Избранная для бастарда (СИ) - Орлова Екатерина Марковна - Страница 28

Я примерно помню, где находится тропинка, по которой я прибыла сюда, так что шагаю в том направлении, твердо вознамерившись вернуться в Макитан. Что бы ни произошло, я, в конце концов, Тиальда Верховного сына! Имею право принимать какие угодно решения и следовать им!

Дохожу до тропинки и уже заношу ногу, чтобы ступить на нее, как поднимаю голову, и в горле застревает крик ужаса. Передо мной вырастает черная тень. Огромная, страшная, состоящая, кажется, из плотного тумана и развевающихся тряпок. Как я могу рассмотреть ее в такой темноте? Не знаю, но мне все же удается это, и я с ужасом отступаю назад. Делаю пару шагов, и тень исчезает. Сглотнув, несусь назад в дом ведьмы. Черт с ним, с побегом. Завтра днем попробую.

Селеста

Мне не остается ничего другого, кроме как привыкнуть к жизни в лесу. Проходит много дней, прежде чем я наконец смиряюсь со своей участью. Но что удивительно, за это время я начинаю скучать по Кардену. Внутри меня разъедает какая-то тоска по нему. Настолько сильная, что иногда ночью я даже пару раз плачу. Откуда это все? Между нами ведь даже никаких нормальных отношений не установилось.

– Пойдем, – кивает ведьма, вырывая меня из задумчивости. Я подхватываю приготовленную для меня корзинку и следую за ведьмой в лес. Ступать по змеям теперь не так страшно, и я иду, почти не чувствуя, как дрожат мои ноги. – Сегодня будем собирать землянику и цветы шиповника.

– Правда? – не удерживаюсь я, а Дисагра хмыкает.

– А что? Думала, мы опять за диковинными цветами пойдем?

– Я уже привыкла к тому, что не знаю почти ни одного названия растений, которые ты называешь. А что ты будешь делать с земляникой и цветами?

– Засушу. Зимой буду пить чай.

Я хихикаю. Это так странно – собирать с ведьмой плоды кустов и деревьев просто ради еды, а не для приготовления странных зелий. Мы приходим на большую поляну, на которую едва попадают лучи солнца, но она усыпана земляникой, а по краю растут несколько кустов шиповника. Подхожу к ним и вдыхаю сладкий аромат розовых цветов.

– Ты собирай землянику, – говорит ведьма. За то время, пока я нахожусь у нее, она стала общаться со мной проще, без напускного благоговения и почтения. – А я займусь шиповником. Только выбирай самую красную, не хочу потом сортировать ее.

Присев, я начинаю срывать с кустиков маленькие ягоды и бросать их в корзину, периодически отправляя горсть в рот.

– Тиальда предыдущего Верховного правителя, – начинает ведьма, как всегда, намереваясь развлекать меня рассказами о прошлом, – хорошо разбиралась в травах. Правитель даже заставил ведьму, которая тогда жила в Верховной столице, обучить ее всем премудростям врачевания, чтобы Тиальда могла сама лечить себя и жителей замка. Тогда ведьма сказала, что, если научит, со временем Тиальда заберет часть дара ведьмы на себя и перестанет быть избранной. Повелитель посмеялся. Сказал, что такую связь, которая установилась между ним и его Тиальдой, уже не разорвать. Ведьма только хмыкнула, сказала, что предупредила, и начала обучать Тиальду. В тот же день на землях Вермая родилась девочка. Она была предназначена этому Верховному правителю. Ведьма знала это, но предпочла промолчать.

– Почему? Она же могла предупредить.

– Мы, Селеста, здесь не просто так находимся. В нашем мире должен сохраняться баланс. Великий баланс, как его называют на Ближних землях. Но если мы будем вмешиваться в судьбу, может наступить хаос, который приведет к краху наших земель. Так что есть некоторые вещи, которые мы знаем, но никому о них не говорим.

– Что было дальше?

– Дальше по мере взросления той девочки угасала любовь Верховного правителя к своей жене. Тиальда все больше увлекалась врачеванием, начав лечить даже простолюдинов, а Верховный правитель все больше времени проводил со своим гаремом. – На этих словах Дисагра оборачивается и выразительно смотрит на меня. От этого взгляда у меня по коже пробегает холодок. Я сразу вспоминаю, как отталкивала Кардена, противясь зарождающимся внутри меня чувствам. Отвернувшись, ведьма продолжает: – Когда юная Тиальда достигла своего восемнадцатилетия, его предыдущая Тиальда окончательно ушла во врачевание, позабыв, почему вообще находится в замке. Она стала на некоторое время уезжать пожить к ведьме, училась и училась, перенимая от той все навыки, которыми та делилась. В один из дней она хотела вернуться в замок, но ее даже за ворота не пустили. В замке играли пышную свадьбу Верховного правителя с его новой Тиальдой.

– Какой кошмар, – выдыхаю я.

– Не кошмар, Селеста, а результат принятых нами решений, – мудро изрекает ведьма.

– Что же стало со старой Тиальдой?

Дисагра поворачивается лицом ко мне. Слегка разводит руки и показывает на себя.

– Она перед тобой.

Мой рот открывается, а глаза становятся просто огромными. Я даже сажусь на траву, не в силах выдержать того, что сейчас узнала. Дисагра была Тиальдой? Это же… Это…

– Уму непостижимо, – шепчу я.

– Да уж, – хмыкает ведьма и срывает с куста пару цветков.

– Но как… как же так… И ты сейчас учишь меня всему этому?

– У той ведьмы, которая передала мне свои знания и умения, был выбор. Она могла научить меня только тому, чему учу тебя я. А могла передать свою силу. Так вот, она выбрала последнее. И я из Тиальды, которая просто хотела быть полезной жителям Дальних земель, превратилась в ведьму.

– Мне так жаль, – произношу, слегка хмурясь.

Дисагра отмахивается.

– Сама виновата.

– А дети у вас были?

– Были, – кивает ведьма. – Мой сын сейчас занимает трон Верховного правителя.

– Правитель Зудин? – шокированно спрашиваю я. У меня даже голос садится.

– Он самый.

– То есть Карден твой… внук?

– Внук, – отвечает ведьма. – И Тиорис, и Даир, и Бригон… все они мои внуки.

– Но ты служишь только одному.

– Я никому не служу! – рявкает ведьма, а потом смягчает тон. – Карден для меня особенный. Он самый достойный среди всех сыновей Зудина. Я просто выбрала того, которому хочу помогать, чтобы вернуть Дальним землям достойного правителя.

– Ты считаешь своего сына недостойным?

– Поменьше болтай, побольше собирай, – кивает ведьма на мою корзинку, и я возвращаюсь к своему занятию.

– Ты не ответила на вопрос.

– И не стану.

– А сколько живут ведьмы? – задаю новый, сгорая от любопытства.

– Пока сами не решат уйти на покой.

– Ты же еще не решила?

– Пока нет. Когда решу, вы все узнаете.

– Дисагра, – зову я, а она вздыхает, и мне даже кажется, закатывает глаза, но я вижу только ее спину, так что не могу убедиться в этом лично. – А твой сын и внуки… они знают, кто ты?

– Нет. И не узнают. И ты завтра об этом не будешь знать. Даже уже сегодня.

– Как это?

– А вот так. Я поделилась, потому что мне хотелось дать тебе понять, как много от тебя зависит. Твои попытки сбежать и бороться с судьбой… у них будут последствия. И даже если ты этого не осознаешь, боги могут в самой извращенной форме показать тебе, что происходит с теми, кто борется с предназначением. А вот это ты будешь помнить.

Я улыбаюсь. Не может же ведьма стереть кусок моей памяти. Только вот на следующий день я хорошо помню ее наставления, но в связи с чем она вдруг дала их мне, воспроизвести не получается. Хмурюсь, силюсь вспомнить наш разговор на той поляне, но в голове пусто.

– Ты бы так не хмурилась, – говорит Дисагра, садясь на скамейку напротив меня. – Голова будет болеть.

– Наверняка у тебя и от этой напасти есть какое-нибудь зелье.

– Конечно, есть, – усмехается ведьма, а потом вдруг становится предельно серьезной.

Тонкие веки опускаются, и ведьма издает какой-то звук, от которого волоски на теле встают дыбом. Низкий, тихий, но от него вибрирует все мое тело, мелко дрожа.

– Проходи, – шевелятся губы ведьмы, но я слышу это слово так, будто его принесло дуновением ветра, которого за почти два месяца моего пребывания в лесу не было ни разу. – Тебе пора, – внезапно произносит Дисагра нормальным голосом и, распахнув глаза, впивается в меня взглядом.