Защитник (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 12

Кредо Стрелков не имеет ничего общего с рациональностью. Мы защищаем людей не потому что это принесёт выгоду, а потому что не можем поступить иначе. Возможно, Гарм — мой враг, но сейчас мы сражаемся на одной стороне, и пока это так, я буду биться за него, как за любого из своих друзей.

Глайд.

Меня несёт навстречу опасности. Туда, где лапа Имира медленно плывёт навстречу харе Видара — по другому её не назвать — опасно поблёскивая когтями.

Никакие обычные мои атаки не пройдут сквозь защиту противника, но у меня есть кое-что, так полюбившееся Нове. Почему бы вновь не порадовать его?

Струны пустоты не созданы для того, чтобы быть точечной атакой. Это умение из разряда «смерть до горизонта». Даже в альтернативной форме сектор составляет 180 градусов. Приблизиться почти вплотную к врагу — это всё, что я могу. Тогда нити не успеют разойтись слишком широко и зацепить Гарма.

Десять раз. Ровно десять раз я активирую данную способность, сливая три тысячи грязной арканы. Шансы на срабатывание Аспекта Нуллификации минимальны, поэтому я беру количеством.

На седьмой попытке, счастливая семёрка, хех, ловлю знакомое ощущение. Да, это она — нуллификация, но также и кое-что ещё. Эфемерное просветление. Оно возникает на долю секунды и исчезает, но атака, повышенная с её помощью, вспарывает широкую спину Имира до самой сердцевины.

В теле врага я вижу пять глубочайших бирюзовых ран, истекающих кровью. Куски плоти, падающие наземь. И рефлекторно разжавшаяся ладонь Короля Зимы.

Видар валится прочь, искалеченный, но живой. В его глазах… удивление? Золотистые молнии бьют в громилу разряд за разрядом, стремительно наращивая недостающие части тела.

Имир обращает весь свой гнев на меня. Пол, потолок и всё, что между ними становятся источником смертельной угрозы. Ледяные пики стреляют из земли. Ледяные дротики строчат пространство вокруг меня, стараясь дотянуться. В воздухе раскручиваются бритвенно-острые снежинки.

Я разрываю дистанцию, но враг не отстаёт.

— Эй, снеговик обосранный! — громогласный рёв Гарма резонирует от стен. — Выбери противника себе по размеру!

Ещё до того, как глава Евроальянса сделает свой ход, я всё понимаю. Понимаю и кричу:

— Ты не убьёшь его!

Видар снисходительно смотрит на меня и орёт в ответ:

— Конечно, малец, но я могу купить вам время. Ты знаешь, что делать!

Последнее, что я вижу, это безмолвное понимание во взгляде здоровяка, направленном на меня, и что-то вроде уважения.

Удар сердца, и Гарм вместе с Имиром пропадают из пещеры.

Глава 8

Тишина наступает в зале, где ещё секунду назад гремели выстрелы и крики. Чуть больше полутора десятков людей тяжело дышат, обмениваясь растерянными взглядами.

— Гарм бросил ему вызов, — поясняю я. — Мы должны потратить полученное время с пользой. Одиссей, что будем делать?

Грек устало проводит по визору шлема раскрытой пятернёй. Секундный жест слабости. Через мгновение он вновь собран.

— Тех, кто ранен и не может сражаться, оттащить в дальний конец пещеры. Вколоть им аптечки. Всем остальным использовать стимуляторы.

Вижу, как то, что осталось от Ехидны волокут прочь. Амелиа всё ещё представляет из себя обрубок, покрытый на месте торса пульсирующей алой плёнкой.

— Фарис, мне нужна яма в этой точке глубиной больше моего роста. Твоя пташка сможет её обеспечить или задача не по зубам?

— Обижаешь, — мягко улыбается араб.

— Приступай.

Крылатый ящер, покачиваясь на ходу, подступает вперёд и выдыхает огненный поток, от которого начинает стремительно плавиться пол.

— Го́ран, — взгляд Никоса упирается в шатена с родимыми пятнами по всему лицу, — тащи, всё, что у нас осталось. Складируй и не скупись. Всех остальных это тоже касается. Сейчас не время экономить.

Увидев, что именно достаёт из кольца боец, понимающе киваю.

— Оставшиеся снайперы, отойти в тот угол, рассредоточиться. Мне понадобится слитный залп, сильнейший, который у вас есть. Не жалеть ничего. Егерь, сможешь повторить свою атаку? Ту, что его изрядно покромсала.

— Да.

— Отлично. Медичи…

Итальянка не слушает его. Её глаза неотрывно смотрят на точку, в которой исчез Видар.

— МЕДИЧИ! — рявкает Одиссей. — Ты нужна нам! Здесь и сейчас!

— Да…

— По моей команде накроешь яму тем своим барьером. Держи, сколько сможешь. Не вздумай выпустить раньше срока.

— Хорошо…

— Драгорад, Тай, Кастер, Гару, сломайте вон ту стену. Я хочу, чтобы в зал попадало больше тёплого воздуха.

По меркам остальной части Испытания, вне зала действительно тепло, если сравнить невыносимый мороз с сильной, но терпимой стужей.

Бойцы торопливо принимаются за работу.

— Недотрога, — командует Никос, — создай поверх тонкий слой. Тонкий!

Проходит несколько минут.

Внезапно в стороне раздаётся нарастающий треск. Каждый рефлекторно вскидывает оружие, ожидая появления монстров. Боковая стена пещеры разлетается вдребезги, и сквозь обширное отверстие внутрь попадают… наши исчезнувшие товарищи.

При виде Мустафы, Аны и Марии с моей души падает камень.

Живы!.. Живы…

Умом запоздало понимаю, что в случае их гибели увидел бы соответствующее уведомление от Сопряжения, но в горячке боя было не до того. Мог и проглядеть.

Замечаю, как Тай делает несколько неосознанных шагов навстречу Эрис, а та, абсолютно не стесняясь ничего и никого, подбегает и с силой обнимает его.

Санта Муэрте находит меня глазами, и я ободряюще киваю ей.

— Терновый Лист, Эрис, — нарушает момент Одиссей, — требуются ваши способности. Повторите то, что делали прежде. Мне нужна самая ядрёная хрень, на которую вы способны.

Работа кипит и вскоре заканчивается. Никос выдыхает:

— Все слышали свои задачи. Ждём возвращения Имира и Гарма. Соберитесь и приготовьтесь к решающей битве!

В ответ звучат вялые возгласы. Люди молча смотрят на грека, в их глазах борются уныние и надежда. Боевой дух людей на дне. Примерно там, где проходило Испытания Сан Агустина.

Тогда грек запрыгивает на ледяной обломок, упавший с потолка. Он стоит на возвышении, глядя на собравшихся вокруг него израненных, но не сломленных мужчин и женщин. Никос тяжело дышит, собираясь с мыслями и силами, после чего расправляет плечи. В его взгляде появляются огонь и сталь. Он начинает говорить медленно, но страстно:

— Друзья… Братья по оружию! Все вы пришли сюда по разным причинам, но сейчас это не важно. Мы вместе проливали кровь и сплотились, став чем-то большим. Врать не буду, наш противник силён, как сама смерть. И всё равно каждый из вас дрался отважно! Никто не побежал! Никто не дрогнул! Даже сейчас, истерзанные и измождённые, мы не пали духом! Мы сражаемся с этим чудовищем ради тех, кто ждёт нашего возвращения. Ради своих домов и семей. Ради будущих поколений.

Люди начинают оживать. Вижу, как Мэтт, дёргает плечом и до хруста сжимает кулаки. Кастер медленно кивает, проникаясь словами. Взгляд Медичи обретает фокус, её вырывает из плена ужасающих мыслей.

— Я знаю, многие из вас думают, что всё бессмысленно. Что победить невозможно. А я скажу так: нет непобедимых и нет неуязвимых. Клянусь вам, я чувствую, мы близки к триумфу! У нас ещё есть шанс — мы должны собрать последние силы для решающей схватки! Сегодня мы докажем всем, что даже Нова может умереть!

Одиссей стучит кулаком в бронированную грудь, и по залу начинает гулять эхо. Драгорад отзывается на звук своим собственным ударом. Его примеру следуют Кайпора, Тай и я. Мерный грохот наполняет пещеру. Я чувствую, как начинает закипать кровь, и это не просто самовнушение. Ускоряется выработка арканы, повышаются параметры. Речь Никоса имеет непосредственный эффект на всех нас. Такова сила его класса.

— Мы не первые и не последние из тех, кто бросал вызов непревзойдённому врагу. Великие герои прошлого тоже смотрели смерти в глаза. Они преодолели страх ради высшей цели. Только так и рождаются легенды. На другой стороне самых тёмных испытаний вечная слава! Клянусь, наши имена запомнят навсегда!