За грань. Инструкция по работе с вампирами (СИ) - Амери Анастасия - Страница 17

— Всеотец — тот, кто нас создал, — он проигнорировал шутку и просто продолжил тему. — Некоторые считают, что это один из могущественных демонов, который сеял свое семя среди рода человеческого, пытаясь вывести себе подобных существ. Ему интересен мир людей, он первый из своей расы сумел пробраться в другой мир и повлиять на него. Зная о своем могуществе и превосходстве, ему интересно сделать Землю своим собственным миром. Видишь ли, у него есть один большой недостаток — он демон. Создание чуждое миру людей, каждый раз оказываясь в вашей реальности он испытывает давление. Мир пытается его вытолкнуть обратно. Всеединый не может находиться долго в вашем мире. Чтобы закрепиться и дать миру привыкнуть к своей сущности, он начал смешивать себя и людей.

— То есть вампиры — полукровки, смесь человека и демона? — это было за гранью нормального человеческого понимания. — Ты веришь в это?

Мгновение босс молчал, задумчиво глядя на дорогу.

— Не важно, во что я верю. Последователи Всеотца ждут его пришествия и хотят как можно скорее приблизить тот день, когда демон сможет находиться в этом мире достаточно долго, чтобы передать знания своим детям. Верят, что он подскажет, что нужно сделать с этим миром, чтобы он мог принять его сущность.

— А клинок? Причем тут он?

— Им был убит самый старший сын, первый в своем роде. Якобы он был самым похожим на своего отца, самым совершенным вампиром. Клинок впитал в себя кровь первого сына и часть его способностей. В крови есть память об отце. Это значит, что с помощью него, вроде как можно призвать Всеединого или открыть знания ранее недоступные вампирам.

То есть ключ к таинствам и могуществу вампиров. Понятно. Этакий философский камень для жителей ночи, смысл всего. Черт его знает, зачем он понадобился Стрэнду, но явно не для того, чтобы просто поставить где-то в кабинете и любоваться на древний артефакт. Ему нужны были знания? И что еще хранит в себе клинок, если кровь самого лучшего из вампиров была им впитана? Надо ли помогать первородному заполучить то, что может привести в наш мир демона? Этот парень явно не цветами и любовью решит захватить планету.

— А зачем клинок тебе, Стрэнд? — прищурилась я. — Из-за Всеотца или тебе нужны его темные знания?

— Ни то, ни другое, — напряженно ответил он.

— Что тогда?

— Не твое дело, Мэйер.

— Еще как мое! Я должна знать зачем тебе помогаю с этим. Вдруг ты решишь выпустить демона в наш мир или поработить его?

Он странно на меня посмотрел.

— Я не собираюсь делать ничего из того, что ты сказала.

— Как я могу тебе верить?

— Никак, — просто сказал Стрэнд. — Можешь не верить, но ты поможешь мне его найти.

— Вот уж нет, — я ткнула пальцем в плечо Стрэнда.

Стрэнд устало вздохнул, будто разговаривал с глупым ребёнком.

— Ты жива только благодаря мне. Верь хотя бы этому. В ту ночь я спас твою жизнь.

— Ты посадил меня на цепь. Я бросила учебу, работу, друзей, перестала видеться с родными. Я теперь боюсь привести с собой смерть, которая идет рука об руку с вашим народом.

Мгновение он молчал, отблеск приборной панели и быстро мелькающих фонарей за окнами освещали его бледное лицо. В таком призрачном свете, его черты меньше всего напоминали человеческие. Слишком жесткие, острые и хищные.

— Ты бы предпочла, чтобы я дал Этьену тебя убить?

— Нет, но ты мог меня отпустить.

— И ты бы смогла все забыть? Точно так же встречаться с друзьями в баре вечером, идти домой поздно? Не стали бы тебя мучить подозрения, что очередной таксист может оказаться таким же как тот парень из проулка?

Я молчала, ведь в какой-то степени он был прав. Я бы всю оставшуюся жизнь озиралась по сторонам с приходом темноты и, зная себя, начала бы копаться в том, что увидела. Я бы захотела узнать больше. И, кто знает, куда бы меня завела эта дорожка? К другому вампиру, который предпочел бы сожрать меня, а не разговаривать? Стрэнд хотел сказать, что мне повезло, когда мы встретились, но верить в это я не собиралась.

Я не стала его больше расспрашивать, уйдя в свои мысли.

Сложно признать, но я влюбилась в особняк Йоана Стрэнда с того самого момента, как оказалась в нем. Вразрез с офисом нашей скромной компании, он выглядел, как дорогая, хорошо ухоженная реликвия времен королевы Виктории, из светлого камня в четыре этажа, с огромным открытым балконом, застекленной террасой, пристроем-башенкой, широкой парадной лестницей, ведущей прямо к огромным входным дверям. Он выглядел внушительно и в то же время мягко. Раньше мне казалось, что в таких домах может жить только английская аристократия. Внутри было просторно и точно так, как ожидаешь, увидя дом снаружи. Дерево, кожа, тяжелые богатые портьеры с кисточками, огромные окна, где-то витражи, много теплых оттенков, ковров, картины в больших резных рамах и прекрасные высокие потолки с металлическими, королевскими люстрами.

Я никогда ему не признаюсь, что каждый раз после тренировки захожу в его библиотеку просто поглазеть, представить, что я кто-то другой, в другом мире и в других обстоятельствах. Я мечтала о такой обширной и прекрасной библиотеке.

— А сюда не могут нагрянуть такие же ночные визитеры, как ко мне? — спросила я, когда он вел меня вверх по лестнице в гостевую спальню.

— Нет, без моего приглашения в дом никто не сможет зайти.

— Забавно, — усмехнулась я, глядя на его спину в темно-сером пиджаке.

— Что? — он на мгновение обернулся, льдистые глаза сверкнули в полумраке.

— Обычно вампиры не могут зайти в дом, пока смертные не пригласят их.

На это он ничего не ответил. Пару минут спустя Стрэнд открыл передо мной дверь и пропустил внутрь комнаты, которая станет моим домом на протяжении какого-то времени. Здесь был камин, рабочий стол, огромная, просто гигантских размеров кровать с балдахином. Я подошла к кровати, кинула на нее сумку — все то, что я посчитала нужным взять из дома — сумка потерялась. Почему-то я именно так и представляла кровать в доме Стрэнда: широкая с высокой резной спинкой, черным шелковым бельем, морем подушек и таким же черным, как ночь балдахином.

— Завтра в девять вечера жду в зале, — сказал Стрэнд за моей спиной.

Когда я повернулась, его уже не было. Он исчез внезапно, закрыв за собой дверь. Мне вдруг стало неуютно одной. Пытаясь прогнать дурацкие мысли, я переоделась в пижаму и зарылась в одеяло, обложившись кучей подушек. Даже я терялась на кровати. Здесь было крайне много места, чтобы оставаться одной. Недолго ворочаясь, я заснула с надеждой, что смогу выспаться и никто не потревожит мой сон.

Мой сон на самом деле никто не потревожил, кроме меня самой. Я просыпалась каждые два или три часа, в тщетных попытках вспомнить кто я и где нахожусь. Под утро ко мне вновь пришел тот кошмар с подземельем и черными духами. Я проснулась изрядно вспотевшая, от собственного крика. В окна бил яркий свет, витраж в верхней части придавал солнечным лучам прекрасный желтоватый оттенок.

До меня дошло не сразу, что я не в своей кровати, и не в своей квартире, а в особняке у Стрэнда. На часах было что-то около полудня. Я проспала так долго? Наверное, мой организм пытался восполнить энергию после бурной и эмоциональной ночи. Я встала и приняла душ, который по счастью был индивидуальным. Не представляю, как бы мне пришлось бежать по коридору завернутой в полотенце и пытаться не попасться хозяину дома на глаза.

Интересно, чем занимается первородный вампир днем, когда не работает?

В животе заурчало и я решилась пойти на поиски кухни. Несмотря на то, что я часто бывала в этом доме, мне так и не удалось побывать во всех его частях. Вообще, была ли кухня у вампира? Несмотря на то, что Стрэнд иногда ел обычную пищу, не думаю, что ему нужна такая пустая тягость. Разве что холодильник, в котором он складировал самые острые перцы во вселенной.

— Стрэнд? — позвала я начальника.

Увы, я оказалась в большом особняке одна. Это и пугало, и воодушевляло одновременно. Я смогу беспрепятственно изучить его, чуть дольше зависнуть в библиотеке, заглянуть в кабинет к Йоану, пробежаться пальцами по привлекательной коллекции холодного оружия.