Алёнушка для босса (СИ) - Амурская Алёна - Страница 39

Потом стискивает меня с неудержимой силой, и мне становится трудно дышать... но он сразу же ослабляет объятия. Однако я и сама от Боярова не отстаю в своей безумной реакции. Обнимаю его за шею обеими руками, вдыхаю неповторимо дурманящий мужской запах...

И чувствую к нему любовь такой невероятной мощи, что за спиной будто огромные крылья вырастают. Тело кажется легким-легким, как перышко, в ушах шумит, а перед глазами танцуют яркие мушки.

- Вася, - шепчу ему на ухо и повторяю нежно слабеющим голосом: - Васенька мой родной...

Он прижимает меня к себе крепче.

- Ты в безопасности, моя хорошая. Я рядом.

Когда-то давно, ещё маленькой девочкой, я иногда задавалась вопросом... а каково быть улиткой в хрупкой раковинке и ни о чем не думать, мерно покачиваясь на широком тëмно-зелëном листе? И похоже ли это чувство на безгранично приятное чувство защищенности благополучного детства?

И теперь мне кажется, что я это знаю.

Наверное, именно сейчас на детскую ассоциацию меня навел цвет пушистого теплого пледа, в который я плотно закутана. Он такой же лиственно-зелëный и слабо пахнет каким-то терпким кондиционером для белья. А я кажусь себе улиткой. Слабой, безмятежной и отрешенной...

Но еще больше уютную ассоциацию усиливает покачивание в крепких объятиях Боярова, который несет меня вверх по лестнице своего дома в ночной тишине. Мы оба молчим. Я блаженно слушаю, как мощно и уверенно бьется его сердце, когда касаюсь ухом широкой грудной клетки.

И улыбаюсь, вспоминая последние пару часов...

После того, как мы выбрались из затопленной шахты, люди из подразделения Котова арестовали Борьку и забрали в отделение вместе с Красавиным, а мной спешно занялись врачи скорой помощи. И в первую очередь избавили от мерзких розовых наручников.

Бояров наотрез отказался расставаться со мной. Сидел рядом и, словно коршун, следил за тем, как они проводят мне диагностику.

- Вашему иммунитету и грамотной самопомощи можно позавидовать, девушка, - похвалил молодой санитар, который дал переодеться в сухую больничную одежду и вколол мне что-то общеукрепляющее. - Вы прямо героиня, я восхищен. Серьезно восхищен! Воспалительные процессы отсутствуют, пульс как у спортсменки-комсомолки-красавицы... Есть только признаки легкого переохлаждения, но это нормально. И всë-таки надо бы понаблюдать. Чисто на всякий случай. Дома есть кому за вами присмотреть? Если нет, то я могу предложить вам...

- Я присмотрю, спасибо, - резковатым тоном вмешался Бояров, оттеснив санитара в сторону. Он мгновенно замотал меня в плед и, подхватив на руки, понес к своему внедорожнику.

Через его плечо я заметила, как молодой санитар почему-то весело заулыбался.

- Пациентке рекомендованы полезные профилактические процедуры! - крикнул он нам вслед. - Теплый душ, противопростудный чай, восьмичасовой сон... и минимум физических нагрузок! Прям совсем минимум!

Бояров на этот совет буркнул под нос что-то неразборчивое. Нечто вроде «...без сопливых разберемся».

И вот теперь он несëт меня в свою лофт-квартиру на эти самые процедуры на руках, как маленькую... а я не возражаю. Всего один раз сделала попытку выйти из его машины своими ногами, но он перехватил прямо у дверцы. А когда я открыла рот, чтобы заверить его, что способна идти сама, он только сжал руки крепче. А затем тихо, без тени улыбки, сказал:

- Мне это нужно.

В его квартире стоит глубокая тишина. Ни малейших признаков живого человеческого присутствия. И беспокойство незамедлительно возвращается, напрягая лишний раз мои и без того расшатанные нервы.

- А где Ванька с Алисой? - настороженно спрашиваю я и стискиваю дрогнувшие руки.

Только бы с ними ничего не стряслось, только бы...

- Они сейчас в безопасности у Царевичева дома, не переживай. Я отправил их туда, чтобы задействовать для помощи больше людей.

У меня вырывается длинный выдох. И от облегчения даже кружится голова.

Бояров усаживает меня на красивую резную танкетку в прихожей... после чего, к моему большому удивлению, опускается на колени, чтобы снять с моих ног обувь - одноразовые медицинские тапочки, которые мне выдали взамен промокших ботинок.

- У тебя такие красивые маленькие ножки... и они совсем замерзли. Давай их согреем.

Бояров не торопится. Чувствую ласковое поглаживающее прикосновение его больших теплых ладоней к ступням и смущенно поджимаю пальцы.

После бултыхания в водохранилище, не говоря уже о старой грязной шахте, всë мое тело пропахло тиной и водорослями. Особенно волосы. И сейчас, когда первое волнение встречи улеглось, мне становится неловко перед Бояровым и очень хочется привести себя в порядок. Смыть неприятную илистую вонь, остро напоминающую о том, что я пережила... да и согреться в конце концов. А то фантом внутреннего озноба никак не исчезает.

- Можно мне в ванную? - вздыхаю я и отодвигаюсь.

Бояров бросает на меня снизу вверх внимательный быстрый взгляд. И как это у него получается? Сам сидит на полу, а как посмотрит, так сразу словно в душу заглядывает. Аж мурашки по всему телу от такого...

- Конечно, - спокойно кивает он и поднимается с колен. - Я принесу тебе полотенце и халат.

Ванных в его квартире целых две. Одна, гостевая, находится возле спортзала и включает в себя только душевую с туалетом, а вторая, гораздо более комфортная и многофункциональная, расположена на верхнем уровне возле спальни. И по привычке, которая успела появиться за время хозяйского отсутствия, я направляюсь прямиком в последнюю.

Темно-зеленая плитка с мраморными прожилками на полу приятно нагрета. А просторная душевая кабина с гостеприимно тëплым ливнем воды внутри - еще лучше.

Медицинский балахон вместе с пледом оседает мятой грудой в углу. Я мельком бросаю взгляд в зеркало на свое измученно-бледное отражение и ныряю в кабину под ласковые струи. От невыразимого удовольствия прикрываю глаза.

Как же это восхитительно! Серьезно, тот, кто придумал горячий душ, достоин памятника и общемировой благодарности.

Однако расслабленность, которую дарит чудесный горячий душ, буквально превращает мои кости в желе. И так еле на ногах держусь, а тут еще и колени подгибаются. Впрочем... какая разница? Принимать душ можно и сидя, и лежа. Места-то тут предостаточно! До знакомства с этой квартирой я и не представляла, что бывают душевые кабины таких здоровых размеров.

Сползаю по скользкой стенке на пол и блаженно вытягиваюсь на спине с закрытыми глазами. Тонкие струйки воды падают прямо на лицо и щекотно-колко барабанят по животу и груди, но мне все равно приятно.

Чувствую себя живой. Как же это прекрасно!..

За прозрачной стенкой кабины, слегка запотевшей от пара, раздаëтся какой-то странный шум. Как будто кто-то сшиб корзину для белья или уронил что-то тяжелое. Но среагировать я не успеваю - дверца душевой рывком отодвигается в сторону.

- Алëна!

Меня рывком поднимают на ноги. Я тихо ахаю, инстинктивно цепляясь за неожиданный живой вихрь... и встречаюсь с пронзительным взглядом Боярова.

Он дышит тяжело и кажется слегка безумным, даже больным, маниакально ощупывая мою голову. И тогда до меня доходит, что лежащее в прозрачной душевой кабине тело может восприниматься со стороны, мягко говоря... тревожно. Особенно в моем случае.

Я быстро обнимаю его за шею и шепчу:

- Все в порядке. Со мной все в порядке, честно!

- Почему ты была на полу?

- Просто устала и решила так расслабиться.

- Я подумал... - Бояров шумно выдыхает, обрывая самого себя, и прижимается губами к моей щеке. - Как ты себя чувствуешь?

- Намного лучше... - Я придвигаюсь к нему ближе, и пряжка ремня на промокших насквозь мужских брюках возбуждающе царапает мою кожу на животе. - Тебе придется переодеться.

- Пустяки. Меня больше волнует теперь, как бы ты тут и правда не упала. Пожалуй, я останусь и прослежу, - он вдруг быстро разворачивает меня спиной к себе, потом отступает на шаг. - Постой так, хорошо? А то я не железный.