Командор навсегда (СИ) - Снегирёв Алексей - Страница 35

Много людей толпилось у палатки имперского банка, там раздавали припасы в долг. Ну какой банкир не воспользуется ситуацией? Люди выходили из толкучки с мешочками еды довольными, видимо, было не так уж и дорого. А вторая толпа собралась уже у нашей палатки с гильдейским флагом, там набирали людей на общественно-полезные работы. Майкидора поняла меня правильно: мы платили людям, чтобы они не умерли с голоду, ну а порядок постепенно возвращался, и я наделся, что больше не увижу Приморский форт в скотском состоянии. Грозный патруль стражей Марата, закованный в тяжелые латы, остановился на краю торговой площади, напоминая, что власть в городе есть. Стражи вроде раньше были снаряжены в легкую броню, а сейчас как ходячие танки – семьдесят кило стали на них надето. «Ну Марат всё продумал, – сделал вывод я, – психологический эффект есть, смотрятся основательно. Значит, на охрану денег не жалеем».

К моему удивлению, лавка погибшего алхимика была открыта, туда я и зашел – качественные зелья оставались для нас большим дефицитом. Майке заниматься их изучением, а тем более их варкой, было совсем некогда, и нам нужен был надежный поставщик. Но, к моему разочарованию, выбор тут был совсем небольшой: всего три слабеньких эликсира – противоядие и на восстановление здоровья и маны. Алхимика не было, и мне пришлось кашлянуть, чтобы привлечь внимание. Из лаборатории, находившейся за торговым залом, вышла чумазая девушка с раскосыми глазами, и я расстроился. Она совершенно не выглядела как опытный зельевар.

– Я – Киу, ученица алхимика, – смущенно проговорила она, наверное, увидела легендарные доспехи и сочла за богатого покупателя.

– Я – Леонид, – я ей кивнул и постарался выглядеть максимально доброжелательным. – Теперь эта лавка твоя?

– Не совсем, – насторожилась она, – она принадлежала моему деду и учителю, магистру Тимуру. Я просто единственная его наследница. Пока идет война, никто мною не интересуется. Вот потом потребуют налоги и сборы, и я не смогу заплатить…

– Разве лавка не дает дохода? – искренне удивился я.

– Много брака получается, – она развела руками, – я мало что умею. Для дедушки только травы собирала…

Я задумался, нам нужен был настоящий, опытный алхимик, а не ученик. Но других вариантов не было, и я решился.

– Киу, я могу помочь тебе с обучением варки простых зелий, а ты бы делала для меня некоторые заказы. Как тебе такое предложение?

– А разве есть дипломированный алхимик в форте? – удивилась она.

– Нету! – честно ответил я. – Но есть ученик, который знает чуть больше тебя, и есть некоторые книги с секретами зелий.

– Согласна! – ответила девушка и, как бы подтверждая свои слова, энергично закивала.

– Тогда завтра найдешь Майкидору Рир и начнешь у неё учиться! – я на прощание махнул ей рукой и уже развернулся, чтобы выйти, но округлившиеся от удивления раскосые глаза девушки заставили меня остановиться.

– Май.. дору…Рир? – только и пролепетала она, но быстро собралась и возразила:

– А кто ж меня к благородным пустит-то?

– Я предупрежу! – я улыбнулся.

– А ты кто? – с испугом спросила она.

– Ваш новый Командор, – с иронией произнес я, а девушка глазела на меня и не могла ничего сказать.

– Ну пока, еще увидимся! – я покинул лавку, не дожидаясь, пока она выйдет из ступора. А то опять пришлось бы слушать: «На суше, на море, в воздухе, на святых небесах и в преисподней мы несем волю человека…»

Наконец я добрался до гостиного двора и, зайдя внутрь, замер, потому что вспомнил, как тут впервые познакомился с Аделаидой, как чуть не устроил тут бойню, как она стояла с железным подносом между мной и хамоватым толстяком, с испугом поглядывая на моего волчонка с золотой шерстью. Эх, вот были же времена, когда все казалось простым и понятным, а мир очаровывал нереальностью и безграничными возможностями…

Когда меня отпустило, я подошел к бармену у стойки и спросил:

– Где мой добрый друг Мот?

Бармен, меня, конечно же, узнал. Сегодня только Киу меня не признала, потому что по лесам все лето проходила и новостей не знала. Но, несмотря на известность, люди ко мне с вопросами не подходили, чувствовалось некое опасение – я как был тут чужаком, так и остался. Вот и бармен тоже боязливо осмотрел мой эскорт из двух рирских гвардейцев, зашедших следом, и осторожненько попросил:

– К нам с оружием нельзя, господин Командор.

– Господа на фонарных столбах повешены, – хохотнул я, – достаточно просто называть Командор или Леонид.

Бармен аж побледнел и пролепетал что-то типа: «Как повешены? Почему повешены?». Тут я понял, что моих прямолинейных пролетарских шуток он не понимает и попробовал отбрехаться, что это файские господа, а не имперские, во что бармен поверил слабо, но глупых просьб оставить оружие на входе уже не высказывал.

Оказалось, Мот имеет персональную столовую над трактиром с видом на Губернаторский дворец – шикарную, с огромным мраморным столом и креслами, достойными задниц королей. На самом видном месте висела огромная картина, как говорят, «в полный рост», при виде которой у меня глаза на лоб полезли…

Я ржал до слез, потому что на ней были изображены мы с Мотом, стоящие в обнимку на террасе и смотрящие на большой античный город, раскинувшийся под ногами. Разумеется, мы были «приукрашены»: ну я не сильно, а вот пухлый Мот был стройным и повыше ростом. Едва меня закончило трясти от смеха, подскочил сам банкир, обнял и радостно заявил:

– Прекрасная картина, называется «Пир друзей»! Нравится?

Только тут я обнаружил, что на заднем фоне накрыты столы и в разных позах лежат полуголые дамы. Да ё-мае, меня же Адя убьет!

– Работа проделана огромная! – похвалил я Мота. – Но дальше так дело не пойдет. Переделать нужно все, что может бросить след на меня как на пьяницу и гуляку!

Я подробно перечислил всё, что следует поправить в картине, а Мот внимательно слушал. И лишь когда я закончил, обреченно спросил:

– Но нас-то, двух старых закадычных друзей, можно оставить?

– Ага! – на споры у меня запала уже не оставалось, видимо, хитрюга понял буквально мое обращение «дружище», когда был зажат бандитами в подвале. Да и ладно, неплохой он человек, так что пусть будет «Пир друзей».

Потом две проворные девчушки принесли нам блюда… Я и про картину забыл, когда увидел двух тетеревов с терпким сливочным соусом и здоровенную рыбину, приготовленную на рожне… А еще там были грибы с луком, вяленое мясо и сливочное масло с булочками. На полчаса я выключился из существующей действительности и сосредоточился на еде. И это, пожалуй, был лучший ужин в моей новой жизни. Когда я наелся так, что уже и не лезло, то откинулся в кресле. Говорить абсолютно не хотелось ни о чем. Но Мот, терпеливо ожидавший, когда я оторвусь от пищи, настойчиво привлекал мое внимание, перебирая какие-то бумаги в свободной от тарелок и блюд части длинного стола.

– Мне нужно обсудить несколько очень важных дел, – наконец он решился прервать мою нирвану.

– Ну давай, – вяло отозвался я, меня начало клонить в сон, – насколько дела важные?

– Самые важные! – энергично закивал он и, проворно подскочив ко мне, сунул в руку кипу бумаг.

– Что это?

– Отказ от претензий на свиток заклинаний, – Мот заговорил уверенно и убедительно, – это самые выгодные условия, которые только может предложить Имперский банк.

Я скептически взглянул на пачку бумаг, читать их мне категорически не хотелось.

– Давай вкратце, что предлагается?

– За отказ от поисков свитка и аннулирование претензий тебе передается в управление филиал Имперского банка в Приморском форте со всем движимым и недвижимым имуществом и долями в различных предприятиях Северной провинции.

– А еще? – лениво переспросил я, потому что пока банк отдавал лишь то, что не мог защитить сам, эта провинция была оккупирована файской армией. Магия убеждения Мота на меня не подействовала. Я понимал, что это плохая сделка.

Мот слегка стушевался, было видно, что он не ожидал такой реакции, ну или надеялся, что я буду удовлетворен и этим. Опять я видел, как банкир задумчиво анализирует варианты дальнейшего хода переговоров, и решил подлить масла в огонь.