Зимнее чудо для Снежного лорда - Орланд Лилия - Страница 1

Малышка плакала не переставая. Лия утешала ее, как могла, но у той то ли животик болел, то ли зубки резались – бедная мать не знала.

– Да уйми ты ее наконец! – не выдержав, Барт швырнул в них сапог.

Лия едва успела увернуться и прикрыть ребенка собой. Тяжелый сапог попал ей по плечу, заставив вскрикнуть от резкой боли. Еще с прошлого раза синяки не сошли, а теперь появятся новые…

– Житья от вас нет! – прорычал Барт, поднимаясь.

Лия сжалась в своем углу: она боялась мужа. Боялась мужчину, за которого ей, сироте, пришлось выйти замуж.

Он двинулся на нее, занося пудовый кулак.

– Лучше бы сына родила! Толку от тебя никакого! Теперь корми вас, бездельниц!

Лия зажмурилась.

Сейчас он ударит ее. Свалит на пол, а затем еще пнет для острастки. Он всегда так делает, когда зол. Но если она не расплачется, то Барт тоже не станет долго глумиться над ней: выпустит пар и уйдет. Вернется под утро, хмельной и довольный.

Она не хотела думать, где он проводит ночи и с кем. Главное, что не с ней. Главное, что она сможет отделаться парочкой синяков и спокойно поспать. Потому что «любовь» Барта страшнее, чем «не любовь». Уж лучше пусть бьет, чем любит…

Мужчина пересек узкое пространство кухни и навис над женой. Она была такой жалкой в его глазах, такой уродливой. Зачем только женился?

А, ну понятно, зачем. Если ты до тридцати не женился и детей не завел – то в армию загребут.

Барт в армию не хотел, ему хватало отцовской кузни и отцовских оплеух. Но и жениться его не тянуло. За жену выкуп нужно давать, а если ей не понравится что-то, так она всегда может городскому главе нажаловаться и вернуться к родителям.

Но был один выход – жениться на сироте. Такой жене идти некуда, разве что в монастырь. Она будет мужу ножки целовать за то, что выбрал ее. И слушаться беспрекословно.

– Забыла, чем мне обязана, тварь неблагодарная?! Если б не я, до сих пор бы в том бараке жила и питалась объедками!

Первый удар пришелся Лие в больное плечо.

Она тоненько всхлипнула.

Второй попал по спине.

Барт схватил ее за волосы, сдернул с лавки на пол.

– Дай ребенка! – прорычал, вырывая орущего младенца из рук матери.

Лия вцепилась в дочку изо всех сил. Боялась, что муж в запале навредит малышке. Не зря же он с такой ненавистью смотрит на нее.

– Я сказал, дай! Мне! Ребенка!

Отобрав дочь, Барт швырнул Лию в угол. Та ударилась головой о буфет и затихла. Ребенок тоже затих, едва оказался на руках у отца.

Мужчина с минуту разглядывал личико младенца. Чужие синие глаза, тонкая бледная кожа, светлый пушок…

Такая же уродина, как ее мать.

– Пожалуйста, – донесся из угла тихий голос, – не делай ей больно…

Барт перевел ненавидящий взгляд на жену.

Та все еще лежала там, где упала. Длинный подол задрался, обнажив тонкие ноги с округлыми коленками.

От вида этих коленей и того, что скрывалось выше, у Барта пересохло в горле. Он внезапно вспомнил, что кожа у его жены гладкая на ощупь, нежная, совсем не такая, как у местных женщин. Будто сливочная. Во всех местах.

– Твое счастье, что сегодня драконья ночь, – произнес мужчина особым тоном, от которого Лия сдвинула колени и натянула задравшийся подол по самые пятки. – До утра из дома нельзя выходить, значит, будешь меня ублажать. Вспомнишь, где твое место.

***

Барт спал.

Лия лежала рядом, не в силах двинуться с места. Она даже не опустила подол сорочки после того, как муж скатился с нее, отвернулся и захрапел. Боялась его разбудить.

Свеча на столе давно догорела, спальню освещала только луна, смотревшая через покрытое изморозью стекло. Рядом в колыбельке тихо посапывала Милим.

Коротко выдохнув, Лия повернула голову к окну. Луна сегодня была на редкость большая, яркая. Она занимала половину неба и казалась очень близкой.

Лия перевела взгляд на оберег. Это был стеклянный дракончик, подвешенный за нитку к оконной раме. В прошлую зиму Барт тоже заставил его туда прикрепить. Сказал, что это – знак покорности Снежному лорду.

Тогда-то Лия и узнала о местной легенде.

Мол, высоко в горах, там, где никогда не тают белые шапки льдов, живет ледяной дракон. Раз в сто лет, в ночь зимнего солнцестояния, он спускается в долину вместе со стужей, чтобы выбрать себе невесту.

В такую ночь нельзя выходить из дома, если не хочешь превратиться в ледяную статую прямо посреди улицы!

В такую ночь надо следить, чтобы в печи не погас огонь. Иначе весь дом покроется инеем.

В такую ночь каждая девушка брачного возраста трясется под одеялом: а вдруг ледяной дракон выберет ее? И каждая мать плачет тайком: только бы ее кровиночку обошло это несчастье!

А сегодня как раз такая ночь. Самая длинная в году.

Может, эта легенда – просто страшная сказка?

Большая луна притягивала, завораживала Лию. Женщина протянула к ней тонкую руку. И вздрогнула…

По луне скользнула крылатая тень.

Это он. Снежный лорд.

Он покинул свой замок…

В камине весело трещали поленья, алый отблеск сквозь решетку падал на доски пола. Но, несмотря на это, в доме похолодало. Так резко, что в колыбельке заворочалась Милим, а Барт перестал храпеть.

Лия затаила дыхание.

Расширенными глазами она смотрела, как инистый узор на окне становится все больше, все гуще. Затем в стекло ударил порыв ветра. Швырнул горсть колючего снега и помчался дальше по улице белым вихрем.

Женщина вздрогнула.

– Холодно, – проворчал Барт под боком и столкнул ее на пол. – Поленья подбрось, совсем обленилась. Зачем только кормлю тебя, бесполезную тварь!

Пока она дрожащими руками ворошила уголь и подкладывала дрова, за окном стонала и выла вьюга.

– Что-то совсем разгулялся Хозяин, – пробурчал Барт. Сел, свесив ноги с кровати, и почесал волосатую грудь, виднеющуюся в вырезе ночной рубахи. – Не к добру это…

В дверь что-то стукнуло. Удар был глухой, но сильный. Дверь завибрировала, железный засов застонал, вибрация волной прокатилась по стенам и полу.

Недовольно ворча, Барт прошел к окну мимо Лии.

– Ничего не видно.

Сверху донесся скрежет. Будто кто-то начал срывать черепицу.

Лия закрыла решетку камина и повернулась к мужу.

– Барт…

– Тихо ты! – прикрикнул на нее и застыл. – Слышишь, как стучит?

Она слышала: пугающие глухие удары сыпались и на крышу дома, и на стены.

– Вот чего ему нужно от нас? Оберег ведь на месте. Эй, Хозяин! – закричал Барт, сложив ладони рупором. – Нет у нас твоей невесты, здесь только моя жена! Она порченая! Она тебе не нужна!

Будто в ответ на эти слова шум усилился, удары посыпались с утроенной силой.

Лия вскрикнула. Ее крик заглушил звон бьющегося стекла – порыв ветра выбил окно. Снег и лед вперемешку с осколками хлынули ей под ноги.

Неужели ледяной дракон пришел за Милим?

Эта мысль пронзила Лию как удар молнии.

Неужели он заберет ее девочку?!

Подхватив подол, чтобы не путался, она бросилась к колыбельке. Но Барт успел схватить ее за рубашку и дернуть:

– Куда?! Не видишь, стекло разбилось!

Лия с громким воплем упала.

Она должна была врезаться носом в пол, но этого не случилось. Снег расстелился пушистым ковром, в который и рухнула Лия.

– Чего разлеглась! – Барт снова дернул, на этот раз за ворот рубашки. Ткань угрожающе затрещала, врезавшись в горло женщины. – Снег в дом метет! Вставай живо! Бери одеяло и заделывай дыру, глупая курица!

Лия со стоном схватилась за шею. Барт с руганью поволок ее по полу к окну:

– Зачем я только женился на тебе? Ничего сделать не можешь!

Внезапно хватка ослабла. Барт издал странный звук, похожий на хрип.