Призрачный страж (СИ) - Золотарев Егор - Страница 2

Вахтером в общежитии работал бывший военный, поэтому порядок был для него прежде всего. Порядок не только в плане чистоты, а еще и норм поведения и внешнего вида. Мы с ним хорошо ладили, но он очень возмущался, когда я вынужденно прогуливал занятия.

— Родионов, ты опять не был на учебе, — громко сказал вахтер и недовольно покачал головой, едва я зашел в общежитие.

— Иван Герасимович, я же предупредил, что иду с гильдией в Разлом.

— Ну и что? Нужно в выходной день ходить по Разломам.

— Мы не выбираем даты. Это только сильные гильдии типа «Ярости» или «Меркурия» могут в любой удобный день охотиться, — ответил я и устало опустился в кресло рядом с его столом.

— Ну, рассказывай. Чего добыл? — смягчился вахтер и с интересом уставился на меня.

— Трех тварей убил. Правда, сплоты в них совсем слабые. Пару раз фонарь зарядить хватит и все.

— А что ты хотел из бесплатного Разлома? Ничего, придет и твое время. Я тоже с низов начинал.

Мы еще немного поговорили, и я пошел в свою комнату, которая располагалась на третьем этаже. Я забыл купить продукты, поэтому пришлось жарить картошку с салом. Получилось вполне съедобно. Умывшись и плотно поужинав, я забрался под одеяло и заснул.

Мне снова приснился странный сон, в котором я был императором. Притом не Российской Империи, а совсем чужой земли. Сон всегда был таким красочным, что казалось, будто все это наяву. К тому же я знал, как зовут каждого, кого видел.

Проснулся я от громкой музыки, которую включал вахтер, чтобы разбудить студентов. Если моему декану было все равно, пришел я на учебу или нет, то вахтер зорко следил за посещением. Он обходил все четыре этажа и стучал в каждую комнату. Многие его за это невзлюбили, но бывшему военному было не привыкать.

Отогнав остатки сна, я встал и зашаркал в ванную. Под сильными струями горячей воды в подробностях вспомнил свой сон. Я стоял на носу корабля и подгонял команду. Мне во что бы то ни стало надо было догнать корабль, который пятном темнел вдали. Я знал, что на том судне находится мой враг, которого обязательно надо убить. Этот сон, как и многие другие, будто показывал мою прошлую жизнь, в которой я был не бедным студентом, у которого отец проиграл все их имущество, а Великим императором неизвестного государства.

Я никому не рассказывал о своих снах, но с годами они становились все четче и понятнее. Возможно, у меня просто богатая фантазия, потому что в детстве я много читал, или, действительно, видел чью-то жизнь. Во всяком случае я решил не обращать внимания и никому не рассказывать, чтобы не было ненужных вопросов.

Наскоро позавтракав оставшейся картошкой и запив горьким кофе, я вышел из общежития и направился в академию. Здание академии было одноэтажным и представляло собой кольцо. То есть можно было по кругу обойти всю академию и вернуться на прежнее место.

В центре кольца располагались полигоны, закрытые куполами, во избежание нежелательных последствий в виде разрушений и увечий. К тому же они надежно закрывали от непогоды, поэтому занятия на улице не прекращались даже зимой.

Я быстро дошел до академии и влился в поток студентов, движущихся по широкому коридору. В дверях аудитории, в которой у меня было занятие, столкнулся с третьекурсником Гориным, который обхаживал одну из девушек на моем курсе.

— Лизка, не мялась бы ты больше, а то другую найду, — шутливо пригрозил он, но глаза оставались холодными и злыми.

— Буду только рада, — ответила она и отвернулась к окну.

Третьекурсник, видимо, не привык к отказам и вместо того, чтобы уйти, начал искать того, на кого выплеснуть злость. В этот момент я прошел мимо него и задел плечом. Я сделал это нарочно. Очень уж он был высокомерен и горделив, к тому же с самого первого дня учебы как-то недобро посматривал на меня и пытался зацепить.

— Э-э-э, смотри, куда идешь, придурок! — вспыхнул он и хотел толкнуть меня в спину, но я был начеку и отклонился в сторону.

Горин не удержался и упал вслед за рукой. На его счастье, впереди была парта, на которую он и повалился. Третьекурсник вмиг вскочил обратно и, разъяренный, поднял руку, в которой уже вспыхнул огонь. Я лишь усмехнулся и с презрением посмотрел на него. Однако на всякий случай приготовился создать призрачный меч, который с легкостью отбивал любую магию, в отличие от обычного меча.

Все же отец Горина был одним из советников императора, поэтому сынку могло сойти с рук нападение в пределах академии, что было строжайше запрещено под угрозой отчисления.

— Прекратить! Что вы себе позволяете? — послышался громогласный бас преподавателя.

Раскрасневшийся Горин натянул улыбку, повернулся к нему и спрятал руку за спину.

— Все в порядке, Эдуард Валентинович. Мы просто разговаривали.

— Советую выяснять отношения за пределами академии, — сказал преподаватель уже спокойным голосом, так как узнал студента.

Горин кивнул и, бросив на меня гневный взгляд, вышел из аудитории. Я знал, что он опасный противник, но меня это не пугало, а, наоборот, подзадоривало. Так и хотелось сбить с него спесь!

Я сел на заднюю парту, и под монотонный голос Эдуарда Валентиновича принялся рисовать. При создании призрачного оружия нужно было его очень подробно представить, поэтому я предпочитал сначала продумывать и рисовать, а уже потом создавать. Сегодня у меня практическое занятие по созданию щита. Именно его я и начал рисовать.

За интересным занятием я даже не заметил, как прошло два часа. Когда прозвенел звонок, в моем блокноте красовался щит с гербом моего рода. Даже не верилось, что когда-то род Родионовых был богатым и уважаемым. Сейчас же мы были так бедны, что экономили на всем.

Я убрал блокнот в карман пиджака и вышел в коридор. Ко мне сразу же подошли двое. Один из них был Горин.

— Слышь, Родионов, ты совсем нюх потерял? Забыл, кто я и кто ты? — на его лице снова появилось презрение.

У меня невольно сжались кулаки, но я знал, что это будет ему только на руку. Поэтому продолжительно выдохнул и ответил:

— У меня нет проблем с памятью, поэтому я прекрасно помню, что ты гребаный ублюдок, — с улыбкой ответил я.

— Что⁈ — взревел он и его рука снова вспыхнула огнем.

Второй, который был его шестеркой, тут же встал между нами и предложил:

— Может, дуэль?

Горин кивнул, отступил на шаг и, прожигая меня взглядом, процедил сквозь зубы:

— Родионов, я вызываю тебя на дуэль.

— Отлично! Давно ждал случая набить тебе морду, — обрадовался я.

— Предлагаешь драться на кулаках, как какие-то простолюдины? Ты в своем уме? — возмутился он.

— Да. Сегодня в девять вечера под куполом номер три. Смотри не опаздывай.

— Я убью тебя голыми руками, а потом кремирую на месте, — пригрозил он, развернулся и размашисто зашагал по коридору, расталкивая студентов.

Через полчаса у меня начиналось практическое занятие, поэтому я направился к столовой. Студенческая столовая была для меня спасением, так как я не любил готовить. Частенько я набирал в пятницу по пакету котлет и пирожков, чтобы хватило на все выходные.

Когда сел с подносом еды за стол, ко мне подошла Лиза, к которой подкатывал Горин.

— Костя, не связывайся с ним. Ты же знаешь, кто его отец. Они могут тебе жизнь испортить, — тихо проговорила она, оглядываясь.

— Было бы что портить, — хмыкнул я, размешивая сметану в густом борще.

— Но я волнуюсь за тебя…

— Все будет хорошо, — прервал я ее. — Кто-то же должен объяснить этому индюку, кто он на самом деле. Не думаю, что сможет хоть раз до меня дотянуться. Кстати, откуда ты узнала про дуэль?

— Я за дверью пряталась и подслушала ваш разговор, — призналась она. — Это все из-за меня, да?

— Нет. Он уже давно напрашивается, а тут такой хороший повод нарисовался. Грех не воспользоваться, — подмигнул я ей и принялся есть.

Лиза повздыхала, но больше не стала отговаривать и, еще раз с беспокойством взглянув на меня, вернулась к подружкам. Я почти не сорвал, сказав, что она здесь ни при чем. Она мне нравилась, и я видел, как она тяготится обществом этого болвана, поэтому после победы обязательно предупрежу его, что не стоит преследовать девушку. Но в первую очередь мне не нравилось, что Горин и его дружки воображают себя лучше меня. У меня тоже графский титул, хотя я сейчас это скорее скрывал, потому что не соответствовал ему. Череда несчастий привела нас к обнищанию.