Подарок Нави. Страж для снежинки - Юраш Кристина - Страница 3

– Ой, – прошептала я, а у меня изо рта вырвался пар. Я стояла посреди сугроба, не понимая, как очутилась здесь. Я же вроде…

Вокруг меня не было следов. Даже моих! Белый девственный снег и сугробы. Где-то сквозь морозное кружево веток на чернильном небе сверкали холодным светом далекие звезды.

– Ну, ты сама согласилась, Злата! – послышался скрипучий голос. Пень рядом со мной зашевелился, а я отшатнулась, падая в прямо в сугроб. Говорящий пень! Может, у меня белая горячка? Может, это – новый вирус? И он заразен?

– Че смотришь, – заскрипела колода, а прямо в коре появилось лицо. – Я это я! Леший! Семен Семенович!

Я выдохнула, чувствуя, как снег набивается в сапоги и тает. Так, Злата, успокойся. Это просто галлюцинации. Усталость, нервы, стресс… Дыши! Дыши глубоко!

Но зимний нарядный лес, закованный в иней, никуда не исчезал. Зато исчезали остатки тепла, которые хранила одежда.

Морозный воздух врывался в легкие, голова кружилась. Вместе с ней кружились и звезды, и лес, и говорящий пень, который навис надо мной. Говорящий пень с лицом Семен Семеновича.

– Понятно, – скрипнула старая коряга. – Так и будешь в сугробе сидеть, как баба снежная? Или в терем зайдешь?

Я встала, чувствуя, как меня качает. Снег доходил мне почти до колен, пока я пробиралась к терему.

И тут я увидела следы, которые меня насторожили. Огромная лапа с мощными когтями тяжело впечаталась в снег.

– Ой, да че ты в самом-то деле, батюшка Велес! – послышался торопливый голос Семен Семеновича. – Чай ты по сцене с микрофоном прыгаешь, чтобы тебя признали. Они сейчас ничего не признают. Забыли богов своих совсем. Вот такие они, ваши дети непутевые…

– От того, что дитя заблудилось, он своим от этого быть не перестанет, – вздохнул медведь, которого Семен Семенович Велесом назвал. – Ну садись, девица – красавица. Рассказывай, че умеешь?

– Я… я… – растерялась я, не зная, куда деть нервы и руки. – Алкоголиков лечу…

Вот так кружок рисования, художественная студия, танцевальный ансамбль, курсы развития личности и много чего просто ушло их биографии.

– Да, лечит она знатно! – соврал Семен Семенович, пока я сидела на деревянной лавке, укрытой покрывалом. Выпустите меня отсюда!

– Почему девка? – спросил Велес, а я смотрела на его черную шубу, на которую целиком пошло минимум два медведя. Росту он был богатырского. Под ним даже пол трещал. И в целом он производил впечатление того, с кем шутки плохи. С таким даже санитар не справится. Тут группой нужно идти. Желательно, опергруппой.

– Ну, я тут подумал, – скрипучим голосом начал Семен Семенович. Он расхаживал перед Велесом, пока я осматривала терем. – Я же че могу? Сказки рассказывать. Про грибочки, про ягодки, про зверей и птиц разных! Подрос он немного. В сказки уже не верит. Так что толку с меня будет мало. От девки проку больше будет.

– А если капризничать начнет? Как она его угомонит? – спросил Велес, а я поражалась его черной шубе. – Она же девка.

– Слово ласковое пуще кулака может угомонить, – скрипнул Семен Семенович. Он подошел к Велесу так близко, что тому пришлось наклониться. – Тем паче, без мамки рос…

– Ну да, – усмехнулся Велес, и посмотрел на меня. Ну и глаза у него. Я таких никогда не видела. – Без мамки рос. Один я его растил…

– Вы сейчас про кого? – спросила я, немного осмелев. – Я ни с кем сидеть не буду. Ни по какой статье! Ни за какие деньги!

– А там не сидеть придется. Сидеть нам не надо! – заметил Велес, хохотнув. – Там глаз да глаз нужен! А ежели на улицу выйдет, так сбежит. Ты, девка, не капризничай. Золотом плачу.

Он взмахнул рукой и достал мешочек золота. Я моргнула, не веря в то, что вижу. Для него это был мешочек, а для меня целый мешок. Килограмм десять.

– Руку запусти, если не веришь, – укорили меня, подсовывая мешок поближе. Я осторожно запустила руку и почувствовала холод металла. И правда? Золото? Столько?

– Вот, твоя награда будет за то, что с дитем посидишь немного, – усмехнулся Велес, а мешок исчез. Как он это делает? Это какой-то фокус? Точно! Фокус! Я просто уснула в чужой квартире! И все мне это снится! Позор-то какой!

Я стала себя щипать, понимая, что так опозориться на стажировке еще никому не доводилось. Там дойдет до заведующей отделения, и до главврача. И все! Попрут меня со скорой!

– Просыпайся, – яростно щипала я себя, пока на меня уставились эти двое. – Просыпайся, Злата!

– Че она делает? – негромко просил Велес, наклонившись к Семен Семеновичу. Тот прищурился на меня с подозрением.

– Думает, что спит, – ответил тот скрипучим голосом. И зыркнул на меня. – Да не спишь ты, ексель – моксель! Все это взаправду! Ладно, сама сейчас поймешь! Пойдем, с дитятком знакомится.

Мешки золота снятся обычно к тому, зарплата задержится. Но если мешок этот – на самом деле, то я бы не отказалась. Посидеть пару часиков с малышом я могу. Тем более, за такие деньги!

– И где этот золотой ребенок? – спросила я, уже начиная бояться, что это всего лишь сон.

– Ну, пойдем, покажем тебе дитятко, – усмехнулся Семен Семенович, стаскивая меня с лавки.

– Он у меня своенравный, – послышался бас Велеса. – Но дите- дитем. В его-то годы!

– А он хорошо кушает? – спросила я, вспоминая, какие проблемы бывают с детьми. То это не хочу, то то не буду!

– О, кушаем мы хорошо, – усмехнулся Семен Семенович. Он хотел еще что-то добавить, но его оставило предупредительное покашливание. Мне что-то не договаривают?

– А игры какие знает? – спросила я, видя, что терем на самом деле огромный и очень красивый. Все было таким сказочным, резным.

– Ну, с играми у нас беда. Сама научишь, – отмахнулся Семен Семенович. – Сказки любил раньше.

– Ну, сказки все дети любят, – согласилась я, понимая, что это действительно взаправду. И запах дерева казался таким уютным.

– Любил слушать про грибочек и ежика, – поддакнул Семен Семенович. – Про белочку и орешек.

– Да, кстати про белок, – внезапно произнес Велес, а мы резко остановились.

– Ой, зря сказал, – сокрушался Семен Семенович. – Зря напомнил. Дурья башка! Дубина стоеросовая!

– Чую девка одна не справится, – прорычал надо мной Велес. – Ты ей подсобишь. А я тебе, так и быть, белок прощу.

– И чем я подсоблю? – удивился Семен Семенович. – Свечку подержу, пока она ему сказочки читает на ночь?

– Знаешь чем, – прорычал Велес, и мы снова пошли знакомиться с малышом. Я уже представила маленького карапуза, шалуна и вредину, который любит сказку про «Белочку и орешек». Чувство умиления захлестнуло меня. Паспорт намекал, что пора бы уже иметь своих детей.

– И что мне с ним делать? – спросила я, готовясь к знакомству. «Ути кто тут зайчик маленький!», – проговаривала я, представляя смышленого малыша. «Кто тут у нас неслух? Он? Неслух? Да никогда не поверю! Такой хороший мальчик! А как тебя зовут?», – представляла я всю сцену. И детский голосочек, который сбивчиво лопочет что-то вроде: «Фифа». То ли Саша, то ли Миша, то ли Шиша… Впрочем, на это есть пояснительная бригада родителей. Воображение уносило меня в такие дебри, что я сама испугалась. Вот я катаю с ним по полу машинки, мы строим замки из конструктора, стреляем присосками. Все это было так мило, что я невольно улыбнулась своим мыслям.

– Отвлекать его будешь. Как хочешь! Чтобы на улицу не выходил, – строго произнес Велес. – Он проситься будет. А ты не пускай! Он наказан.

На мгновенье я попыталась представить себе какую-нибудь детскую шалость. Сосульки ел и простудился? Разбил что-то? Сломал? Плохо себя вел? Папу не слушал!

– Ты тут как хочешь хозяйничай. Ничего не возбраняю! – тут же заметил Велес. – Если че испортишь или сломаешь, ничего страшного. За это не боись. Ругать не буду.

Да тут не терем! Тут целый музей можно делать! Сколько ж это денег стоило? Боюсь даже представить.