Младший сын князя. Книга 1 - Ткачев Андрей - Страница 4

Но при этом понимал, что эта радость слишком дорого мне далась.

Голова вновь начала болеть от наплывших обрывков воспоминаний. Но только теперь из родного мира.

Те, что я всеми силами пытался забыть. Помнить всё – это было физически больно.

Руки невольно снова потянулись к голове. Я пытался погрузить разум в медитацию, чтобы хоть как-то унять боль, но раз за разом меня выкидывало в реальность.

Засада… Просчёт нашего командования. Бойня.

Друг с оторванными ногами протягивает мне медальон и просит передать его своей жене. Вижу на его лице слёзы. Он говорит, что не хочет умирать.

Я обрываю ему жизнь, каждая секунда для него мучение, и мы оба знаем, что он уже нежилец, и забираю медальон.

На войне нельзя привыкать к людям. Понимаю, что снова забыл об этом, и начинаю корить себя.

Не первый раз сталкиваюсь с похожей сценой. Их слишком много. Не хочу вспоминать…

Внезапно чувствую, как чья-то рука осторожно ложится мне на плечо. Воспоминания резко обрываются, а с ними уходит боль. Поднимаю взгляд и вижу милую взору обладательницу добрых голубых глаз и длинных блондинистых волос.

– Молодой господин… Вы в порядке? – обеспокоенным голосом спросила она.

Одежда на ней была какая-то странная. Непривычная глазу. Я даже не знал, как её описать. И в то же время я понимал, что я её уже видел и понимал назначение. Двоякость ощущений сбивала с толку.

Я кивнул, и взгляд уцепился за рядом стоящего с ней парня.

Тёмные волосы, серые глаза, широкоплечая фигура и самое главное – чувствуются повадки воина. Но угрозы никакой не ощущал от него, только беспокойство.

– Надо отвезти молодого господина в поместье и показать Соколову, – отозвался чуть хриплым голосом парень. – И походу, нас в поместье будут ждать проблемы, – уже удручённо добавил он под конец.

Значит, я некий молодой господин… Раз господин, значит имею какой-никакой статус. Уже неплохое начало.

– Пойдёмте, Евгений Дмитриевич. Машина ждёт буквально в паре метров от вас. Мы доставим вас в поместье, – мягко и спокойно, будто маленькому, сказала девушка и аккуратно перекинула мою руку себе на плечо, боясь потревожить возможные раны.

Благодаря этому, я смог встать на ноги, пусть и навалился на девушку, которая, похоже, даже не испытывала с этим проблем.

– Хорошо, – вяло ответил я, даже не сопротивляясь и позволяя потащить меня к какой-то машине.

В иной раз я бы обязательно этому воспротивился – всё же не дело это – девушке тащить парня, но сейчас на меня слишком много навалилось. Даже не заметил, как оказался внутри комфортабельного салона неизвестной мне машины.

Поэтому я решил закрыть глаза и поспать. А там, что будет – то будет.

С этими мыслями я погрузился в сон.

Через час меня уже доставили в поместье, к местному штатному целителю. Вернее сказать, в его рабочий кабинет, расположенный в подвале поместья.

В общем-то, ничего такого помещение собой не представляло. Чистые синие стены, белый потолок и пол. Большой стол с висящими над ним лампами, раковина, чтобы смывать кровь с рук, несколько шкафчиков со всякими склянками, и всё. Ничего, что стоило бы моего пристального внимания.

На самом столе лежал я, в окружении девушки и парня, которые меня сюда привели, и врача.

Последний выглядел вполне обыденно. Аккуратная щетина, седые волосы, белый халат поверх, как я понял, повседневной одежды. Морщины на лице. Ничего особенного.

Просто создавал каким-то образом о себе впечатление приятного дедульки. И при этом вновь ощущения двоякости знания и незнания этого человека. В голове до сих пор творился сумбур.

– Георгий Иннокентьевич?.. – тихо спросила девушка, переводя взгляд то на врача, то на меня.

То, что врач за всё время моего пребывания не обмолвился и словом, видимо, её напрягало.

И по взгляду синеглазки читалось, что она волновалась в первую очередь за меня. Только кроме волнения, как я уже понял, за своего господина, в её взгляде было то, что я часто видел у воинов, которые провинились перед командиром и теперь ждали заслуженного наказания. Да что там говорить – я и сам часто оказывался на их месте.

– Если не хотите оказаться за дверью моего кабинета, продолжайте помалкивать, – мягким, и при этом одновременно угрожающим тоном сказал старик.

Девушка виновато опустила голову и старалась больше не смотреть на нас.

Надо отдать целителю должное. Старик знал своё дело. Как только меня внесли в комнату, сразу указал на стол. Затем оглядел меня взглядом и, недолго думая, молча применил магию исцеления.

Через несколько минут меня перестало мутить, тело начало нормально слушаться, и левый глаз стал прекрасно видеть. Но что больше радовало – я убедился, что тут точно была в обиходе привычная мне магия.

Старик использовал знакомый конструкт и плетения исцеления. Естественно, без защиты, ведь добавлять её в и так сложные плетения, значит, уменьшить эффективность самого процесса. Да и, собственно, от кого их защищать, это же не боевые конструкты?

Одним словом, врач помог мне восстановиться, но при этом продолжал осматривать тело, видимо, выискивая возможные проблемы, либо перепроверяя себя.

Только через пятнадцать минут он закончил с осмотром и спросил напрямую:

– Молодой господин, как теперь чувствуете себя? Есть недомогание или что-то, что вас ещё беспокоит? – с толикой видимой заботы спросил он.

– Ничего не болит, но в голове сумбур. Мысли путаются. Многое кажется знакомым и одновременно незнакомым, – честно ответил я.

Не знаю, когда память окончательно восстановится, но не хотелось бы, чтобы из-за моего поведения возникали лишние вопросы. Да и в таких вопросах лучше отвечать целителю максимально честно о своём состоянии – всё равно ведь поймёт, если я о чём-то промолчал.

Такие маги лучше всех разбираются в том, что происходит в теле, и умеют это диагностировать даже без применения плетений.

– Хорошо, – кивнул Соколов. – Это последствия пережитого вами стресса. Организм включил защитную реакцию, пытаясь вас оградить от мысли скоропостижной смерти. Редкое явление. Благо, это временный эффект. Со временем воспоминания вернутся.

– Сколько времени это может занять? – решил сразу уточнить я.

– Нельзя сказать наверняка, – уклончиво ответил старик. – Может, несколько дней, а может, и пару лет. Могу лишь посоветовать говорить с теми, с кем вы были знакомы, чтобы стимулировать мозг к нужной активности и быть в местах, в которых вы привыкли бывать. Всё это может подстегнуть ваш мозг к работе с заблокированными участками памяти. Но в ближайшие два дня вам нужен только покой. Никакого алкоголя или других веществ, воздействующих на разум.

При этом на последних словах он очень строго посмотрел на меня, как будто я этим злоупотребляю. Причём ещё и на постоянной основе.

– Ясно, – спокойно ответил я, кивнув.

Соколов ещё посверлил меня тяжёлым взглядом и перевёл их на моих сопровождающих, которые сразу же опустили глаза в пол.

– Отведите Евгения Дмитриевича в его комнату. В помещение без надобности не входить. Вносить еду три раза в день. Никаких уборок без необходимости. Если будут осложнения, сразу звать меня. Всё понятно?

– Так точно, – одновременно проголосили оба, после чего ко мне подошла синеглазка и сказала: – Молодой господин, пойдёмте, мы проведём вас в вашу комнату. Если понадобимся, то дайте знать через колокольчик.

Я кивнул и, попрощавшись с целителем, мы вышли из кабинета.

Минут через пять после блужданий по поместью, меня таки привели в мою комнату. И выглядела она… Роскошно – это будет мягко сказано.

Огромная, почти на всю комнату кровать, золотая люстра, узорчатая мебель, и ещё какие-то устройства, чьих предназначений я не знал. Ну, кроме колокольчика возле постели. Видимо, действительно чтобы звать слуг.

Но всё равно узнаю про все эти предметы. Надо относиться к этой жизни сейчас как к внедрению в чужую организацию, о которой ничего не известно. Собирать информацию и поменьше мелькать перед глазами, чтобы не показаться странным.