Дыхание бездны (СИ) - "Amazerak" - Страница 28

— Леди?

— Да, она. Я всё дома оставила, кроме телефона, на который ты мне звонишь.

— Это правильно. Главное, слушайся моих охранников и меня, и всё будет в порядке.

— Ладно… — тут сестра обернулась на дверь и проговорила тише. — А тебе не кажется, что они какие-то… странные?

— Что ты имеешь в виду?

— Даже не знаю. Просто на вид они такие… не вызывают доверия. Особенно мужик этот. У нас охрана вся в костюмах, все опрятные, а эти…

— А эти делом занимаются, а не в костюмах щеголяют. Не до этого им. Ребята постоянно ездят истреблять тёмных. Другой работы тоже полно. Ты на внешний вид не смотри. Пока они меня не подводили — это главное.

Приходилось заверить сестру в надёжности моих охранников, хотя, если подумать, я знал их всего два месяца. Да, пока к Сатиру и его компании нареканий не возникало, да и дяде они уже давно служили. И всё же…

— Ясно. Так они на тёмных охотятся? — уцепилась за мою фразу Света. — Как интересно!

— Интересно? Я бы не сказал. Лучше бы тёмных вообще здесь не было. Но поскольку граница рядом, они есть, и с ними приходится бороться. Кстати, я велел Сатиру взять и тебя как-нибудь на «охоту».

— Ух ты! Правда⁈ Я тоже поеду охотиться на тёмных?

— Поедешь, почему нет? Тебе надо привыкать. Будешь служить на рубеже или нет — неважно. Девчонкам это не обязательно. Но однажды и ты можешь столкнуться с тьмой. Никто не застрахован от этого.

— Почему? — захлопала глазами сестра.

— Тенебрисы часто прорываются через границу. Всегда надо готовиться к худшему.

— А, ясненько. То есть, они даже здесь появляются?

— Нет. Пока что, нет.

Я не сказал Свете всего. Сейчас ей это ни к чему, и так потрясений хватает. Однако моё мнение было таково, что жителям приграничных губерний предстоит столкнуться с тенебрисами в ближайшие десять-пятнадцать лет, причём вне зависимости от того, хотят ли они этого или нет. Тьма подберётся к границе за два-три года, максимум за пять, после чего начнутся жестокие столкновения, которые, возможно, закончатся очередным переносом оборонительной линии на запад. Тогда Первосибирск станет городом-крепостью, и всем здешним аристократам придётся защищать уже не некий отдалённый рубеж, а свои владения, свои семьи и собственные шкуры.

Хорошо, если б такого не случилось, но предчувствие говорило обратное. Поэтому Света должна понимать, с чем ей придётся столкнуться, и получить определённые навыки.

В общем, сестра оказалась не в восторге и от нового жилья и от людей, которые её окружали, но была готова мириться со многим, лишь бы не возвращаться в отцовский дом. Это меня вполне устраивало.

Я сразу предупредил её, что слишком часто навещать не буду. Конечно, охрана начеку, готова предотвратить любые враждебные действия в мой адрес, но не от всего не застрахуешься. Кто-то может проследить за мной и узнать, что я часто наведываюсь домой к начальнику охраны, где по стечению обстоятельств недавно появилась его новая «родственница». Этого нельзя допустить.

Когда я уезжал, Сатир вышел со мной за ворота.

— Ну что, ваше сиятельство, в тёмную область за артефактами поедете?

— Само собой. И лучше не затягивать с этим.

— Тогда завтра. Что скажете? Леди будет вас сопровождать.

— Отлично. Пускай завтра подъезжает ко мне домой к девяти утра.

Затягивать действительно не стоило. Свободное время у меня было до пятнадцатого сентября, и за оставшиеся три недели мне предстояло сделать многое в том числе подраться на дуэли.

Хорошо бы и с Третьяковыми разобраться, но с этим я торопиться не хотел. Нельзя без веской причины напасть на нейтральный, всеми уважаемый род. Если, разбив армию Любецких, я сразу поднялся в глазах половины первосибирской аристократии, то открытой вражды с родом губернатора никто не поймёт. К тому же у Третьяковых есть связи в Москве, они и полицию на меня могут натравить, и кого угодно.

С ними, если и расправляться, то втайне от всех. В прошлой жизни я знал ряд скрытных техник, как, например, временная дематерализация собственного тела и других физических объектов. Это позволяло мгновенно перемещаться в пространстве и проходить сквозь стены. Весьма полезные навыки, надо сказать. У моего нового тела сейчас было недостаточно возможностей, чтобы эффективно ими пользоваться, однако я не сомневался, что стоит мне возобновить регулярные тренировки и подкачаться на убитых тенебрисах, и эти навыки вернутся в полной мере, как и многие другие, которые я пока не применял.

— По поводу Талевичей есть новая информация? — спросил я.

— Ваше сиятельство, не обессудьте, но здесь мы бессильны, — вздохнул Сатир. — Чтобы иметь полное понимание, кто с кем связан, надо вращаться в высшем обществе. А у нас в этом пробел. Мы узнали, что у Степана Талевича есть ювелирная мастерская — в этом, собственно, секрета никакого нет. Ей он и занимается. Может ли он работать на губернатора или других Третьяковых? Возможно. У него полно знакомств, а ещё неплохая служба безопасности, как, кстати сказать, и у Третьяковых. Не стоит подставлять наших людей.

— Но хоть что-нибудь ты выяснил?

— Я вам отправлю фотографии и кое-какие фамилии. Это всё, что удалось накопать.

Я не успел ответить, поскольку в кармане моих джинсов зазвонил телефон.

На экране высвечивалось «отец». Я не ожидал, что Михаил так быстро выйдет на меня, а с другой стороны, кому он ещё позвонил бы после пропажи Светы? Естественно, ближайшим родственникам.

— Алло, — ответил я.

— Алексей, добрый вечер, как поживаешь? — спросил князь Озёров бодрым, притворно-дружелюбным тоном.

— Добрый вечер, Михаил Сергеевича. У меня всё хорошо. А у вас?

— А у нас тут инцидент случился. Проблемка кое-какая появилась.

— Что за инцидент?

— Да вот сестра твоя пропала. Ушла из дома и не вернулась. Никто не понимает, куда она могла подеваться. Или, может быть, похитил кто. Вы с ней близко общались, насколько мне известно. Она тебе ничего не говорила о своих планах?

— Нет, ничего не говорила. Что значит, пропала? Когда? — я изобразил беспокойство, решив отыграть роль брата, взволнованного пропажей сестры.

— Да буквально вчера, — в голосе Михаила никакой тревоги не чувствовалось. — Вышла из дома, якобы в магазин, и — всё. Мы уже всех её подруг обзвонили, знакомых, родственников. Пусто.

— Её уже ищут? Куда она могла деться?

— Ищут, разумеется. Проверяем камеры, последние звонки, переписку, почту. Всё проверяем.

— Да что ж это такое! Хоть самому поезжай. Что вы с ней сделали? — я решил пойти в наступление, чтобы у Михаила совсем никаких подозрений не появилось.

— В каком это смысле? — голос князя Озёрова изменился, став жёстким и злым. — Что ты мелешь? Что значит, «мы с ней сделали»?

— Не надо претворяться. Я помню, как вы к нам относились. Что вы сделали с моей сестрой?

— Так, Алексей, меру-то знай. Какое ты имеешь право обвинять меня в чём-то? Того, кто взрастил и вскормил тебя.

— Нет, мне всё-таки придётся приехать и разобраться. Света не могла просто так пропасть. Это из-за вас всё!

— Хватит! — рявкнул князь. — Попридержи язык, юноша. Я тебе дерзить не позволю. Как приедешь, так и уедешь. Раз уже сбежал, так не смей больше в моём доме показываться. И про должок, кстати, не забывай. Время идёт. На этом всё.

Михаил повесил трубку, даже «до свидания» не сказав. Кажется, поверил. У него эмоции явно сильнее здравого рассудка, как, впрочем, и у многих. Теперь оставалось надеяться, что Леди сделала всё грамотно, и отъезд Светы не попал ни на какие камеры. Иначе могут вычислить. Князь-то сам, может, и дурак, а вот его служба безопасности — вряд ли.

— Отец её уже ищет, — сказал я Сатиру.

— Разумеется, он будет её искать. Но Леди уверяет, что всё прошло гладко, они со Светланой нигде не засветились. А если даже и приедут шпионы, отвадим. Мы ведь тоже кое-что умеем.

Я поблагодарил Сатира за всё, попрощался и сел в машину.

Когда приехал домой, была уже почти ночь. Первым делом открыл почту, посмотрел, что прислал Сатир. Там действительно оказалось новое письмо, отправленное десять минут назад. В письме имелся прикреплённый архив. Пароль от него Фёдор прислал мне на телефон. В архиве лежал текстовый документ со списком мест, которые посещал в последние пару недель Степан Талевич, и фамилиями людей, с кем он встречался. Но список был не полным, а фамилии эти мне не говорили ничего.