Чемпион. Том 4 - Гуров Валерий Александрович - Страница 4

Вот-вот.

Внутри себя Пельмень понимал, что ни один из участников соревнований и близко не стоит с ним по навыкам. Причем, после того как Саня турнир по боям без правил выиграл, особо не вспотев, былая неуверенность в новом теле отправилась на задворки и сказала аривидерчи. Напротив, уверенность появилась, что новое тело, уже чутка тренированное и обкатанное нагрузкой – очень даже ничего себя в реальном бою показывает.

Да и мысли, заразы, на подкорку мозга влезли, там закрепились и оттуда начали поедать. Мысли неправильные. Звучали они примерно так: че жопу рвать и попусту переживать. Не возьмут в США Джонни и Билли, ну и подумаешь – не беда. Новые варианты откроются – с области поедешь на Россию, оттуда на Олимпиаду следующим летом, вон в Барселону 1992. В финале победителя ОИ кокнешь и подпишешь выгодный договор с промоутерской компанией. Подумаешь, всего то – Баладо выиграть или Савона, если до 91 килограмма вес согнать. Какой пустяк… а на области при должном стечение обстоятельств вообще можно кандидата получить, что тоже лучше, чем ничего! По второму жизненному кругу – попробуй еще такого результата высокого добейся…

На подкорке мозга так и пульсировало: «береги себя, береги себя, не подставляйся и на уговоры в бою рисковать ради нокаута – не ведись…», когда Пельмень подобные размышления муссировал.

Как Саня все это переваривал и настраивался, так это отдельная песня. Тут важно понимать, что ментальная составляющая зачастую куда важнее, чем физическая форма. Не настроенные бойцы перегорают и проигрывают, даже если превосходят соперника в навыках и имеют за спиной отличный лагерь и внушительный бэкграунд.

Вот такая вот засада на ровном месте.

Хорошо, что Пельмень был достаточно опытным бойцом, чтобы почувствовать подкрадывающийся ментальный крах и перед самим собой проблему признать. Чего лукавить, в прежней жизни он видел немало случаев, когда один боец серьёзно уступающий в классе своему сопернику, просто переезжал его в бою. Когда на уровне менталки у тебя дыра, то ты особо уязвим риску пропустить шального и просесть по функционалке.

Яркий пример из недавних – номер 1 вне зависимости от веса, Камару Усман, который всячески превосходил Леона Эдвардса в бойцовских навыках и айкью, улетел в тяжелый нокаут в последнем раунде. До этого он выигрывал бой в одну калитку. Какого хера спрашивается – потому что расслабился дядя и руки опустил. Хотя и тут в голове сидел червячок. Тот же Усман и Эдвардс до нокаута провели почти полчаса в октагоне, а на области формат боя всего три раунда, при котором даже «испугаться» толком не успеть.

Наконец еще одним аргументов в пользу расслабленности Сани, диссонирующей со страхом «обосраться», стал любительский формат соревнований. Бои по любителям, где боец набивал себе за год пару десятков боев, серьезно отличались от профессионального спорта. Много ребят выходили на ринг неподготовленными ни физически, ни морально…

Ну да ладно, это все философия для бедных. Что было нужно Пельменю сейчас, так это привести в порядок свою мотивацию и убрать страх. И при настройке на бой, Саня в прежней жизни всегда всегда ориентировался на заветы лучших. Лучшим Пельмень считал непревзойдённого Каса Д’Амато. Кас проводил параллель между огнем и страхом. Ну типа огнем, как и страхом, при неудачном обращении, ты можешь спалить себя ко всем чертям. А при удачном – согреться. При этом великий тренер полагал, что страх – не сорняк, выкорчевывать его не нужно ни в коем случае. Тот, у кого нет страха – не защищен. Саня прекрасно помнил, что система старины Каса – фундамент у профиков. Тренер с помощью своей методики наставлял Али и Тайсона.

Но опять-таки, Пельмень, который имел в основе советскую школу бокса, в отличие от большинства америкосов знал методики Худадова и Захарова, которые исследовали психологию подготовки бойца. Эти уважаемые дядьки на пальцах объясняли, как привить бойцу тот тип мышления, который поможет подойти к соревнования в лучшей ментальной форме из возможных. И Худадов и Захаров акцентировали особое внимание на самовнушении.

Следуя догматам великих, Пельмень все три дня до соревнования сосредотачивался на том, что визуализировал будущую победу нокаутом и для пущего эффекта отрабатывал апперкот, которым собирался вырубать своих соперников в бою.

– Пфа, пфа, пфа, – Саня прыгал сайгаком возле зеркала, выбрасывая апперкот.

Делал подскоки на носках, апперкот выбрасывал из расслабленного состояния, чередовал его с уклонами и нырками.

Игорь Борисович, слыша эти выкрики, пару раз заглядывал в комнату к непутевому сынку.

– Санек, ты в туалет хочешь? Сань, ты что приболел? – поочередно спрашивал он.

– Не беси, бать, я тренируюсь, – отвечал каждый раз Пельмень, стискивая зубы.

И бывший физрук, пожимая плечами, уходил.

Попрыгав вдоволь у зеркала, Пельмень переходил к так называемой аутогенной тренировке, снимая с себя утомление, перевозбуждение и вышвыривая откровенно дерьмовые мысли из головы. Такие тренинги выглядели не менее специфично, чем танцы с бубном у зеркала. Но черт возьми, это помогало!

Саня садился на стул, расслаблялся и вслух повторял:

– Кто чемпион? Кто здесь сукин сын? Кто главный ганстер?

Повторяя эти фразы, Саня расслаблялся и избавлялся от нервного возбуждения.

– Я чемпион, я сукин сын и главный ганстер! – вместе с ответом, Саня на бодряках вскакивал со стула рывком, разводил в стороны руки, делал глубокий вдох и гулко выдыхал.

Следом вновь тренировал возле зеркала апперкот. И так несколько раз подряд.

Одновременно с аутогенной тренькой, Пельмень использовал упражнения, которые однажды прочел у Морозова. Саня ложился на кровать, смотрел на потолок, делая глубокий вдох и задерживая дыхание. А затем напрягался всем телом на несколько секунд, после чего выдыхал…

– Я песчинка пыли, парящая в воздухе… – шептал он и пытался еще больше расслабиться.

И с этими словами спокойно засыпал, как убитый. Шло нужное восстановление. Мысли в голове приводились в порядок.

По итогу на третий день, когда Пельмень повторил в очередной раз комплекс упражнений, и вырубился, внутри сидело четкое ощущение правильности выбранного пути.

К Бою Саня был готов.

Ему не терпелось показать себя на ринге во время соревнований.

Настало время.

Поэтому, когда Саня поднялся с кровати на следующее утро, то чувствовал себя просто восхитительно, готовый рвать и метать будущих соперников. Цель попасть в США обязательно должна быть достигнута. Другого просто не дано.

В таком боевом расположении духа, Пельмень пошел в местный Дворец Спорта.

Наконец, терки между администрацией и спортивными завершились. Город дал для проведения соревнований по области лучший крытый спортивный комплекс – Дворец спорта встречал народ с распростертыми объятиями. Это было довольно большое здание, где в течение года проводились соревнования по разным видам спорта – от фигурного катания до гандбола и волейбола. Сейчас настал черед Дворца спорта приютить боксеров.

Располагалось здание практически в самом центре города. Удобное расположение обеспечивало приток зрителей. Народу на областные соревнования стеклось действительно немало. И на подходе в дворец толпилась куча желающих посмотреть, как молодые парни бьют друг другу морды. В 1991 году народ еще не был избалован вечерами боев, номерными турнирами разных организаций, поэтому любое мало мальски спортивное событие, вызывало ажиотаж. Кроме того, молодые спортсмены тащили на соревнования друзей, папок и мамок. Родственники и друзья охотно шли поддержать своих юных Тайсонов и Мухаммедов Али, каждый из которых грезил зайти на олимп величия боксерской славы. Правда далеко не каждому это удастся.