Девятнадцать сорок восемь том IV (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 51

— Н-н-нет, — осторожно произнес парень. — А насколько большие у него корни?

— Не поверишь, его корни находят от северных морей, до южных. Пожалуй только на дальнем востоке пока не находили.

— Вы… серьезно?

— Да, — кивнул Григорян. — Представляешь? Дерево, корни которого есть по всей империи. Не думал, что может знать это дерево, если его корни способны видеть, слышать или… хотя бы чувствовать то,что происходит вокруг них? Вибрацию там, давление от наших ног…

— Это…

— Поющая осина, может оказаться самым знающим существом на планете, — хмыкнул Михаил Мамукович. — А может быть просто оно живет по принципу сорняка — тянет корни везде, где может дотянуться.

Фирс сидел несколько секунд и, так же как и следователь, рассматривал одну из достопримечательностей империи. Наконец, он прогнал мысли и спросил:

— Зачем вы меня позвали? Не про дерево поговорить же?

— Нет. Не для этого, — мотнул головой Григорян. — Скажи мне вот что, Фирс. Ты создал прибыльный бизнес. Ты заработал денег и прошел три возвышения. Ты умудрился выйти сухим из воды, когда казалось… казалось, что тебя пустят в расход. Ты грезил магическим университетом, не смог поступить дважды и, отчаявшись, ты бросил все и поехал сюда. Ради того, чтобы быть рядом с магами. Чтобы хотя бы прикоснуться к знаниям. Настоящим знаниям и магии.

Тут он взглянул на парня и спросил:

— Ты узнавал про старшие курсы? Видел, сколько адептов готовятся к сдаче экзамена мага?

Фирс хмуро посмотрел на Григоряна, слегка осунулся и произнес:

— Семь.

— Семь, — эхом отозвался следователь, подняв глаза на макушку Поющей осины, что издавали мелодичные звуки. — Тебе девятнадцать и ты понимаешь, для того, чтобы в следующем году был набор, должно произойти что-то… очень необычное. Понимаешь ведь, да?

— Да, — еще тише произнес Фирс.

— Тогда должен понимать, что поступления и объявления нового набора, до конца весны они должны все семь сдать экзамен. А это бывает крайне редко.

— Может еще кого отчислят, — кинул на него взгляд Фирс.

— Вполне. Тем не менее, риск того, что твоя мечта окажется недостижимой велик… Крайне велик, — со вздохом произнес следователь.

— К чему вы это клоните? — спросил парень, все еще не понимая к чему ведет Григорян.

— К тому, что мне очень интересно, а что ты будешь делать, если не поступишь? Чем займешься?

Фирс умолк. Он задумчиво уставился на брусчатку, которой была выложена дорожка перед ними. Секунд двадцать он просто молчал, погрузившись в свои мысли. Затем же он, тяжело вздохнул и признался:

— Я не знаю.

— Тяжело… очень тяжело, когда труд, в который ты вкладывался всю свою жизнь, внезапно пойдет прахом, — горько усмехнулся Григорян. — Когда то, что ты строил всю свою жизнь разваливается. А ты… ты можешь биться до последнего, как те безумные воины с востока. До последнего вздоха, но… Ситуации это не изменит. Один в поле не воин. Понимаешь, к чему я?

— Не особо…

— Я это к тому, что тебе стоит подумать над тем, что ты будешь делать, если не сможешь поступить. А мне стоит подумать, что делать, если труд всей моей жизни выворачивают наизнанку.

Фирс задумчиво поджал губы и спросил:

— Мне почему-то кажется, что у вас есть вариант того, чем я займусь.

— Есть. Не самый лучший, но есть, — кивнул Григорян.

— Расскажете?

Следователь кивнул, тяжело вздохнул и спросил:

— Скажи мне, Фирс, ты любишь Империю?

Парень нахмурился, почесал голову и внимательно осмотрел собеседника.

— Люблю, конечно. Да, есть свои нюансы, но я люблю свою страну.

— И ты понимаешь, что внутри нашей страны… есть много крайне неприятных и сложных людей, так?

— Вы про аристократов?

— Не только. Но тем не менее — это факт. Люди совершают преступления. Люди лгут и, как ни странно, желают власти… Любыми путями.

Парень молча кивнул.

— Существуют определенные правила игры. Те правила, что не дают нам скатиться в смуту. Эти же правила не дают нам превратиться во времена «легкой головы» при Иване седьмом. Помнишь, что это были за времена?

— Иван седьмой рубил головы всем, на кого падала хотя бы тень подозрения в измене, — кивнул Фирс. — По тому и времена «легкой головы», что летели они даже за недостаточно глубокий поклон.

— Ни то, ни другое, никому не нужно, — кивнул следователь. — Что то, что другое опасно для нашей Империи. Поэтому есть такие как я. Те, кто постоянно бдит и, согласно правилам, наказывает тех, кто эти правила нарушает.

— Вы работаете в ИСБ?

— Да, Фирс, но не работаю, а служу.

Григорян тяжело вздохнул и добавил:

— Очень давно служу и… буду служить скорее всего еще очень долго.

— Но причем тут… я ведь не боец, да и делать ничего толком не умею, — произнес Фирс. — Вы ведь хотите, чтобы я работал в ИСБ, так?

— Не совсем так, — произнес Григорян. — Я тебе предлагаю работать на меня. Лично.

— А… в чем разница?

— Понимаешь… — тут следователь наконец повернул голову и взглянул на парня. — Бывают моменты, когда твой враг… оказывается твоим другом. Или, чего хуже, твоим начальником. Что тогда делать?

— Без понятия… Уволиться?

— Увы, мне уволиться точно не получится, — хмыкнул мужчина.

— Тогда… я не знаю.

— Тогда придется действовать так, чтобы вывести своего начальника на чистую воду. И работать так, чтобы он ничего не знал. Очевидно?

— Ну, да.

— А как это сделать в моем случае, если я по сути ходячий артефакт и отследить меня проще простого?

Фирс молчал несколько секунд, после чего все же осторожно произнес:

— Вам нужен человек со стороны, который сможет выполнить ваши поручения. Так?

— Совершенно верно, — кивнул Михаил Мамукович.

— Это опасно?

— А как без этого? Нет, не бойся. Я не собираюсь отправлять тебя убивать аристократов. Для этой работы есть другие люди.

— Тогда… что я буду делать?

— Слушать, смотреть, иногда выполнять небольшие просьбы. Тихо, незаметно и обыденно. Возможно иногда придется применять магию. Ничего сложного… поначалу.

— Но я… я только телекинезом владею, ну еще поджечь бумажку смогу.

— На первых парах этого будет достаточно, — кивнул Григорян. — Ну, а дальше… дальше я что-нибудь придумаю.

— В смысле…

— В прямом. Ты ведь хочешь стать магом, так?

— Ну, да…

— Но при этом ты не можешь сюда поступить, так?

— Так.

— Если поступить и стать магом у тебя не получится, так почему бы тебе… не стать магом по другому?

Фирс нахмурился и осторожно посмотрел на Григоряна.

— Вы можете научить меня магии? Вы маг?

— Я не маг, да и научить тебя толком ничему не смогу, однако никто не запрещает тебе учиться самостоятельно. По книгам.

— Мне нельзя…

— Я устрою.

— Но как же практика? Я ведь не могу…

— Договорюсь, — хмыкнул Михаил Мамукович.

— Но тогда зачем вообще я…

— Ты, Фирс, способный парень, что не смог поступить в университет магии. Ты работаешь тут уборщиком. И ты никогда, ни по каким документам не будешь проходить как маг. А это значит, что…

— Что?

— Что ты всегда будешь вне подозрений. Тебя никогда и никто не будет подозревать, а это значит, что ты… ты сможешь быть там, где многие маги оказаться не смогут.

— Э-э-э-э?

— Думаешь, хоть один маг сможет оказаться в роли официанта на каком-нибудь мероприятии? Поверь, всех магов, что выходят из стен этого учебного заведения серьезные рода знают как облупленных. Да, в провинциях своя атмосфера, но это столица. Ты же не только не аристократ, но еще и не маг. Тебя просто не знают.

— Но меня же просто могут запомнить…

— Все знают, как я выгляжу, но никто никогда меня не ждет, — хмыкнул Григорян. — Никто не знает в каком обличье я нахожусь и в каком городе. Артефакт личины — крайне полезная штука. Ты ведь помнишь ту девочку на рынке?

— Это были вы?

— Я, — кивнул следователь. — Кстати, было интересно наблюдать за твоей миной при моем появлении.