Физик против вермахта (СИ) - Агишев Руслан - Страница 24

Тут он замолчал. Казалось, выбор псковского направления был совершенно однозначен. Маршрут через Псков был коротким, через Нарву — существенно длинней. Однако, была деталь, которая все усложняла.

— Я отчетливо помню, как, успокаивая меня, мама много рассказывала про море. При этом в маленьком окошке товарного вагона я один раз видел синие морские волны. Кажется, тогда у нас была долгая стоянка. Значит, везли нас все-таки по железной дороге в направлении Нарвы, — Теслин начал внимательно всматриваться в северную часть карты. — Море я мог увидеть только в одном месте. Вот оно! Здесь железная дорога подходит ближе всего к Рижскому заливу.

Ученый сверлил глазами небольшой участок карты. Через два-три дня где-то здесь должен стоять эшелон с эвакуированными женщинами и детьми из Ленинграда, которых повезут в создаваемый концентрационный лагерь близ города Саласпилс. Именно они вместе с евреями из Варшавского гетто станут первыми жителями этого проклятого места.

— Выходит, дорога у меня лишь одна — по морю, — растерянно прошептал Теслин, совершенно не понимая, что делать дальше. — По суще пройти не получится. Здесь нужно действовать парой войсковых армий, а не мне одному с плазменной винтовкой.

Опустив голову, он отошел от карты и сел на стул. В этот момент за дверью кабинета послышались шаркающий звук шагов и взволнованный голос начальника электростанции.

— … Как его нет? Что вы такое говорите? Вы что не понимаете, кто звонил? Контр-адмирал Челпанов! [командующий штаба Морской обороны Ленинграда и Озерного района]. Где я возьму другого инженера-электротехника? На Ораниенбаумский плацдарм скоро пойдет караван с подкреплением, а на лидере, эсминце «Строгий» только монтаж английских радиолокационных станций начали. Кто с ними разберется, кроме Теслина? Только он на английском языке более или менее говорит, а там сам черт ногу сломит… Ох, плохо мне, плохо. За что мне все это? Найдите мне его. Берите машину. Если надо, позвоните в милицию. Быстре…

В этот момент Маринов открыл дверь своего кабинета и, к своему удивлению, увидел того самого человека, которого только что с таким жаром искал. На лице Абрама Михайловича промелькнула целая палитра чувств: от полного отчаяния и до неописуемой радости.

— Я вас так искал, так искал, голубчик, что и словами не описать, — забормотал он, хватая Теслина за рукав пиджака. — Вы срочно направляетесь в командировку на эсминец «Строгий». Думаю, ваш помощник, товарищ Конкрин, сможет вас заменить, — начальник станции умоляюще глядел на Теслина. — Морякам нужно помочь, товарищ Теслин. У них что-то с радарной станцией, а им скоро отправляться к Ораниенбаумского плацдарму. Они ведь нам всегда идут навстречу: то десятков пять консервов передадут, то бочку машинного масла пришлют. Я прошу вас, Николай Михайлович. Обеспечим вас по первому разряду. Что скажете, то и дадим с собой… Николай Михайлович, у них полный цейтнот! Караван уже сформирован. До двенадцати часов завтрашнего дня нужно, кровь из носа, откалибровать радары на лидере. Что вы молчите?

Потрясенный таким подарком судьбы, Теслин, действительно, молчал. Ему с трудом верилось в то, что он услышал. «Господи, он сказал про корабль⁈ Значит, я попаду на корабль, который пойдет на Ораниенбаум. А дальше-то как? До нужного мне места еще плыть и плыть… Ладно, об этом думать будем потом. Главное, попасть на корабль и пронести капсулятор». Разумом он, конечно, понимал, что до нужного места ему не добраться. За Ораниенбаумом лежит территория, полностью контролируемая противником. На море полно мин и вражеских подводных лодок. Эмоции же Теслину громко твердили — «ты должен все изменить, ты должен спасти маму».

— Конечно, конечно, я готов, товарищ Маринов, — быстро заговорил ученый, словно боясь, что предложение заберут обратно. — Только мне нужно специальное оборудование — тестеры, генераторы, проводники, провода высокого напряжения. Много всего. Целый ящик оборудования, а может и два ящика.

Начальник электростанции ловил каждое слово Теслина. Всем своим видом он показывал, что готов выполнить все условия ученого. Собственно, именно это Маринов в полной мере и продемонстрировал на складе станции, куда оба они сразу же и отправилась после этого разговора.

— … Всю бухту с кабелем возьму, — Теслин показал пальцем на огромную бухту с пятидесятиметровым кабелем, которую двое работников станции тут же покатили со склада. — Десять высоковольтных выключателей… Шесть обычных выключателей… Высоковольтные керамические и линейные изоляторы по шестьдесят штук каждого наименования… Два генератора…

Возле склада все перечисленное сразу же грузили в полуторку, кузов которой вскоре оказался заполнен. В какой-то момент Маринову показалось, что его инженер собирается вывезти весь склад. Тот, словно одержимый, метался по просторному помещению и хватался за все подряд.

— Помилуй Бога, Михалыч! Куда тебе столько всего? — наконец, не выдержал начальник станции. — Там только радарную станцию настроить. Ты же, смотрю, новый эсминец собрался строить.

Как это ни смешно, но начальник станции оказался не так далек от истины. Теслин, жадным взглядом пожиравший имевшееся на складе оборудование, думал в этот момент не о какой-то радарной станции, а о новом вооружении для эсминца. В уме ученый уже подсчитывал, какую мощность электромагнитного поля он сможет достичь на новом промышленном оборудовании и какие возможности это откроет перед кораблем. Ему рисовался красавец эсминец, окутанный сетью из переливающихся электрических импульсов. Из его орудий с шипением вылетают сгустки плазмы и уносятся куда-то вдаль. Под действием мощного электромагнитного поля стройное тело корабля на глазах расплывается, превращаясь в полупрозрачный силуэт…

Остановился Теслин лишь тогда, когда кузов грузовика оказался забит разнообразным оборудованием под завязку. Только после этого он удовлетворенно хмыкнул и полез в кабину полуторки, которая сразу же начала движение. Провожавший его начальник станции еще некоторое время продолжал стоять у ворот склада, рассматривая полупустое помещение потрясенно удивленным взглядом.

Удивительное зрелище развернулось на пирсе, когда груженный до самого верха грузовик остановился в нескольких метрах от трапа. Возле готовившегося к походу эсминца царила суета. Десятки матросов заносили на корабль продовольствие и боеприпасы, чистили зенитное и артиллерийское вооружение — шесть крупнокалиберных пулеметов и четыре статридцатимиллиметровых орудия. С кормы тянулась стрела крана, грузившего мины и торпеды.

Смотрящие у зенитных орудий, несмотря на непогоду, не сводили глаз с неба. Не дай Бог, где-то в тучах подбирается очередной немецкий бомбардировщик. Нет ничего страшнее, чем застать боевое судно при погрузке — все равно, что человека со спущенными штанами.

В какой-то момент, когда на грузовик с суетившимся рядом стариком уже перестали обращать внимание, воздух прорезал пронзительный и требовательный звук клаксона автомобиля. Через секунду раздался еще один сигнал, затем еще один.

— Эй, на борту! Заснули что ли там? Кто мне вещи поможет погрузить? — крикнул Теслин, едва взгляды моряков с эсминца скрестились на его фигуре. — Я, что сам все это оборудование должен таскать?

На какое-то мгновение на пирсе повисла полная тишина: стихли скрипы, стуки, топот, разговоры. Наконец, пауза лопнула, как мыльный пузырь, и над эсминцем грохнул хохот. Матросы хихикали, смеялись, ржали. Первые от избытка чувств привалился к орудийной башне, вторые — сползали по стенке, третьи — «валялись» на палубе. Даже внешняя невозмутимость командира эсминца, капитана Москаленко, в этот момент стоявшего на мостике, дала трещину. Улыбка осторожно раздвинула его губы, но тут же вновь спряталась в усах. Не пристало капитану боевого корабля скалить зубы, как матросу-первогодку.

— … Дед, ты из какого цирка? — с хохотом орал рябой матрос, перевесившись через фальшборт. — Клоуны же уехали. Поторопись, может еще успеешь догнать! Ха-ха-ха-ха!