Последний жнец рода (СИ) - "Vells" - Страница 3

Проснулся же я от жжения в области правой ключицы. Открыв глаза, я понял, что проспал отбой и выключение света, уснув прям в одежде на нерасплавленной кровати.

— Что за дела? — Морщась от жжения на груди, протянул я, оттягивая ворот рубахи, наклоняя голову. — Что за на хрен?

Быстро скинув рубаху, я уставился на светящиеся линии под правой ключицей, в том месте, где ненормальная баба измазала меня кровью.

Проведя пальцами по тускло светящемуся рисунку, я скривился от острой жгучей боли, а моё сердце словно сжалось тисками.

Тяжело дыша, я на автомате схватился за грудь в области сердца, а в глазах на миг потемнело.

В голове же была только одна мысль. Надо встать и добраться до двери, где была кнопка вызова санитара.

Боль в сердца повторилась, только в разы сильней, от чего в глазах вновь потемнело, а дыхание сбилось и на секунду замерло.

Терпя жгучую боль, я кое-как свесил ноги с кровати и встал, но через секунду пришла третья волна боли, от которой я только сдавленно прохрипел и завалился назад, переставая дышать.

Сознание пришло вместе со светом фонарика, что светил мне в глаза.

— Реакция на свет есть. — Глухо доносились до меня чьи-то слова.

— Грузим его на каталку.

— Как? Нас всего двое.

— Зови водителя и пожарников тоже.

Перед глазами вместе со светящимися плывущими, размытыми кругами мелькали незнакомые лица людей, а потом, мня, схватили за одежду и приподняли, кидая на холодную поверхность.

— Ять. Чуть спину не надорвал. — Слышал я слова какого-то человека.

Рывок, и вот меня куда-то катят, в уши же доносится звук медицинской сирены, а через пару мгновений, раздался удар и, меня тряхнуло, а в глаза ударил яркий свет ламп салона скорой помощи. Куда меня задвинули врачи.

Двери захлопнулись с глухим стуком, и машина тронулась с места, оглашая своё движение сиреной.

— Куда едем?

— В госпиталь. Ты что герб не видел?

— Видел. Так он же лишённый.

— Да какая разница-то. Аристократ он. Значит в госпиталь.

Мне же что-то вкололи, и я вновь потерял сознание, но перед этим я увидел перед глазами некое табло, что висело под потолком и просвечивалось лампами.

Система божественный помощник «Источник знаний» зарождается.

Очнулся я с дикой головной болью, которую я испытывал, наверное, только на утро после дня первокурсника в университете.

Голова трещала, а к горлу подкатывал ком. Во рту же словно устроили лоток кошки и, почему-то пахло картошкой фри, потом и медикаментами.

Перед глазами белый потолок, а сбоку капельница, чья трубка шла к моей руке.

— Откачали, — я тихо простонал, слыша, словно не свой голос через заложенные уши. — Моя жизнь стоит пока миллиард. Ещё бы не откачали.

Я попытался привстать на локтях, и услышал жалобный скрип койки, что словно молила меня не двигаться, иначе ей придёт конец.

— Не вставайте, — откуда-то с боку донёсся женский голос, что ударил по воспалённому мозгу не хуже плети. — Я позову врача. Лежите, пожалуйста, спокойно.

Послышался стук каблуков, а я вернулся в исходное положение.

— Ох, блин, — подавил я рвотный позыв от витающего рядом со мной запаха. — Какая зараза здесь картошку жрала. Боже, как же воняет-то.

Не успел я даже куда-либо посмотреть кроме потолка, как в палате под звук каблуков раздался мужской баритон:

— Алекс, как вы себя чувствуете? Мы уже оповестили вашего опекуна, что вы в госпитале.

— Что? Это вы м… — Не успел я повернуть голову и закончить фразу, как волна головной боли заставила взвыть меня в голос, а перед глазами стали мелькать разные люди, события и даже фразы. Я словно проживал чужую жизнь, и эта жизнь была как раз какого-то Алекса.

Сквозь мои стоны я услышал как мужик, что явно был врачом. За ним же вроде бегали, распорядился что-то мне вколоть, а потом я почувствовал укол иглы.

Полчаса спустя.

Я сидел на больничной койке и смотрел в одну точку на стене, а за моей спиной стонал от боли какой-то мужик, привезённый в палату десять минут назад.

Свободная от иглы капельницы рука поднялась к лицу и почесала между вторым и зарождающимся третьим подбородком.

В голове же помимо своих и чужих воспоминаний о прожитых жизнях, крутилась фраза сумасшедшей бабы, что затмевала всё. Как её там? Эра. Богиня чего-то и кого-то.

— «Как вселишься в тушку в новом мире, не будь идиотом, а то опять в психушку угодишь дорогуша. И помни про уговор».

— Скотина ты Эра, а не богиня. — Протянул я одними губами, всё, смотря в одну точку, и в этот момент перед глазами появилась неведомая хрень, напоминающая прямоугольный экран.

Система — божественный помощник «Источник знаний» готова к работе.

Желаете ознакомиться с собранной информацией?

Мой потерянный взгляд не поменялся, а на лице не было и тени нового удивления.

— Сгинь нечистая. — Выдохнул я, смотря через табло всё в ту же выбранную точку на стене.

Табло исчезло, а я всё пялил в стену, сидя на больничной койке с опущенными на пол ногами.

— Алекс? Алекс, ты как? — Раздался со стороны двери взволнованный запыхавшийся женский голос, а через секунду передо мной появилась огромная грудь, а мои щёки сжали тёплые женские ладони, что задрали мою толстую, как у откормленной свиньи голову вверх. — Алекс? Алекс, тебе плохо? Где болит?

Я моргнул и уставился в лицо красивой женщине, что на вид было чуть больше тридцати.

На лицо женщины, что склонилась надо мной, держа меня за огромные щёки, падали пышные волосы цвета каштана. Одета Арина, так звали эту женщину, спасибо памяти Алекса, была в строгую блузку и стогую офисную юбку бежевого цвета.

Арина была очень красивой женщиной, но сейчас её красота ушла на второй план, уступив место взволнованности и явно затяжному испугу.

— Плохо? — еле ворочал я губами, на которые залезали щёки от сжатия их ручками Арины. — Можно и так сказать.

В этот момент в общую палату вошёл врач и Арина, выпустив лицо из весьма такой мощной хватки, пошла, беседовать с этим дядькой, а я так и остался сидеть и смотреть в стену.

Через какое-то время Арина вновь предстала передо мной и, так как я сидел на кровати, первое, что я увидел это её большущую грудь.

— Алекс, врач сказал, что тебя нет смысла держать здесь. Я вещи захватила. Переоденься и поехали. Хочешь, в фастфуд заедем по дороге. Купим крылышек, картошки, лимонада? — Протянула женщина мне пузатый пакет.

Я протянул мясистую руку, что могла весить килограмм тридцать и, взялся пальцами-сардельками за огромный пакет.

— Спасибо. Откажусь. — Пытался я прийти в себя и взять себя в руки.

— Что? Точно не хочешь? Можем на дом заказать. — Со смесью удивления и страха смотрела на меня Арина.

— Вообще, не хочу. Может, в другой раз. — Держал я в руке пакет, начиная вставать, после того, как мне отсоединила капельницу, пришедшая с врачом медсестра.

Сотрудники госпиталя вышли из палаты, а я поплёлся за ширмочку, что вряд ли могла меня полностью скрыть от глаз.

— Тебе помочь? — Послышалось мне в спину предложение Арины.

— Нет. Спасибо.

Зайдя за ширму, я стащил с себя больничную то ли сорочку, то ли халат, что был огромным, и мог, наверное, укрыть большую часть средненькой машины и посмотрел на своё огромедное брюхо, за которым не было видно моего теперь уже младшего меня. Да что его. Колен не было видать.

— Твою мать. Тебя что на выставку жиробасов откармливали, что ли? — Вытаскивал я из пакета вещи, что могли служить чехлами для больших таких вещей. — Я стою-то минуту, а уже уставать начал и потеть. Эра, я ненавижу тебя.

— Точно помощь не нужна? — Арина встала перед ширмой и заглянула за неё.