Выбери любимый жанр

Жена из прошлого. Книга 2 - Чернованова Валерия М. - Страница 4


Изменить размер шрифта:

4

Лишь бы она была в порядке.

– А защиту, Эндер, проверь, – посоветовал Экеблад, подхватывая с дивана и перекидывая через руку пиджак. Собрался уходить – отлично. На этом моменте даже потянуло на улыбку. – Я понимаю, что в бордель ему не составило труда пробраться, но как он проник к мейсту Лоде, а теперь ещё и к тебе – вопрос интересный. И волнующий. Если люди поймут, что от искажённых нельзя укрыться даже дома, это может плохо сказаться на экономике. Королю не понравится, если продажи зелий упадут. А парламент от таких перспектив и вовсе придёт в «восторг».

Последнее, о чём я сейчас думал, – это о чувствах короля и парламента. Как по мне, так лучше бы вообще перестали производить эти «эликсиры счастья». Не плодили бы искажённых. А без людей с дарами Кармар уж как-нибудь обошёлся бы.

Но, увы, не без доходов, получаемых от продаж зелий на основе огненной крови.

– Доброй ночи, господа. Жду вас завтра в девять в своём кабинете.

– Завтра же воскресенье! – нахмурившись, напомнил Рейер.

– Ну и что? – хмыкнул Экеблад. – Расследование надо вести по горячим следам. Или уже забыли, что на вас двое искажённых, которые непонятно откуда взялись, непонятно что приняли и вообще вели себя странно. Не так, как полагается себя вести этим тварям.

Забрав у служанки трость и шляпу, Арильд ушёл, и Рейер тоже стал собираться.

– Я, наверное, тоже пойду. Если, конечно, тебе не нужен.

– Вообще-то нужен, – сказал я, и напарник вопросительно вскинул брови. – Никогда не наказывал детей?

– У меня же их нет, – расплылся в беззаботной улыбке Таубе.

– Пойдём, проведу бесплатный урок на будущее. А ты мне подыграешь. Просто разговоры, как оказалось, с Эдвиной бесполезны. Придётся переходить к действиям.

– И в чём она провинилась? – заинтересовался Рейер.

– В том, что моя жена осталась одна, в том, что ей было плохо, страшно, больно. Сейчас всё узнаешь.

Напарник тихонько присвистнул.

– А это точно была Эдвина?

Я мрачно кивнул.

– Вот потому мне и не нужны твои уроки. У меня детей нет, не было и никогда не будет! – с уверенностью заявил Рейер, но тут же примолк, стоило мне распахнуть дверь в кабинет.

Эдвина уже была там. Сидела в кресле возле письменного стола и нервно теребила кружево на юбке. При виде нас она вскочила, еле слышно произнесла:

– Дядя…

Бледная, напуганная, напряжённая.

Ну хоть что-то.

– Не садись, Эдвина, – велел я и, прикрыв за Рейером дверь, прошёл в кабинет. – А ты присаживайся, – предложил гостю, и Таубе рухнул в кресло напротив девочки.

На её бледных щеках вспыхнул румянец. Эдвина явно не могла понять, почему она, леди с такой выдающейся родословной, должна стоять в присутствии простого служителя закона.

Ладно, Рейер не простой следователь, но по статусу до моей племянницы явно не дотягивал. Их даже глупо было сравнивать. И тем не менее сейчас в моих глазах она была ниже любой безродной нищенки.

Опустившись в кресло по другую сторону стола, я посмотрел на племянницу:

– Думаю, не стоит объяснять, зачем я тебя позвал.

В ответ – тишина.

Эдвина стояла, опустив взгляд, и продолжала мять ни в чём не повинную (в отличие от неё) юбку.

– Но для мейста Таубе, пожалуй, всё же озвучу вслух, что ты натворила.

Племянница снова стала белее мела, но продолжала молчать, словно язык себе откусила, от злости или, может, страха. Я же продолжил говорить, теперь уже обращаясь к напарнику:

– Раннвей убежала не из-за того, что случилась осечка с даром. Ей стало… больно. Знаешь, что такое Ведьмины капли?

Рейер ошеломленно кивнул:

– Слышал про них… Немало. Ужасного, – добавил он после короткой паузы.

– Вот, – я мрачно усмехнулся. – Ты про них только слышал, а Раннвей была вынуждена испытать их действие на себе. И всё благодаря моей племяннице, превратившей мою жену из красавицы в уродливое существо, на которое без жалости теперь никто не взглянет. Пятна вскоре вскроются болезненными язвами, а потом…

Я замолчал, пристально наблюдая за реакцией племянницы. Жаль, я не эмпат и не способен считывать чужие чувства. Я бы сейчас многое отдал, чтобы понять, что на самом деле она испытывает. Только страх за себя или хотя бы каплю сожаления, стыда.

– Великий Дракон, Эндер! – ещё более ошеломленно выдохнул Рейер.

Может, и стоило его предупредить, что я преувеличиваю, придумываю и добавляю, но мне нужна была не игра, а настоящие эмоции напарника.

Эмоции, которые не заставили себя ждать.

– Эдвина, ты с ума сошла?! – полыхнул он от гнева.

В отличие от меня Рейер не мог похвастаться сдержанностью и слова подбирать зачастую не утруждался.

– Какого харга ты так обошлась со своей тётей?! Как чудовище! Безжалостное… Жестокое! В половине преступников, которых я арестовал, не было и доли твоего коварства! Эдвина… ты ужасна!

Рейер продолжал бушевать, глаза девочки наполнялись слезами. Я не вмешивался и не прерывал. Судя по всему, когда я её ругаю, она мои слова всерьёз не воспринимает. Я ведь любящий и всё прощающий дядя. Всегда таким был.

А теперь пожинаю плоды.

– В голове не укладывается! – негодующе припечатал Рейер и резко откинулся в кресле, так, что то жалобно заскрипело.

Несколько секунд тишины, напряжённого молчания, и Эдвина, не выдержав, зарыдала:

– Она должна была просто зачесаться! Просто щекотка… Ничего больше! Я… я не знала про язвы. Я-а… Клянусь дядя! – спрятав лицо в ладонях, она продолжила истерично всхлипывать и при этом дрожала, словно её пронизывало лютым холодом.

Обычно, едва заметив слёзы в её глазах, я терялся. Сразу пропадало желание отчитывать, наказывать, упрекать. Но не сейчас.

Сейчас я почти наслаждался её истерикой и страхом.

Переглянувшись с Рейером, холодно поинтересовался:

– Где ты взяла яд и когда? Что-то не припомню, чтобы ты одна покидала дом, а у нас такой дряни отродясь не было.

Она притихла, всхлипнула и, по-прежнему на меня не глядя, чуть слышно призналась:

– Мне… мне его дали.

– Дал – кто?!

Великий Дракон, как же сложно держать себя в руках.

Тишина давила на плечи, резала и без того натянутые до предела нервы.

– Эдвина, отвечай…

– Леди Ферзен, – наконец еле слышно призналась племянница, а у меня от её признания задёргались оба глаза.

– Карола?! – едва не подавился воздухом напарник и так же тихо, как до этого лепетала Эдвина, добавил: – Какого…

Вот именно, какого? Отличный вопрос, Рейер! Какого харга моя бывшая любовница решила действовать через мою племянницу?!

Да и смысл? Нас с леди Ферзен уже давно ничего не связывает. Ладно, не давно, а всего два месяца, но… Два месяца – это тоже немало. Мы с Каролой друзьями, конечно, не расстались, но и врагами не стали. Она желала продолжать отношения, которые, по её мнению, обязательно должны были привести к закономерному финалу – свадьбе, однако такой финал не входил в мои планы, и я решил не тешить её напрасными надеждами.

Могу допустить, что она затаила на меня обиду, но всё равно не пойму, чего добивалась. Даже если бы Раннвей превратилась в уродину, я бы с ней не расстался. По крайней мере, не в Кармаре, по законам которого свободным дракон может стать только в одном случае – овдовев.

– Ты видела леди Ферзен всего два раза в жизни, и оба раза я был рядом. Не ври мне, Эдвина! – всё-таки не выдержал, повысил голос, почти зарычав.

Вздрогнув, она зачастила:

– У меня есть записка! От неё… от этой леди! Она просила её выбросить, но я… Сохранила!

Глаза племянницы, всё ещё наполненные слезами, засияли. Видимо, решила, что сейчас я направлю весь свой гнев, всю свою ярость на знакомую леди, а её, пожурив, отправлю спать.

Да сейчас!

– Что ж, пойдём, покажешь записку. – Я поднялся, и Рейер последовал моему примеру.

Девочка бросилась в коридор, а оттуда к лестнице. Пока поднимались, рассказывала взахлёб, давясь словами, как обнаружила на днях в классной комнате пузырёк с ядом. Разумеется, по её мнению, не с ядом, а просто с невинным способом подшутить над нелюбимой тётей. К флакончику прилагалась записка, подписанная именем Каролы.

4
Перейти на страницу:
Мир литературы