Иуда (СИ) - Горелик Елена Валериевна - Страница 29

А может, крымцы тоже ждут, когда Карлуша растратит силы, и тогда их подмога станет куда весомее и дороже?

Я чувствовал себя мухой в густой смоле, которая вот-вот затвердеет окончательно. Как там говорил мой визави на вокзале — «безвыходная ситуация»? У меня был выход: победить. Но даже с усиленным гарнизоном и увеличенными запасами я не имел возможности победить шведскую королевскую армию. Всё, что я мог — это держаться до подхода подмоги и запрещать себе думать о том, что она может не явиться.

2

Четвёртый штурм за неполную неделю… Такое ощущение, будто Карл играет в компьютерную стратегию, а не швыряет в бой полк за полком. Если в первые три штурма на стены забирались исключительно пехотинцы, то сейчас среди атакующих стали чаще видеть спешенных драгун. Конницы у шведов много. Судя по всему, лошадок стало нечем кормить, их пустили на мясо, а всадников… Собственно, тоже на мясо, только в другом смысле: драгун на штурмовой лестнице в разгар боя так же неловок, как пехотинец или артиллерист верхом на лошади.

Король своими приказами гнал шведов на стены, где их ждали либо смерть, либо тяжёлые раны, либо позорное отступление — а шведы радостно бежали вперёд, таща на себе тяжёлые штурмовые лестницы, забираясь на стены… погибая от пуль и сабель… И снова бежали вперёд — с криками «За короля!»

Я отказывался понимать эту логику. Хоть стреляйте, но в моей голове такое не умещается. Если бы они родную Швецию защищали — ещё было бы понятно. Но на другом конце Европы, куда о шведах раньше даже слухов не доходило?

Восемнадцатый век…

В бой мне запретили ходить, притом сразу оба полковника, генеральный писарь Скоропадский, мой верный адъютант Незаймай и дежурный лекарь. Господа офицеры заявляли, что и без меня там управятся. Келин ещё деликатничал, а Палий сразу закатил в лоб: мол, не дело в моём возрасте саблей махать. Потому, пока на стенах кипела схватка, я сидел на колокольне собора и обозревал обстановку в подзорную трубу… Время шло, а ничего не менялось. Всё те же шведы под стенами, всё та же пальба и очаговые бои в тех местах, где штурмовым группам удалось взобраться по лестницам, и всё тот же чистый горизонт, что с юга, что с севера.

Кажется, в той истории шведы осаждали Полтаву месяца три или четыре?

Ну, во всяком случае, еды нам точно на год хватит. А боезапаса? Шведы голодные, замёрзшие и злые, бросаются в атаку как сумасшедшие. Кто-то в шутку предположил, что они просто хотят погреться. Защитникам приходится расходовать заряды просто с невероятной скоростью. Эдак мы уже через две недели перейдём на пращи и камни… Значит, две недели? У Петра, кстати, полный расклад по нашим ресурсам, мы успели ему передать все необходимые данные до того, как вражеская армия окопалась на левом берегу Ворсклы и взяла под контроль близлежащие броды. Надеюсь, он это истолкует правильно. Но чёрт подери, как же медленно тянется здесь время!

Взгляд со стороны.

— Ваше величество, послание от крымского хана.

Письмо написано, само собою, не ханом — тот не ведал шведского языка — а посланником, Отто Клинковстрёмом. Но вести крайне паршивые. Во-первых, сам хан, вопреки обещанию, не возглавил войско, а сидит в своём Бахчисарае. Во-вторых, ханская казна несколько оскудела и нуждается в пополнении, а потому орде дано указание сначала наловить рабов для рынков Кырыма. И в-третьих, большому конному войску сейчас нечем будет прокормить лошадей, если только великий султан севера не предоставит провиантский обоз для этих целей…

Карл в ледяной ярости разорвал письмо пополам и бросил на стол.

Скорее всего, татарам кто-то сообщил, что у королевской армии с провиантом дела плохи, и они решили поберечь своих лошадей. Впрочем, тем лучше. Королю шведов сейчас нужны были опытные солдаты, умеющие штурмовать крепости. Татар в подобных умениях заподозрить было сложно, а потому пусть лучше они разоряют земли гетмана, чем объедают шведскую армию.

В кармане у его величества лежала короткая записка от иезуита. В ней он сообщал, что русская армия находится всего в полутора дневных переходах от Полтавы, притом с учётом всех факторов. Это означало, что самое большее послезавтра русские подойдут к переправам. Там давно уже находятся драгуны, однако их задача не вступать в бой с русским авангардом, а своевременно сообщить о его появлении.

Но до этого момента город должен быть взят. Того требовали правила военного искусства. Карл прекрасно помнил, что случилось с армией царя Петера под Нарвой в аналогичной ситуации. А ведь возьми он тогда город до подхода королевского корпуса, и не случилось бы никакого разгрома.

Потому — город должен быть взят. И на это у короля менее двух суток.

Он почувствовал время, словно петлю, которая медленно сжималась вокруг его горла. Не самое приятное ощущение.

Четыре яростных штурма отбиты. Шведы заметно приуныли после таких афронтов, а отдохнуть и набраться сил попросту невозможно. Волны мороза сменялись волнами оттепели.

Что же остаётся? Уходить в Польшу, не добившись никаких результатов? Да и не хватит еды на обратный путь, учитывая неизбежные, как говорят, январские морозы. Это будет самый настоящий марш смерти, и собирать новую армию придётся ещё года два.

В Европе шведского короля поднимут на смех. Это гораздо хуже смерти. Значит — завтра решающий штурм.

Весь орудийный порох, сколько есть, он уже приказал отдать бомбардирам. Справятся — хорошо, войска пойдут в пролом. Не справятся — придётся лезть на стены. Но завтра, самое позднее послезавтра город должен пасть к ногам Карла Шведского. В противном случае оному Карлу придётся разделить армию и идти в бой по колено в снегу.

А чтобы шведы яростнее дрались, им сообщили, что король сам возглавит атаку.

1

Надо подсказать Карлу, чтобы девиз на гербе сменил. «Слабоумие и отвага» будет в самый раз.

Швед не подкачал. Если меня не обманывали старческие глаза Мазепы и это не оптический обман из-за плохо отшлифованных линз подзорной трубы, то король возглавил одну из штурмовых колонн. Значит, драка будет серьёзная: умели скандинавы драться, когда конунг идёт впереди. Всей разницы, что не топориком машет, а шпагой, и щита нет. Карл даже шляпы не надел, так и пошёл в атаку растрёпанным.

Впрочем, я тоже хорош. Увидел, как молодой неадекват машет шпагой и решил стать старым неадекватом с саблей. Но здесь психологический момент: наши видят, что король возглавляет атаку шведов, и будут волей-неволей искать в своих рядах меня — я тут самый старший в иерархической табличке. Нездоровьем не отговоришься, не поймут. Да и не желал я отговариваться, честно признаюсь. Сложившаяся обстановка давила так, что я был бы рад уже и пулю поймать, чтобы это закончилось.

Верхом эпичности может стать поединок двух неадекватов — старого и молодого — на стене Полтавы. Если, конечно, Карлуше и в этот раз тушка дохлого кота не прилетит, из-за чего он обидится и дальше не пойдёт. А на дворе январь, тушка, должно быть, замёрзшая и очень твёрдая… Ладно, шутки в сторону, дело — серьёзнее не бывает. Если нам удастся завершить жизненный путь короля-хулигана на десять лет раньше положенного или взять его в плен — что сделают его генералы? Будут драться до последнего шведа или отступят в Польшу?

Кстати — татар до сих пор нет. И сдаётся мне, что хан, оценив обстановку, короля просто кинул. Что ж, бывает. Когда полагаешься на иуд, сам рискуешь быть преданным.

Иуда, кстати — это ваш покорный слуга, гетман обеих сторон Днепра Иван Степанович Мазепа. Это благодаря ему шведский король вместе со своей армией оказался в самом незавидном из всех положений, какие только возможны. Сейчас у него куда меньше шансов спасти ситуацию, чем в той истории в июле 1709 года. Вернее, всего один шанс.