Мой долгожданный (СИ) - Зимняя Марина - Страница 30

Ангелина робко улыбается, кладет ладошку на место, где Ромка решил побоксировать мой бок.

— Доченька, пойдем умоемся и ляжем спать?

Геля позволяет мне стянуть с нее курточку. Разувается.

— А ты со мной полежишь?

— Полежу конечно.

Поглаживаю засыпающую Ангелину по спинке. Слышу, как трезвонит мой телефон на кухне. Кому приспичило названивать мне на ночь глядя? Я начинаю всерьез беспокоится, когда звонок раздается в третий раз. Оставляю уснувшую Гелю. Иду на кухню.

Три пропущенных от мамы. От мамы! Да она вообще почти мне не звонит. Мне опять становится душно. Неужели с отцом что-то случилось? Осторожно подношу трубку к уху. Слышу рыдания мамы. Боже мой, неужели…

— Ира! Что мне делать? Ты хоть поговори с этим дурнем! Он разводиться со мной надумал! Представляешь? Разводиться! Еще такого позора мне на старости лет не хватало.

Что бы мама заговорила о старости…

— Мама. Объясни толком, что у вас произошло? С папой все в порядке?

— Не в порядке, Ира! Не в порядке! Твой отец умом тронулся! Ушел из дома четыре дня назад. Ничего не объяснил толком. Просто собрал вещи и ушел. А сегодня пришел с документами на развод.

— Мама, подожди. Ну не может он вести так себя ни с того ни с сего? Что-то должно предшествовать такому его поведению.

— Он сказал, что всю жизнь со мной промучился и решил освободиться, хоть последние дни дожить так, как ему хочется, — не прекращает рыдать мама. — Ира! Но это не самое страшное. Поговори с ним! Прошу! Он выгоняет меня из квартиры.

— Мама. Успокойся. Ночь уже. Думаю, что ты преувеличиваешь! Ложись спать. Я завтра позвоню ему, постараюсь все выяснить.

— Сейчас позвони! Сейчас! Ты даже не представляешь, что он мне предлагает. Он предлагает мне перебраться в однокомнатную квартиру на Ворошилова. Хрущевку, которую мы сдаем. Он попросил квартирантов съехать и сам там сейчас живет, — говорит, заикаясь она.

— Мама, выпей что-нибудь успокоительное!

— Я ему сказала: Хочешь развод, живи там сам! А он мне, сволочь не благодарная. Говорит, что и та, и эта квартира принадлежат ему. Приобретены до брака со мной. Так что моего здесь, кроме тряпок ничего нет! Я почти сорок лет с ним прожила! В моем доме ничего моего нет. Представляешь⁉ Он продать ее собрался и ближе к тебе и внуку переехать хочет. Ира! Да у него уже деменция. Что мне делать?

— Мама. Я завтра поговорю с отцом. Ложись спать.

— Не лезь! Пусть разбираются сами! Взрослые люди. Я твоего отца прекрасно понимаю.

— Леш. Да я же не против. Пусть разводятся. Если честно, я всю жизнь живу в ожидании. Для меня вообще удивительно, что их брак продлился столько лет. Но пусть оставит он ей эту квартиру! Ты же сам предложил ему перебраться к нам к Новому году. Зачем он ее выгоняет? Действительно, почти сорок лет прожили.

— А может ты чего-то не знаешь? Может не просто так он ее выпроваживает!

— Леша. Она же не оставит меня в покое. Поговори! Да поговори! Она мне никогда столько не звонила. Каждый день, да по два, по три раза! А он не слушает меня. Говорит, сам разберется, что ей оставлять, а что у нее забирать.

— Вот и я тебе говорю, не лезь. Зачем себе лишний раз давление поднимаешь? О ребенке подумай!

— Мамочка, я посчитала! В этом стихотворении двадцать четыре буквы «О».

— Молодец! Считай теперь какую-нибудь другую букву.

— Буква «У». Пойдет?

— Пойдет.

— Это что у вас за новомодные занятия такие?

— Геле все время нужно думать и играть. Откуда она знает столько стран? Мне, что бы с ней посоревноваться, пришлось атлас достать.

— Бабушка Наташа начала приходить в себя, — разводит руками Леша.

— Ее не переспорить. Вчера играли в города и страны. Попробуй докажи ей, что Япония пишется с буквы «Я», а страны Епония не существует!

Леша смеется. — То ли еще будет! Геля настырная. В школу пойдет, бедные мы будем.

— Хорошо, что не в этом году, — говорю я и присаживаюсь на стул. Чувствую, что на лбу проступает испарина. Живот каменеет. Даже подташнивает слегка.

— С тобой все нормально? Ира, не пугай меня!

— Все нормально. Это тренировочные схватки.

— Собирайся. Смотаемся в больницу.

— Леша! Мы не можем ездить в больницу после каждой тренировочной схватки. На нас там уже смотрят как на ненормальных.

— Да мне по хер! Как там на нас кто-то смотрит…

— Все! Все! Уже отпустило.

— Ира!

— Правда, отпустило. Леш, рано. Две недели как минимум еще нужно ходить, а то и больше.

Родители развязали настоящую войну. Папина бескомпромиссность да мамино упрямство привели к настоящей бойне за имущество. В этой войне мама проигрывает по всем фронтам, но не сдается.

Папа, конечно, уже в возрасте, давно на пенсии. Но все же он юрист. К тому же связей у него предостаточно. Лучше бы она согласилась на однокомнатную квартиру. Теперь может остаться вообще ни с чем.

Мамины родители жили в свое время в районном городишке, в небольшом доме. Отец, будучи уже в браке с мамой, помог им перебраться к нам в город. Добавил денег на квартиру. Бабушки и дедушки давно нет в живых. Несколько лет назад мама продала их квартиру. Она была наследницей. Эта сделка прошла мимо отца. Он до недавних пор был даже не в курсе этой продажи. Думал, эта квартира сдается, как и та однушка на Ворошилова. Хотя, конечно, мог бы и догадаться, откуда у мамы могли взяться деньги на подтяжку лица, виниры и коррекцию зрения.

Он посчитал, что и так оставляет ей не мало. Крыша над головой у нее будет, дополнительный доход от сдачи квартиры родителей, тоже. Решил, что она вполне обойдется и без его финансовой поддержки. Хотя, какая там поддержка, он пенсионер, пусть даже эта пенсия довольно приличная.

Но мама так не считает. Она уверена, что, кроме всего прочего, она имеет право на половину от трехкомнатной. Требует, чтобы он сплатил ей ее часть или отдал квартиру полностью. А она тогда, так уж и быть, не будет претендовать на однушку.

У меня голова кругом идет. Вчера Леша отнял у меня телефон и не позволил ответить на ее звонок. Он просто взял и заблокировал ее номер. Сам позвонил отцу. И попросил не вмешивать меня в их разборки. Да папа и не вмешивал. Он вообще эту тему со мной не поднимает. Когда я только заикнулась, папа сразу меня осадил. Спрашивает о Роме, об Ангелине, интересуется нашим домом, отделка которого уже близится к финалу. Нам осталось только поклеить обои, которые мы уже закупили. Ждем, когда освободится мастер. У которого кроме нас еще два объекта. У меня сейчас полно хлопот: мебель, занавески, люстры, светильники… Все это нужно выбрать, подобать. Конечно, это приятные хлопоты. И какое счастье, что всем этим можно заниматься, не выходя из дома. Интернет — великая вещь. Когда я обустраивала свою квартиру, я моталась по магазинам. Сейчас даже думать об этом не хочу.

Ромик уже перевернулся, лег как надо. Очень долго он лежал поперек. Я переживала, что так и останется до конца срока. Но он у нас большой молодец. Послушный мальчик. Я его очень уговаривала. Все же мне хотелось бы родить самой, не прибегая к кесареву. Но здесь уже будем смотреть по ситуации. Главное, чтобы с моим мальчиком было все в порядке.

Все-таки упорства моей матери не занимать. Вчера она мне не дозвонилась, сегодня она приехала. И четыреста километров пути ее вовсе не испугали. В гостях мама у меня была лишь дважды. Когда отец подарил мне эту квартиру и она не выдержала и приехала посмотреть, на что он потратил, как она выражалась, все их деньги. И второй — на мое тридцатипятилетние. Родители жили в этой квартире несколько дней. Она на тот момент пустовала. Студентка, которая жила в ней почти четыре года, окончила университет и съехала.

— Ириш, — слышу голос Леши из коридора. Они с Ангелиной выходили во двор. Геля каталась на велосипеде. Последние дни зарядили дожди, поэтому гуляем мы все реже и реже. — Тут Инна Леонидовна навестить нас решила! Соскучилась говорит! Ир. Ты где — кричит Леша.