Pandemonium Трип - Lonk Tony - Страница 6

Лурифракулус и Туфон появлялись тут каждый раз, когда выпадал их черёд творить историю. Будь их воля, находясь в мире людей, они не покидали бы пределов вечного города. Только там они были максимально близки к своему естеству.

И снова, они оказались здесь в качестве приглашённых гостей удивительного торжества. Простые люди, признанные другими простыми людьми мировой элитой, съехались со всего мира людей в вечный город, чтобы почтить Древнейшего Бога – осквернённого простыми людьми низшего порядка. Простые люди высшего порядка возлюбили того, кто был поруган и из поколения в поколение тайно передавали сакральный трепет к тому, чьё имя не принято было оглашать во всеуслышание. Они просили у него того, чего не мог им дать никто другой. Они получали знания, силу, власть, популярность и несметные богатства. Они были благодарны. Они, как и их предки, мстили всем сопричастным к непрекращающемуся осквернению того, о ком всё так же было запрещено говорить. Мстили изощрённо и с удовольствием.

Человекоподобные духи вошли в место торжества через тайный ход, который располагался за старинным фонтаном с античными фигурами и тёмным гротом, скрывающим небольшую дверь, олицетворяющую символичный барьёр, разделяющий мирскую суету и культовое место для избранных – дворец, возводимый, но не возведённый до небес. Величественное пространство, где таинственным образом тормозилось время, и сохранялись тайны. Высокие колонны удерживали необъятный по своим размерам купол, расписанный великими живописцами предыдущих эпох. Те картины словно оживали, стоило только задержаться восхищённому взору. Мистическая эстетика пронизывала до дрожи каждого, кто оказывался здесь впервые. Скульптуры совершенных людей и барельефы, готовые поведать о знаковых событиях, повторяющихся вновь и вновь. Ослепляющие лучи, но не Солнца, а полной Луны пробивались через арочные окна под куполом. Вокруг стоял густой туман окуриваемых благовоний. Вдыхаемый аромат редчайших смесей вызывал экстатические ощущения. Все собравшиеся наслаждались очередной возможностью возвыситься над недостойными и компанией друг друга, где каждый знал – кто чего стоит.

Представители мировой элиты готовились к чествованию задолго до каждого события и являлись на собрания, принося с собой и на себе всё самое ценное из того, что было в их владении. Согласно убеждению, принятому в тайном круге, это не была гонка тщеславия – они расценивали демонстрацию своих достижений как дань уважения месту, времени и самим себе.

Классическая музыка заглушалась сотнями голосов. Разные языки сливались в один понятный – язык интереса и выгоды. Мир не стоял на месте, и многое следовало обсудить, рассудить и осудить.

– И тут ничего не меняется. – разочарованно констатировал Лурифракулус.

– Ты разучился видеть? – едва сдерживая смех, ответил Туфон. – Посмотри, как они нарядились.

– Как прислуга. И что это значит?

– Тебе и вправду интересно?

– Мне неинтересны люди, а вон те двое вызывают вопросы. – он указал на духов высшей иерархии, беседующих в тёмном углу зала.

Одним был тот, кому они с Туфоном подчинялись, а во втором, Лурифракулус узнал их непримиримого антагониста, чьё присутствие на торжестве оказалось для него неприятным сюрпризом.

– Очевидно, Килтис заводит дружбу с Архароном. – равнодушно произнёс Туфон. – А ты говорил, ничего не меняется. Это странное время требует соответствующих решений и действий. Как и мы, они теряют контроль.

Дождавшись ухода Архарона, с которым он ни за что не хотел пересекаться, Лурифракулус нехотя направился к Килтису. Тот выглядел как всегда совершенно. Высокий красавец культового образца, в бархатном камзоле, подчёркивающем нечеловечески идеальную стать. Длинные смоляно-чёрные волосы сияли редкого оттенка синевой, а идеально гладкая кожа поблёскивала едва заметными бликами. Большие тёмные глаза хищнически ловили любой момент, происходящий вокруг – никто из тех, кто были тогда в зале, не мог избежать его внимания.

–Ты меня приятно удивил. – произнёс он, обращаясь к Лурифракулусу.

– Это обратимо. – ответил тот. – Новичок?

Лурифракулус указал на неприметного молодого мужчину, который появился в зале одним из последних. В отличие от представителей мировой элиты, он не был одет как прислуга: строгий костюм, немного не по размеру и массивные туфли не по моде подчёркивали либо его неуверенность в себе, либо – пренебрежение правилами. Он казался случайным элементом, грозящим разрушить общую сакральную картину. Мужчина старался показать себя с той стороны, с какой хотел бы запомниться, однако любые его попытки запомниться хоть как-то были ничтожными. В ту минуту, он увлечённо общался с Архароном, что предстал перед ним в образе седовласого старца с длинной бородой и тоненькой косичкой, свисающей, как отметил Лури, «до старой наглой жопы». Только Архарону он и был интересен.

– Да, это новичок. – лениво ответил Килтис.

– Наш?

–Да.

– Тот самый?

– Да.

– Безродный?

– Да.

– Позор.

– Хватит жаловаться, Лури! Нет, и не будет больше прежнего уклада! Согласен, раньше было круто. Теперь – совсем не круто. Упиваться нечем. Нужно подстраиваться – перерождаться, чтобы не терять хватку над человеком. Прелесть, которую мы воспеваем, осталась в прошлом. Сотни знатных родов выродились, остатки – жалкое зрелище. Представители знати стали совершать ошибки. Грубые ошибки. Потеряли направление. Только просят, просят, просят. И бездарно проёбывают наши дары. Выстроенный нами порядок деградирует вместе с ними. Им нужна конкуренция. Таким образом, мы выдавим из них уверенность в том, что они – хозяева своего мира и располагают полномочиями, равными Богу. Их снова пора проучить. Безродные действуют безупречно. Они не избалованы.

– Не смею спорить, но мне не нравится такой выбор. Что ни говори, прошлый олицетворял собой угрозу. Ему удалось создать новую эстетику зла. Люди долго были в узде порождённого им страха. Он смог, создать и приумножить, и внести в вековую летопись память, которая не стирается до сих пор. Он сделал всё, как положено. Он вызывал трепет и преклонение в своё время. Он вызывает ужас даже сейчас. Этот вызывает только вопросы.

– А мне он кажется интересным. Его время ещё не настало. Посмотри в его будущее, а потом приступай к выводам. С ним будет легко работать. Я не хочу переутомляться. Грядёт миллениум. С нас многое спросят.

Лурифракулус прислушался к совету Килтиса, и взглянул в будущее новичка. То, что он увидел, разом откинуло большую часть его вопросов.

– В чём заключается заинтересованность Архарона? Что общего между этими двумя, кроме симпатии к пыткам?

– Та сторона тоже делает на него ставку.

– Он принадлежит нам.

– Верно, но благодаря его деяниям, они поимеют гораздо больше, чем мы.

– И мы будем с этим мириться?!

– Мы поимеем ровно столько, сколько нам необходимо. Тебе этого мало?

– Нет.

– Вот и заткнись. Им нужны жертвы. Нам нужны деятели. Нам не нужны рабы. Общими усилиями, мы успешно сдержим человека новой формации и не позволим тому перейти ограничительную черту. Нет столкновения интересов. Нет проблем. Нет повода для беспокойств. Ты скушен, Лури.

Архарону не пришлось долго владеть вниманием новичка. Явно наслаждаясь моментом и возможностью, Туфон вмешался в их приятный светский диалог. Он пристально смотрел новичку в глаза, лукаво улыбаясь тому, что в них увидел.

– Позвольте узнать тему, что так живо овладела вами? – спросил он, срываясь в странный хохот.

– Мы обсуждаем историю. – нехотя ответил Архарон.

– Великую науку или личный опыт?

– Науку. – ответил новичок. – А уже из науки следует личный опыт, но мой личный опыт ничтожен, чтобы его обсуждать здесь и сейчас.

– Любите историю? – спросил Туфон, обращаясь к новичку.

– Люблю, и пытаюсь постигнуть. Путь к победе лежит на костях истории. Не зная прошлого – не построить будущего. Творцы истории владеют настоящим и формируют то, что желают иметь в перспективе.