — последовал непрошенный комментарий от штурмовика.

Что он нагнетает-то? Лучше бы, хоть — Мишка, хоть — он, сказали мне, кто появиться из тумана должен!

Даже — просто шепнули. Я бы услышал.

Хоть сейчас мы в костюмах и шлемах, но разговаривать свободно можно, слышимость почти не изменилась. Мне кажется, что как бы даже не лучше немного стала. Такая вот имеется у нашей экипировки опция.

— Червяков любишь?

Чего-чего, а вот такого вопроса я от Мишки не ожидал. Нашел время про червяков спрашивать.

— Любишь, говорю?

Совсем у Коромыслова крыша поехала!

Или, отвлечь, чуток развеселить он меня хочет? Причем, бородатым анекдотом.

Ну, про двух маленьких мальчиков. Как один другого про то же спрашивает — червяков любишь? Тот, ушибленный на всю голову, и отвечает, что любит.

— Любишь, так ешь его! — говорит и червяка протягивает...

— Любишь, говорю? — в третий раз повторяет Мишка.

— Нет, не люблю и есть их не буду.

— Да я не про то. Сейчас червь появится.

Червь? Он, это — червь?

Господи, сила и воля твоя!

Тут он и начал появляться.

Из тумана, не прямо перед нами, а на девяти часах что-то антрацитово-черное начало высовываться.

Запахло химией гораздо сильнее, у меня глаза даже заслезились. А, не протрешь их сейчас, голова-то шлемом прикрыта.

— Матерый, — прокомментировал видимое нами штурмовик.

— Матерый, — согласился с ним Коромыслов.

Я промолчал. Сказать мне было нечего.

— Сейчас вдарит, — штурмовика как прорвало.

— Вдарит, — не отставал от него Мишка.

Между тем червь всё больше и больше из тумана показывался. Зрелище, надо сказать, было отвратительное.

Я, змей, червяков и гусениц разных, просто не переношу. Смотреть на них мне даже противно. Передергивает меня всего как их увижу.