Девятнадцать сорок восемь Том II (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 3

Падлов прекрасно слышал в тишине кабинета голос начальника СБ рода и заметно напрягся.

— Ну!

— Семен Дмитриевич, было совершено покушение на Алису.

— Где она?

— Она в больнице, вместе с простолюдином, попавшим под раздачу.

— Что с ней⁈ — вскочил на ноги Орлов.

— С ней все в порядке. Стрелка задержала группа скрытой охраны. Угрозы нет, но сам факт покушения — есть.

Орлов, уже перешедший в режим жесткого и беспощадного хищника замер, быстро прокручивая в голове варианты действий.

Падлов же, застыл как каменное изваяние. В голове у него тут же всплыл «неучтенный фактор», а также фраза Гоши «С девкой какой-то гуляет». Тут же в голове промелькнул отец «неучтенного фактора», что работает водителем.

В груди у аристократа, решившего сыграть в свою игру, тут же защемило в предчувствии неприятностей, способных стать причиной его смерти.

— Держи ее в больнице. Я приеду и…

— Семен Дмитриевич! Прошу вас, оцените ситуацию здраво. Алисе ничего не угрожает, там две наших группы и еще одна усиленная с тяжелым вооружением. Туда же едет Захарченко-младший. Мы уже договорились и он торопится. От магии она тоже прикрыта. Единственный риск сейчас — это вы. Прошу — не покидайте поместья. Возможно этого и добивается противник — чтобы вы бросились к Алисе сломя голову и до вас можно было бы добраться. Понимаете?

Семен Дмитриевич тяжело вздохнул, на несколько секунд замер, а после кивнул.

— Понимаю.

— Тогда дождитесь, пожалуйста, моей проверки. Как только у меня будет все готово — я доставлю Алису и задержанного стрелка в поместье.

— Хорошо, — кивнул Орлов и добавил перед тем, как положить трубку. — Держи меня в курсе.

Падлов же поднялся и, всеми силами стараясь не показывать страх, произнес:

— Семен Дмитриевич, я, пожалуй, займусь пока делами.

— Да, ступай, — кивнул находящийся на взводе глава рода.

Падлов спокойно покинул кабинет и направился по коридору, на ходу достав телефон. Трясущимися руками, открыв приложение, он окинул взглядом количество денег на счетах за границей и вздохнул.

— Ну, лет на пятьдесят хватит, — пробормотал он, убирая телефон. — Осталось только определиться — Северная америка или Южная?

Тут он подошел к лестнице и принялся спускаться, пробормотав под нос:

— А может вообще Австралия?

Покачав головой, он остановился и взглянул за окно. Ухоженный сад, подстриженный газон и серое, затянутое свинцовыми тучами, небо. Страх немного отступил и он кивнул своим мыслям.

— Нет. Куда-нибудь, где попроще… Куба? Доминикана? — мечтательно пробормотал он, а затем кивнул. — Да. Туда, где тепло и попроще.

Тут он услышал шаги из коридора, и вздрогнул. Ускорив шаг, он принялся спускаться, бормоча себе под нос:

— Что главное в предательстве? Правильно! Вовремя слинять!

Сквозь глухую пустоту, я постепенно начинал различать чужие голоса. Что-то меня слепило, но при этом у меня не получалось открыть глаза. Просто не хватало сил. Я понимал, что где-то лежу, и надо мной находится несколько человек.

— Ранение пулевое, но не страшное, пострадавший не так много крови потерял. Но почему-то потерял сознание.

— Наверное, перепугался слишком сильно.

— Понимаю, не часто в тебя стреляют из пистолета.

— Иван Афанасьевич… Иван Афанасьевич! — послышался растерянный женский голос — он, кажется, приходит в сознание.

После этих слов произошла заминка и все затихли. Я ещё раз попытался открыть глаза, но снова безуспешно. После чего сознание опять провалилось в пустоту.

Кое-как разлепив глаза, смог осмотреться по сторонам. Меня перенесли в больничную палату. Кроме моей кровати здесь находился стол, два стула и телевизор. На столе стоял узорчатый графин с водой и два стакана на блюдцах.

Немного придя в себя, я почувствовал боль в правой руке. Но она была не критичная. По крайней мере, я мог двигать рукой и шевелить пальцами. Значит всё хорошо.

В этот момент у меня от сердца отлегло. Я понял, что со мной всё в порядке.

Стоп! Алиса! Как она?

Я хотел было подскочить с кровати, но в эту же секунду дверь в палату открылась и вошла девушка лет двадцати пяти. Она была в обычном белом халате с биркой на левой стороне груди. Но так как у меня всё ещё немного кружилась голова, буквы сливались в одну нечитаемую строчку.

— О, наш герой проснулся. — Мило улыбнулась она. — Как себя чувствуете?

— Эм… Вроде хорошо. А что случилось?.. — Начал я.

— Не переживайте. Всё хорошо.

— С чем именно? — Уточнил я.

— Со всем — улыбнулась медсестра. — Сейчас вам необходим покой.

— Мне надо идти! — проговорил, пытаясь подняться с кровати.

— Конечно, если вы хотите… Не переживайте, вас не собираются удерживать силой. Хотя вам рекомендовано оставаться в больнице под наблюдением, но вы можете покинуть палату в любое время. Врач сказал, что вашему здоровью ничего не угрожает. Судя по анализам, вы просто слишком сильно переутомились. Единственное что, пейте побольше воды и постарайтесь чересчур не перенапрягаться в ближайшие несколько дней. Ах, да, и нагрузку на правую руку не давайте, а то швы могут разойтись.

— Спасибо — искренне улыбнулся я.

Медсестра вышла из палаты и прикрыла за собой дверь. Я немного постоял, пытаясь унять головокружение, и собрался выйти вслед за ней, однако, дверь снова раскрылась.

В помещение вошел человек в черном костюме. Мужчина казался мне знакомым. Я не сразу понял кто это, но он начал говорить быстрее, чем я смог что-либо сообразить.

— Фирс. Здравствуй. Меня зовут Фома.

В помещение повисла тяжелая пауза.

— Присядь. Нам есть о чем поговорить. — Он кивнул на кровать и, облокотившись на стол, встал напротив неё.

Мне неожиданно стало душно. Я попытался прочистить горло, но это у меня толком не получилось. В моей голове молниеносно пронеслись мысли о том, что если во всем этом был замешан Падлов, а тут и деньги в чемодане тут сыграли свою роль. А значит, они всё узнали… и Фома здесь оказался не случайно…

— У меня есть к тебе пару вопросов… — продолжил говорить Фома, выждав несколько секунд. Он внимательно посмотрел на меня, видимо, наблюдая за реакцией и произнес. — Или… возможно, ты сам хочешь мне кое-что рассказать?

Серые стены, сырость в воздухе, бетонный пол и следы старой запекшейся крови на стенах.

По середине небольшой камеры стоял стул, рядом с ним небольшой столик, на котором лежало несколько артефактов.

На стуле, пристегнутый ремнями по рукам и ногам, сидел Митин, смотревший на скрюченного старичка, что стоял перед ним.

— Пойми, ничего личного, — произнес тот, подойдя к столу. — Работа такая, понимаешь?

Митин молча кивнул.

— Дознаватель… — со вздохом произнес старичок, взяв со стола обруч. Вертя его в руках, он добавил: — Доставлять людям боль, унижать, ломать их стержень, добиваясь того, что тебе нужно — это не для всех. Тут надо иметь определенные черты характера. А молодежь… молодежь нынче пошла не та.

Тут здоровяк скосил взгляд на старичка.

— Все со своими интернетами, блогерами и саморазвитием, — сокрушенно покачал головой старичок, надел небольшое колечко, что лежало рядом с обручем, а затем застегнул на шее Митина обруч. — Знаешь, как в наши времена было? Хочешь саморазвития — трудись. Пахарь ты? Так паши как бог! Солдат? Так воюй так, чтобы враг улепетывал. Повар? Делай борщ, что не стыдно императору подать! А не вот это вот все…

Тут дознаватель сокрушенно покачал головой, взглянул в глаза Митина и спросил:

— Тебя звать то как?

— Гоша…

— А меня Тихим называют.

Тут дед активировал артефакт и через тело здоровяка ударил разряд тока, отчего тело попыталось выгнуться, но ремни, удерживающие не только руки и ноги, но и торс с головой справились.

— Так-то меня Тихоном зовут, но так уж повелось, что на старость лет сон у меня стал чутким. Не люблю шум, да и крики стали раздражать. Любить стал тихие муки. Без криков и воплей истошных, понимаешь?