Возвращение воина - Коул Аллан - Страница 45

Но это придало мне сил.

Потребовалось немногим более недели, чтобы подготовиться к преследованию каравана. После того как удалось наладить нормальное питание, мы с каждым днем становились все сильнее. Погода оставалась мягкой, и у нас, обретших суровый опыт сохранения жизни в условиях шторма, появилось много времени, и его теперь с избытком хватало на то, чтобы учесть как можно больше предстоящих неожиданностей. Из всей оставшейся команды только Карале и я не раз бывали в условиях полярной зимы, а другие — владели только теоретическими основами выживания в экстремальных ситуациях.

У меня не возникало приступов малодушия, когда я мысленно представляла себе заснеженную каменистую пустыню, лежащую перед нами. Утешало то, что там не было ила. Однажды мне пришлось сражаться по колено в иле. Смею вас уверить, жидкая грязь хуже снега.

Из шкурок птиц мы соорудили снегоходы, использовав их в качестве полозьев, а крупные кости — как каркасы. Такие снегоходы достаточно хорошо скользили. Если вы хоть однажды видели, как раскрашенные в черный и белый цвета птицы стремительно несутся по равнине, едва касаясь килем поверхности снежного покрова, то вам нетрудно будет представить, с какой легкостью мы перемещались на наших снегоходах. Это было похоже скорее на катание на коньках — гораздо лучше, чем изо всех сил неуклюже карабкаться в не приспособленной для этого обуви.

Кожу птиц мы использовали также для того, чтобы сделать сумки для наших вещей. Для этого мы сшивали шкурки вместе жилами, применяя иглы, сделанные из мелких костей. Нам удалось найти две небольшие дощечки, случайно просмотренные, когда мы искали дрова во время шторма. Мы соорудили из них салазки для наших вещей и запасов, которые состояли в основном из мяса птиц и шкурок, не нашедших пока применения. Дощечки мы крепко стянули шнуром, связанным из сухожилий, сверху в виде импровизированного ложа закрепили эти шкуры — и повозка была готова. Качество нашей одежды тоже в значительной степени зависело теперь от этого природного материала. Прорехи в парках мы заделали перьями. Кроме того, мы набили перьев между слоями одежды. Потом мы сделали себе зимние шапки. Они смотрелись на макушках как гнезда из черно-белых перьев. Поверх шапок мы надевали капюшоны, стягивали их концы, так что любой холод становился не страшен.

Нашими умами полностью завладели вопросы борьбы с холодом. Мы стали чрезвычайно требовательны и разборчивы, придирчиво подходя к малейшей детали, как старые солдаты в винном погребке. То и дело я слушала рассуждения о том, что целесообразно, чтобы носки были немного выше ботинок, и если сверху заправить концы штанов, то станет удобно и тепло… Иногда создавалось впечатление, что эти мелочи — самые интересные и захватывающие темы ежедневных разговоров.

Наше вооружение не вызвало у меня отрицательных эмоций. У каждого был меч и кинжал. Имелись также луки, пращи и боевые топоры. Были также и некоторые другие ратные приспособления, дающие в бою дополнительные преимущества, но — немного. Ведь мы планировали, отправляясь из Ориссы, провести здесь только день. А сейчас нам предстояло подготовиться к предстоящим сражениям. И я думаю, что мы не подкачали. К моменту старта мы были во всеоружии.

Когда мы выбрались из бухты Антеро, то выглядели довольно необычно: странные фигуры, спешащие куда-то по снегу на коротких лыжах, сделанных из остатков птичьих шкур и костей, с черными и белыми перьями, торчащими из одежды. Никто из нас не оглядывался назад, не смотрел на то место, которое чуть-чуть не стало нашим последним пристанищем.

Найти след, протоптанный караваном, и идти вдоль него оказалось не столь трудным делом. С одной стороны, прошел месяц, над этой землей бушевал шторм, который должен был уничтожить следы, засыпав напоследок их снегом. Но каждый из нас был опытным следопытом. В особенности умелы были близнецы. Они расчищали снег в тех местах, где наиболее вероятно должны были находиться отпечатки обуви и копыт, и определяли направление движения. В дополнение к материальным свидетельствам того, что здесь прошел караван, за ним остался и легкий магический след.

Местность, по которой мы шли, была странной. С высоты очередного холма она выглядела как белая волнистая равнина. Эти волны напоминали кружевные облака, прицепившиеся к зазубренным скалам серого, коричневого, черного оттенков, похожим на остроконечные пики. Они были сильно искорежены ветрами и иногда напоминали когти дьявола. Небо над нами не сияло голубизной, а клубилось густыми облаками, цвет которых непрерывно менялся от белого до черного. Время от времени сквозь эту мглу пробивалось озерцо чистого неба, и струя солнечного света ударяла в снег, с необыкновенной контрастностью выхватывая освещенный участок из общего серого однообразия.

Такова была панорама, открывающаяся взору с высоты холма. Но совсем другая картина представала перед глазами внизу. Начать с того, что снег не лежал сплошным ковром. Отдельные участки поверхности были действительно покрыты снегом, и мы достаточно легко продвигались вперед, стремительно катились на лыжах. Но другие участки были полны предательских и вероломных сюрпризов, как моря, отличающиеся коварными прибрежными рифами.

Я могу припомнить только день или два, когда мы находились на местности, достаточно удобной для передвижения. Мы мчались вдоль караванного следа с максимальной скоростью. Команда шла рассредоточено: сзади — близнецы, охраняя нас с тыла, Карале и Донариус — параллельным курсом, с двух сторон прикрывая фланги.

Материальные следы — отпечатки, оставленные караваном на земле, были слабыми, поэтому я приняла эстафету лидерства от близнецов и вела людей по незримому следу волшебного поля. Мне удалось уловить довольно сильный магический след Сирби, нашего плененного заклинателя. Это излучение вызвало смешанные чувства. С одной стороны, я радовалась, что заклинатель был жив, когда караван проходил по этому месту, но с другой — меня беспокоил вопрос, почему он все-таки был пленен, до какой степени предательства интересов Ориссы дошел и с какой целью. Не имея пока ответов на мучившие меня вопросы, я тем не менее хорошо чувствовала энергетические волны, которые позволяли мне уверенно двигаться по следу каравана