Создатель Миров ∞: Вечность (СИ) - "Swfan" - Страница 20

Пятилетние цветы имели два лепестка.

Пятидесятилетние — четыре.

Двухсотлетние — восемь.

И наконец редчайшие розы, который существовали до момента великой катастрофы и которым было по меньшей мере пять сотен лет имели шестнадцать лепестков.

Согласно легендам, если съесть такой цветок, можно обрести немыслимую силу.

Была также сказка про цветок с более чем сотней лепестков, который даровал истинное бессмертие, но это была очевидная выдумка.

У розы, которую придерживала Гера, было всего четыре лепестка, и тем не менее даже она считалась невероятным сокровищем.

— Отец дал её тебе, чтобы ты быстрее стала Мастером? — догадался Герон.

— Ну да.

— Хм… Странно. Почему он так торопится?.. Ты и так им станешь в ближайшее время… Хотя с цветком тебе будет проще.

— Знаю.

— Так что? Ты пришла похвастаться? — спросил Герон.

— Нет, — ответила Гера и вдруг протянула розу. — Я пришла отдать её тебе.

— А? — Герон растерянно сморгнул.

…Его сестра была удивительным орком. С одной стороны, он понимал её лучше всех остальных, — а он прекрасно разбирался в своих сородичах, так что даже ходили слухи, будто бы юный принц умел читать мысли. С другой, она единственная могла совершенно запросто ввести его в ступор.

— Он полезен, так? — проговорила Гера, разглядывая цветок.

— Да, но… я не воин, — придя в себя заметил Герон.

— Нет, но ведь он поможет твоему здоровья, так?

— … Возможно, — после некоторой паузы признался юноша. Его тело действительно было необычайно хрупким, и цветок, при определённых обстоятельствах, мог немного поправить его самочувствие. Герон и сам рассматривал такую возможность и даже подумывал заполучить подобное растение, но даже с его нынешним влиянием сделать это было довольно проблематично.

И вот эта возможность подвернулась.

Он посмотрел на цветок и сказал:

— Не стоит. Я и так себя неплохо чувствую.

— Так и знала, что откажешься, — улыбнулась Гера, после чего приподняла цветок и надкусила бутон.

Герон с лёгким удивлением кивнул, — он был уверен, что его сестра будет настаивать, — как вдруг в глазах Геры мелькнул хищный блеск. Не успел Герон даже почувствовать опасность, как последняя оказалась прямо перед ним. Крепкие как стальные тиски руки схватили его за плечи, повеяло цветочным ароматом, и когда он пришёл в себя, его губы и губы девушки соприкоснулись, после чего последняя, достаточно бесцеремонно, просунула язык.

Несмотря на свои необычайно храбрые действия, Гера явно прекрасно понимала, чем занимается, а потому волновалась и крепко держала своего брата, опасаясь, что последний убежит. Его плечи захрустели под её ручками, и всё же вовсе не бешеная боль и не тёплая эссенция цветка, которая наполнила его горло, вывели его из равновесия и впервые притупили его острый, как ледяное лезвие, рассудок.

Наконец их губы разошлись.

— Фух. До встречи, — быстро сказала Гера и немедленно сбежала из комнаты.

Сам же Герон ещё долгое время стоял на месте и смотрел на каменную дверь, которая слетела с петель, когда его сбежавшая сестра попыталась её захлопнуть.

Наконец он медленно присел на своё кресло и стал потирать лоб. Он чувствовал жар. И не только потому что его мышцы и внутренние органы постепенно впитывали энергию золотистой розы.

Так он просидел добрые полчаса, совершенно бездумно, после чего хрипло проговорил:

— … Какая… морока.

Весь последующий день он провёл у себя в комнате, в то время как снаружи раздавались шум и гам и вовсю велась подготовка к великому празднику. Некоторая время Герон опасался, что сестра придёт его навестить, и лишь потом догадался, что последняя, верно, сама смущалась и боялась его видеть. Насколько ясным был его рассудок в обычное время, настолько туманным казался он сейчас. Лишь когда один из его агентов принёс срочное донесение, Герон наконец пришёл в себя.

Он прочитал письмо и нахмурился.

Его опасения оправдались.

Прочие племена стремительно собирали коалицию…

А теперь следует сделать шаг назад и поговорить про инцест и его культурное значение.

Пластина архивировала не только историю, но и культуру каждого конкретного народа, а также отношение последней к определённым физиологическим или общественным явлениям. Так, например, с её помощью можно было прочитать о том, что разные эльфийские народы думали про мужеложство на разных этапах развития своей культуры.

Его осуждали.

В то же время люди относились к нему скорее нейтрально, а ведьмы и вовсе поддерживали… Вернее сказать, они поддерживали отношения между ведьмой и другой ведьмой, которые считали особенно благородными.

В свою очередь инцест представлял собой несколько иную тему. Его эльфы считали нормальным на всех этапах развития своей культуры. Причины тому были физиологические. Александр в своё время сделал их имунными ко всем дурным последствиям кровосмешения. Собственно, первая свадьба, с которой и начался институт брака в эльфийском, а в последствии, за счёт культурного влияния, и человеческом общества произошла между братом и сестрой. Между Мирой и Тараном, которые были наследниками Нара.

Другие народы, однако, довольно быстро заметили, что подобного рода «семейные» связи приводят к не самым благоприятным результатам. Вскоре они превратились в Табу, а те, в свою очередь, довольно часто сохраняют влияние на культурный код даже после исчезновения своей фактической причины.

Запреты пускают глубокие корни в человеческий менталитет, и много лет спустя, когда впервые появились орки женского пола, на связи между родственниками уже смотрели с определённым осуждением.

Даже великая катастрофа лишь немного поколебала силу этого запрета, а потому, если бы простому орку захотелось жениться на своей сестре, на него смотрели бы с предельным осуждением.

…Но Гурен, Небесный Патриарх Бешеного грома, был вовсе не простым орком. Он был силён, а сила в новоявленном обществе позволяла делать всё что угодно. Именно поэтому, когда во время великого банкета в честь скорого обретения своей дочерью силы Мастера Боевых искусств он заявил на глазах сотен воинов и тысяч рабов, что собирается взять её, Геру, в жёны, чтобы она произвела ему сильное потомство, никто не посмел сказать и слова против.

Собравшиеся смиренно вскинули бокалы, полные вина и звериной крови, и стали чествовать могучую династию своего Великого патриарха…

Герона не было на том банкете. По своему обыкновению он сказался больным и просил себя не беспокоить. На самом же деле он старался придумать план, чтобы сдержать армию коалиции. Именно поэтому к тому моменту, когда шпионы доложили ему обо всём произошедшем, его сестра уже сидела в темницы.

Она попыталась сбежать в тот самый момент, когда Гурен заявил о своём намерении. Девушка обладала необычайной силой и верно смогла бы одолеть любого, но против неё выступил один из Небесных Патриархов. Причём даже среди них Бешеный гром считался одним из сильнейших. Он схватил её и посадил в кандалы, пока прочие орки, старательно ничего не замечая, орошали свои кубки.

Что именно он собирался с нею сделать?

При мысли об этом Герона пронзила дрожь. И снова, как после вчерашнего поцелуя его заострённый разум накрыли вихри плотного тумана. Он провёл в забытье неизвестное количество времени, и когда пришёл в себе, гробовую тишину за окном уже прорезали голоса многочисленных птиц.

Нужно что-нибудь придумать, рассеянно подумал Герон, и в этот же момент в его дверь раздался оглушительный стук, который едва снова не сорвал её с петель. Он сразу узнал, кто именно стучал, после чего его тело самостоятельно приподнялось на ноги и согнулось в поклоне.

Дверь открылась.

На пороге появился рослый орк с грубой зелёной кожей, которое вдоль и поперёк покрывали многочисленные шрамы.

— Приветствую, отец, — смиренно проговорил Герон.

Патриарх Бешеного грома с пренебрежительным раздражением посмотрел на своего сына и сказал: