Его дерзкая девочка (СИ) - Алекс Коваль - Страница 15

Домой добираемся быстро и все в той же угрюмой тишине. Весь вечер проходит в каком-то гнетуще-тяжелом состоянии. Мне плохо внутренне, и меня начинает потряхивать в ожидании. В голову и подавно лезут жуткие картинки.

Ребенок? Да ну, бред же!

В общем, меня эмоционально штормит, но я должна усердно делать вид, что все хорошо. Мама завела какую-то беседу, и мне приходится ее поддержать. Даже улыбаться получается. Ну, и кивать.

Когда время подбиралось в одиннадцати, я не выдержала.

— Мам, прости, я в душ. Устала сегодня жутко, — наконец вырываюсь из-под родительского внимания, перекусив по-быстрому. — Люблю вас! — целую по очереди родителей в щечки и бегу в комнату, готовая раздеваться на ходу.

Сердце летало с пяток в горло и обратно от страха, а в ушах долбила кровь.

Нет, нужно уже разделаться с этой ерундой! Сделать тест, убедиться, что все в полном порядке и стать прежней, язвительной, злой, стервозной Златой!

А то так ходить в неведении — хуже не придумаешь.

В свою спальню буквально влетаю, закрывая дверь на замок. Скидываю вещи и, открыв рюкзак, вытаскиваю ту самую коробочку, и бегу в ванную.

Руки трясутся, достать его получается не с первого разу. Пару раз еще и чуть не уронила на пол.

— Да, что ж это такое, Злата! — шиплю грозно сама на себя.

Делаю передышку, успокаиваю нервишки.

Все хорошо. Все будет хорошо!

И, набравшись смелости, делаю тест. Четко по инструкции, в которой написано, что после нужно подождать две-три минуты.

Это будут самые долгие две-три минуты в моей жизни!

Чтобы не извести себя окончательно, залезаю под душ. Намеренно включаю почти что ледяную воду и мысленно считаю секунды. Которые тянутся, и тянутся и тянутся…

Когда по моим подсчетам отведенное время проходит, я накидываю халат и беру тест в трясущиеся от страха руки…

Это конец.

Армагеддон.

Армагеддец полный!

Я стою в своей ванной комнате и, как дура, в неверии пялюсь на чертов тест с двумя дурацкими яркими полосками, которые только-только проступили и совершенно точно исчезать не собираются.

А это значит, что я… похоже, все-таки залетела. Да так залетела, что выть охота! А если еще и вспомнить, кто «создатель» этого «залета»… Да быть того не может!

Ну, как?!

Ну… зачем?!

Что за дурацкая издевка судьбы?! А главное, что теперь делать-то?!

— У-у-уй! — сморщилась я, сползая по стеночке и усаживаясь на холодный кафельный пол, прикрывая лицо ладонями. Глаза щиплет, но слез нет.

Зато меня с головой накрывает паника. Такая, что до трясучки и нервного клацанья зубов. По спине пробегает холодок, и я нервно ежусь, обхватив себя руками, хлюпая носом, чувствуя себя такой одинокой и потерянной, сидя на полу в туалете, что удавиться хочется.

Затем приходит страх, ведь что-то с этими полосками надо делать! Я… я не могу стать мамой! Не могу и все тут. Мне нельзя! Я буду плохой мамой, да я вообще детей не хочу! Вот Ева, да, у нее в крови материнский инстинкт, и она девочка-девочка до мозга костей, а я нет! Я стерва Злата Золотарева, которая хочет гулять свободной кошкой, а не гладить и стирать распашонки. Я ведь даже не умею ни первого, ни второго, я вообще никчемный человек! Я анти-женщина, анти-мать и анти-семьянин, я по определению не могу быть мамой! Не могу и не хочу! Я просто не знаю, что делать с детьми!

А как же моя фигура? А карьера? У меня ведь даже мужа нет, ну, как так?

Вот теперь слезы брызнули-таки из глаз и буйным потоком потекли по щекам.

Несправедливо. Ну, за что это мне? Ну, почему я? Я ведь даже не помню, что у нас было в ту ночь, и вот… ну, нет же. Я уверена, что мы предохранялись. Должны были предохраняться, Тим ведь не дурак!

На смену страху приходит неверие и отрицание. И я пытаюсь хоть мало-мальски, но успокоить себя тем, что тест может и врать. Мало ли, всякое бывает. Может, нет там никакой беременности, может, я полностью «здорова» и зря себя накручиваю. Хотя… странные вкусовые предпочтения, сонливость, усталость, токсикоз, непереносимость некоторых запахов и… людей — все говорит против моей слабенькой теории спасения собственной души.

— Ч-е-е-ерт!

Я беременна!

Новый виток молчаливой истерики, и реки слез не заставили себя ждать. В этот раз я ныла, дав себе полную свободу, разрешив хоть раз в жизни себя пожалеть.

Вот это я попала! Господи-и-и… я не могу рожать, я не хочу рожать, но и аборт делать я боюсь. А рассказать маме с папой? Как я им расскажу, что я залетела, еще и по пьяни, еще и от своего… водителя?!

И Крис оказалась права. А я еще, как дура, отбрыкивалась, мол, все нормально салатик был несвежий, ага. Зашибись! Даже Абашев, чтоб ему пусто было, понял! Привез меня в эту гребаную больничку… гад! Скотина! Мерзавец! Это вообще из-за него все! Мое состояния, моя чертова беременность!

Беременность!

Я думала, приду к этому осознанию, как минимум, лет в тридцать, будучи хотя бы глубоко замужем. А может, вообще никогда и не приду! Я вообще по натуре чайлдфри, и я не могу стать мамой!

Так, спокойно, Злата. Вдох-выдох.

С остервенением отираю мокрые дорожки с щек и поджимаю губы, сдерживая очередной всхлип. Мне надо унять сердце, перестать икать и хватать, как рыбка, воздух ртом.

Это не смертельно, в конце концов. Даже вполне решаемо. У меня есть пара вариантов. Не я первая, не я последняя. Да, и я Золотарева, и я точно найду выход!

Я… я…

Я не знаю, но как только первые эмоции отпустили, меня окатило мощным разрядом злости. Первобытной и безудержной яростью, направленной на того, из-за кого я вообще в таком положении оказалось.

Сволочь безалаберная!

Прежде, чем понимаю, что творю и куда собираюсь, вылетаю из ванной комнаты злая, как тысяча чертей. Руки дрожат, мысленно сжимаясь на шее у «виновника» всей этой ситуации.

Я его придушу, я его уничтожу, прикопаю на заднем дворе его захудалой многоэтажки и даже не вздрогну! Глазом не моргну, порешу! Моя кровожадность прямо так и хлещет во все стороны.

Скидываю домашний уютный халат и натягиваю джинсы с худи, влетаю в кроссовки и хватаю ключи от своей машины.

Лечу вниз по лестнице, растрепанная, со скворечником на голове и красным от слез лицом. Нос распух, глаза вообще лучше не видеть и в них не смотреть. Меня колотит изнутри, и я хочу убивать.

Гормоны! Долбанные гормоны! Сейчас я понимаю это. Вот почему последние пару недель я, как бочка с порохом, чуть поднести «огонек» — и я готова разнести к чертям собачьим все, что в радиусе пары километров.

— Злата, ты куда на ночь глядя? Ты же ушла спать? — встречаюсь с отцом в дверях. — И что за вид? Малышка, с тобой все в порядке?

Но я его не слушаю. Мой разум накрыла пелена яростного тумана.

— Все просто круто! — бросаю и выхожу из дома.

У меня есть цель — свернуть одному «недопапашке» шею, и я, запрыгнув в машину, давлю по газам, держа путь по уже знакомому адресу. Туда, откуда три недели назад, в то ужасно недоброе утро, я уезжала на такси и даже не подозревала, что этот гад умудрился заделать мне РЕБЕНКА!

Оставив тачку, домой добираюсь на такси.

Сегодня какой-то странный день и еще более странные мысли в моей голове.

Я пожалел Золотареву!

Эту стерву с коготками, которая, когда надо, горло любому может перегрызть, но факт остается фактом. Я даже припер ее в больничку, подсуетившись и договорившись со старым знакомым, который самого меня не раз на ноги ставил. Латал после особо загульных периодов в моей жизни. Через гордость свою переступил практически, но эта стерва же лучше знает, что ей надо! А то, что ее уже неделю полощет и выглядит она как бледная моль, что ничуть не умаляет ее сексуальности, но пугает — так это все херня.

Даже подруга ее оказалась разумней, чем сама Золотарева.

Тест сделать.