Нет покоя в "корейских лесах". (Шаг третий) (СИ) - "Happalo" - Страница 3

— «Э-э-э, мать. Во тя сплющило-то, — переворошив в голове полученную информацию, пришёл я к неутешительному выводу. — Не… ну, всякое бывает. Но вот чтобы ТАК… Подобное вижу впервые за обе жизни.»

— Что мне делать? — вдруг задаёт вопрос СонМи, глядя на молчащую младшую сестру. — Я никак не могу выкинуть его из головы. Он такой… Такой…

Та отвечать не спешит и тянется за мисочкой с мороженым, что сестра поставила на стол, пока изливала душу. Принюхавшись, девочка кривится, а затем, пожав плечами и зачерпнув ложечкой содержимое, отправляет его в рот.

— Ни чё так… вроде, — выносит она вердикт, не обращая внимания на вопросительный взгляд старшей сестры.

— Лалиса⁈ — возмущается СонМи подобным отношением к собственной персоне.

— Что тебе делать? — переспрашивает «младшенькая», ещё раз скривившись, когда её настигло послевкусие.

По всей видимости мороженное оказалось не столь хорошим, как представлялось изначально. Лалиса ставит мисочку обратно на стол, и на её лице мелькает хитрющая улыбочка. Чтобы она не была замечена, девочка отворачивается на мгновение.

— Ну вот представь, онни, — повернувшись к сестре всем корпусом и, глядя ей прямо в глаза, начинает говорить «младшенькая». — Спустя годы ты встречаешь этого самого парня. Парня твоей мечты.

СонМи, очень интенсивно кивая, внимает. Слова про годы пролетели мимо её ушей незамеченными.

— Он стоит «Такой красивый» в модном костюме, подтянутый, высокий, — декламаторша даже руки подключила, чтобы показать рост описываемого объекта.

У СонМи засосало под ложечкой. Лицо «красавчика» предстало перед её внутренним взором во всём великолепии.

— Замечает тебя и подходит сам, чтобы заговорить первым, — продолжает тем временем «вещунья». — Ветер треплет ему волосы, уложенные в стильную причёску. Появившаяся на его лице улыбка притягивает взгляд. Он просто Великолепен!

СонМи даже зажмурилась, вообразив их встречу. Она уже вся там, и лишь голос младшей сестры — вкрадчивый и нежный — кое-как удерживает в реальности.

— Парень, наконец-то приблизившись, заговаривает с тобой: «Разрешите с вами познакомиться?», — голос «младшенькой» стал грудным и немножко глубоким, подражая манере речи молодых мужчин.

— «Да, да, да! — мысленно вопит СонМи.»

— Ты улыбаешься ему в ответ застенчиво и отвечаешь, — словно журчащий ручеёк льются слова из уст девочки, и тут она заканчивает холодным тоном: — «Извините, я замужем.»

В разуме СонМи слышен визг тормозов, сопровождаемый звуком бьющегося стекла, и она резко распахивает глаза.

— Что⁈ — вскрикивает девушка.

Лалиса начинает хохотать, упав на подлокотник кресла. Ноги её болтаются в воздухе. Вот только СонМи совершенно не смешно. Она смотрит на «младшенькую» волком и, схватив подушку, к которой была прислонена, кидает в сестру.

— Ой! — неловко отбивается от «снаряда» девочка, продолжая смеяться.

— Опять издеваешься? А ты ведь поклялась!..

— Да, да, — заканчивая ржать, кивает Лалиса. — Поклялась конечно. А какой у меня был выбор? Ты же просто вынудила меня это сделать, упорно игнорируя. Вот и пришлось… Ведь ты моя сестра.

— Старшая сестра, — хмуро поправляет СонМи. — Ты нарушила клятву! Я больше никогда тебе не поверю!

Девушка отворачивается от «мелкой лгуньи», негодуя из-за случившегося. Это она ещё не знает всей правды.

— Ничего я не «нарушала», онни, — отмахивается, как от назойливой мухи, от сказанного Лалиса и с улыбочкой смотрит на сестру.

— Ну как же «не нарушала»? Я точно помню, как ты, приложив левую руку к сердцу, подняла правую и произнесла кля… — запнувшись, СонМи выпученными глазами смотрит на младшую сестру, осознав кое-что.

— Кхе-кхе-кхе, — ехидненько похихикав, Лалиса начинает лыбиться во все тридцать два зуба.

— Как ты?.. Да ты!.. — не может подобрать правильно эпитета СонМи, таращась на младшенькую, и всё же в итоге выпаливает, запнувшись в очередной раз при этом: — Да ты вообще… к-кумихо (Девятихвостая лисица-оборотень. Согласно большинству легенд, кумихо может стать любая лиса, которой удаётся прожить тысячу лет. После превращения она получает способность превращаться в красивую девушку, которая в легендах практически всегда играет отрицательную роль, часто соблазняя мужчин, после чего убивая их и съедая их сердце или печень.)!

— Кто? — переспрашивает девочка, непоняв, о ком идёт речь.

— Сейчас, — начав выбираться из пледа, ставшего неожиданно чуть ли не ловушкой, очень ласково обещает СонМи, — узнаешь кто. Сейчас, сейчас! Дай только до тебя добраться!

Чётко осознавшая намерения взбешённой родственницы, Лалиса резко переваливается через подлокотник кресла и исчезает в коридоре. Старшая сестра не собирается оставлять подобное без правильного ответа и устремляется за ней, осыпая по ходу движения свою цель угрозами. Заскочившая в свою комнату, «кумихо» захлопывает дверь прямо перед носом «преследовательницы»:

— Бах!

Смачный удар приходится по полотну и вслед ему летит требование:

— Открывай немедленно! Сейчас я тебе всё объясню!

— Бах!

— Онни, — долетает до ушей взбешённой старшей сестры заискивающий голосок «беглянки», — перестань кричать. Я тебя прекрасно слышу. И вообще… я не понимаю, чего ты так разозлилась?

— Чего я… «разозлилась»⁈ — задыхаясь от возмущения, восклицает СонМи, схватившись за ручку и начав её трясти, в тщетной попытке прорваться к потенциальной «жертве». — Открывай, кому говорю!

Звучит ещё пара-тройка, ну, может чуть больше, ударов в дверь, возможно даже ногами. Но так или иначе данное действо завершается ничем, потому как «намеченная жертва» не желает становиться таковой ни в коем разе и дверь не открывает.

— Только выйди оттуда, — рычит СонМи, удаляясь по коридору, поняв, что сейчас она сестру не достанет.

Присев на пол комнаты, сразу рядом с дверью, которую придерживала на всякий случай, Лалиса бормочет себе под нос:

— Но ведь и правда получилось отвлечь. Совсем же из реальности выпала.

Глава 2

Место действия: квартира семьи Ким

Время действия: одиннадцатое октября. Раннее утро

Покой и умиротворяющая тишина — именно так можно охарактеризовать это замечательное, но всё же слегка пасмурное осеннее утро. Сёстры Ким спокойно спят, видя уже поди-ка по десятому сну. ДжэУк с ХеМи уехали на Чеджудо, чтобы уединиться в очередной раз. СуХён с Пакпао отправились в Пусан ещё в начале медленно уходящей недели, чтобы прогуляться по местам своей молодости и погостить у друзей. Почему «медленно уходящей»? Ну, тут всё довольно просто. Для Евгения данная неделя выдалась совсем нелёгкой. А всё из-за грядущих соревнований, что были навязаны ему без его на то «великого» желания.

В понедельник, а он, как всем известно, день тяжёлый, наш герой попал в руки госпожи Кан СанМи — учительницы музыки и вообще хорошего человека. С трагическим выражением на лице поведав о «ЖУТКОЙ» травме, полученной им во время свершения «трудового подвига» во славу предков, наш герой безусловно рассчитывал на снисхождение и как итог — отставку, хотя бы временную. Но не тут-то было. Вместо того чтобы проникнуться состраданием и войти в положение «жертвы обстоятельств», сонсенним Кан потащила «неуклюжее недоразумение», именно так она охарактеризовала Лалису, в медпункт при школе, где и истребовала демонстрации «страшной раны», о коей поведала «передовик труда» на ниве уборки могил. Когда был снят бинт, взорам троих присутствующий в кабинете предстала царапина, которую порезом можно было назвать лишь сослепу, что, разумеется, вызвало в сонсенним Кан некоторую недоверчивость к рассказу девочки. Однако, откинув в сторону всякие глупые мысли, отвлекающие от «Великого», она потребовала:

— Пошевели пальцами!

Лалиса, ошарашенно взирающая на свою совсем ещё недавно покоцанную ладонь, выполнила указание и с непониманием в глазах уставилась на медсестру. Та в свою очередь лишь плечами пожала.