Катастрофа в подарок - Колоскова Галина - Страница 7

– Ты там жива?

– Ты же знаешь – я всегда выхожу победительницей!

– Вот поэтому-то тебе и звоню! Постарайся, чтобы наш разговор никто не услышал, – Иванов обернулся, заметил на себе пристальный взгляд швейцара и решил, что лучше говорить шёпотом.

Илона коротко хохотнула. Послышался звук отодвигаемого стула и стук каблучков по мраморному полу гостиной.

– Не так уж часто услышишь похвалу из уст брата, видно, сильно тебя там прижучило.

Лев повернулся спиной к любопытному стражу дверей и негромко ответил вопросом на вопрос:

– Ты уже не за столом?

– Да! Говори спокойно, что случилось, а то начинаю чувствовать себе доктором Ватсоном.

Директор школы знал, что несколько последних фильмов, снятых по роману Артура Конан Дойла, заняли прочное место в копилке, любившей детективы сестры. Он несколько секунд соображал, как лучше сформулировать необычную просьбу.

Илона нетерпеливо повторила:

– Так что там случилось, Шерлок?

– Непредвиденные обстоятельства. Мне нужна ты и твои вещи.

– А конкретней?

– Девушка, которую я пригласил в ресторан, попала в беду.

Илона присвистнула и с ехидцей в голосе произнесла:

– Ты попытался её оприходовать прямо на барной стойке и разорвал платье?

Лев усмехнулся. Пожалуй, из сестры, с её проницательностью, и правда мог бы получиться отличный детектив, не втрави отец бедняжку в семейный бизнес.

– Насчёт платья ты попала в точку, а вот оприходовать пока не успел.

– Представляю, как ты переживаешь по этому поводу.

– По поводу платья?

– Нет! Что не успел воспользоваться очередной невинностью!

– Я никогда никого не принуждал!

– А как иначе назвать давление обаятельностью и искусством обольстителя? Ты насилуешь их морально!

– Ещё никто никогда не жаловался.

– Знают, что бесполезно!

– Я нуждаюсь в твоей помощи, а не в лекции о падении нравственности единственного и любимого брата.

– Так говори уже, не томи, а то развёл тут про барную стойку. И вот только на сестринскую любовь давить не надо! Алевтина ещё вполне может родить второго сына – в наше-то время чудо-медицины и папиных волшебных препаратов, – Илона рассмеялась. Её забавляли последние разработки фармацевтической компании отца; чем старше становился он сам, тем актуальнее для его возраста делалось направление фирмы.

– Про стойку начала ты, – Лев пресёк очередную попытку увести разговор в сторону. – Сестра, у тебя есть синее платье? И можешь не тянуть разговор. Я спасу тебя от обязательного ужина. Ты не вернёшься за стол.

Голос несостоявшегося детектива мгновенно оживился:

– Что за вопрос? И не одно! Говори: куда и что я должна доставить? Короче, наши действия, Холмс?

– Платье должно быть коротким и желательно без бретелек. Доставить в «Турандот».

– Какого роста и сложения твоя девица?

– Примерно, как ты или чуть выше, но не такая тощая. – Иванов улыбнулся, услышав от сестры, что хрупкость – признак аристократичности, а не отсутствия аппетита, но спорить не стал и добавил: – Думаю, твоя одежда Наташе подойдёт, но это не всё! Нужно ещё кое-что.

– Нижнее бельё и достойный мужчина?

– Не остри. Мужчина тут есть.

– Я говорила про достойного.

– Илонка, мне дорога каждая минута.

– Уже лечу. Что там про твоё «не всё»?

– Мне нужно, чтобы ты оттянула внимание присутствующих на себя!

– Странное желание и довольно глупое. Неужели рядом со мной когда-нибудь видно ещё кого-то? Ты сейчас говоришь с самой красивой девушкой если не России, то М..ска точно!

– То же самое я каждый день слышу от Ольги.

– Ни слова о заносчивой блонде. Когда-нибудь я её придушу.

Лев рассмеялся, представив выражение лица злобного «эльфа», и подлил масла в огонь:

– Если я скажу, что в зале Жанна, тебя это подстегнёт?

– Ха! Братик, обещаю фееричное шоу, после которого о твоей Наташе забудут все!

– Через сколько тебя ждать? И, пожалуйста, пройди, не заходя в зал, сразу в женскую комнату. Она прячется там.

– Окей! Я готова к выходу. Даже переодевать платье не стану.

В этом Иванов не сомневался. За столом каждая из сестёр всегда старалась выглядеть так, будто на Земле наступает последний день, и в честь этого решили устроить конкурс «Провокация года».

Оставалось дождаться Илону и как-то занять себя в отсутствие дамы за столом.

Глава 6

Наталья начинала замерзать. То ли крышка унитаза была чрезмерно холодной, то ли вода в бачок элитного ресторана поступала непосредственно из горного ключа и была омерзительно мёрзлой, то ли…

Учительница остановила перечисления. Что бы ни являлось причиной внезапного обледенения, с этим природным явлением нужно было бороться. Костёр развести она не могла: нет зажигалки и из топлива только содержимое сумки, рваное платье и стринги. Этого хватило бы ровно на десять минут – и согреться не успеть, и пожарная сигнализация врубится. А вот тогда она станет не только закоченевшей, оборванной жертвой дрянной ткани, но и мокрой.

«Русалка с голой попой… – Сидорова покачала головой. – Нет, скорее утопленница».

Она начала вспоминать, написанное по поводу термического обморожения в книге по выживанию. На ум почему-то шли советы по борьбе с последствиями, но никак не по предотвращению данного происшествия. Наташа дышала на совершенно ледяные пальцы и растирала покрывшиеся пупырышками руки, согревая их таким образом на долю секунды, но мурашки тут же перебирались на грудь и живот.

– Да чтоб вас! – ругалась на безногих перебежчиков. – Вот выйду отсюда, чая напьюсь, посмотрю тогда, куда вы денетесь!

Она знала, на какое животное сейчас походила. Успокаивало лишь то, что не на кролика…

С ногами дело обстояло ещё хуже: место, где кожу не покрывали чулки, постепенно приобретало гармонирующий с платьем оттенок. Сидорова попрыгала, разогревая мышцы ног. Каблуки выдали звук топчущейся по асфальту лошади, но цвет бёдер не изменился.

– Синяя девушка, – с губ учительницы сорвался короткий смешок.

Она представила, как выползает на онемевших ногах, скользя коленями по гладкому кафельному полу в коридор, и, протягивая скрюченные судорогой пальцы к гостям, шепчет фиолетовыми от холода губами: «Согрейте меня». Отличный сюжетец для фильма ужасов.

Размышления жертвы разрыва и стужи прервал щелчок открываемого замка ручки двери туалета и два звонких женских голоса.

– Ты видела это чучело? Поменять меня на какую-то бледную мышь! Это даже несколько оскорбительно.

– Ну, вообще-то, он никого не менял. Вы больше месяца назад разорвали свои отношения, а посыпать голову пеплом или ударяться в запой от разбитого сердца – не в привычках Льва. Да и неизвестно, есть ли у него, этот орган.

– Есть, можешь не сомневаться. Но расположен он не в груди, а в районе «чуть ниже живота», – Жанна – а это была именно она – нервно хохотнула, прежде чем добавить: – И теперь его «стук» слушает эта дрянь и, возможно, даже ощущает вибрации.

Второй голос медленно, нараспев, из чего можно было сделать вывод, что девушка подкрашивает губы, ответил:

– По-моему, они едва знакомы. Видела, как простушка оглядывала зал? Она впервые в подобном заведении, да и этот свекольный румянец на щеках… Её явно смущает присутствие Иванова.

– Ну, ничего, через пару часов освоится и к ночи будет готова к роли медсестры, делающей прямой массаж «сердца»!

Девушки рассмеялись. Жанна тяжело вздохнула, и невидимая подруга поспешила её утешить:

– Не переживай, ты ничего не потеряла. Песков – прекрасная замена.

– Не скажи. Вот сейчас посмотрела на этого ловеласа рядом с другой и пожалела о своей глупости. Так нелепо попасться…

– Да уж, каким бы ни был Лев, его никто и никогда не ловил со спущенными штанами.

– А делает он это часто…

– Ну, не знаю. По-моему, это всё только слухи.

Жанна перебила: