Сын леса (СИ) - Иванов Тимофей - Страница 44

— И она сработала, едва они её переступили! С разгона влетели и знали куда бегут, с#ки. Волк мой!

Возражать Афэнсо не стал, беря на себя коллегу-ветровика. В лагере почти не было людей, удар с тыла не ожидался, но нападающих заметили и сейчас войска осаждающих спешно отходили от стен. Прикинув варианты, рэтэн пришёл к выводу, что силы магов нижних ступеней примерно равны, бодрящую неопределённость вносят только их с Гэльмэ противники. Победят они? Разметают при поддержке дружинников тэнов и наёмников остальное войско, где не чувствуется никого сильнее пятёрок. Ветровик и волк одержат верх? Задавят осаждающих, которые наверняка ещё и получат вылазку из замка.

Короткий обмен репликами и оценка ситуации отняли лишь несколько секунд, а затем рэтэн ударил с копья молнией, в то время как его товарищ попытался надеть волка на каменные шипы. Обе атаки не достигли целей, ветровик резко ушёл в сторону, вскинув на бегу лук и послал стрелу, от которой пришлось уворачиваться уже Афэнсо, сцепив при этом зубы. Необычный противник сопроводил атаку странным рычанием, от которого внутри всё похолодело от страха, а на коже выступил пот. Волк же просто перепрыгнул колья, издав в прыжке громоподобный рёв, ударивший по тому месту, где стоял его союзник, заставляя того уворачиваться от неизвестного приёма и не давая поймать на каменные пики приземляющегося зверя.

Через мгновение копьё рэтэна встретилось с слегка изогнутым клинком врага, уже успевшего убрать лук за спину. Оба оружие окутались молниями, но сходу пересилить и зажарить противника никто не смог, а затем контакт прервался, чтобы через мгновение встретиться в новом ударе и блоке. Потом это повторилось снова и снова, пока войско неожиданных гостей огибало место схватки тяжеловесов, стремясь прижать осаждающих к стенам, где в их спины полетят стрелы и магические удары.

Афэнсо же почувствовал себя неуютно. По первым секундам боя удалось составит впечатление о противнике и оно ему не понравилось. Коллега-ветровик был на пике седьмой ступени, никак не меньше. В магии он давил грубой мощью, но будь дело только в ней, рэтэн бы не переживал. Сам он стоял на Лестнице Ветра немного выше и мог бы одержать победу и благодаря количеству своих сил, и своим обширным навыкам. Но ему просто не давали на это времени! Враг в белой, обтягивающей маске поверх шлема, которая вероятно сшита для маскировки в зимнем лесу, был отвратительно быстр. Эта черта в общем-то была свойственна всем ветровикам, но тут был один маленький нюанс. Аристократ чувствовал нутром опытного воина, что противник моложе, а сам он разменял шестой десяток. Магия даёт многое, в том числе и длинную жизнь, но всё же возрастные изменения в его теле уже начались и он опережал клинок противника своим копьём лишь чуть-чуть, не смотря на разницу в ступенях. А ещё враг казалось не совершал ошибок в своих движениях, постоянно прессингуя, удары мечом лились из него, как вода из водопада, перемежаясь быстрыми молниями и кулаками ветра. Все атаки были просты, в чём-то даже примитивны, но совершались без огрехов, которые позволили бы наказать за них врага.

Афэнсо уже встречался с таким стилем. Простолюдина, попавшего в ополчение, нет времени учить сотням атак и защит на разном оружие, как делают с аристократами с раннего детства. В талантливых деревенских парней натурально вбивают лишь горстку приёмов, не самых красивых или изящных, но простых и максимально эффективных. Заставляют их делать всё безупречно через боль и мат десятника. В молодости он посмеивался над этим, но на первой же войне, куда по своей глупости напросился с отцом в шестнадцать, матёрый и опытный воин из простонародья оставил ему несколько глубоких шрамов на память и убил бы, если бы не наставник, приставленный к нему батюшкой на всякий случай.

В тот день он излечился от недооценки противника навсегда и понял, что четвёртой ступени среди ополченцев достигают лишь невероятно талантливые, упорные и везучие люди. Но Небо, седьмая! У молодого человека! Среди простолюдинов просто не может быть таких. Скорее облака упадут на землю и дождь начнёт лить вверх. Однако аристократ, будь он хоть трижды провинциальным, сражался бы иначе!

Очередная атака спрессованного воздуха заставила Афэнсо отойти назад, но сам он ответил такой же, вынудив противника наконец разорвать дистанцию. Враг застыл подняв рукоять меча на уровень головы и держа лезвие параллельно земле. Вес его тела был слегка смещён назад, позволяя как быстро пойти в атаку, резко распрямив опорную ногу, одновременно перемещая вес на выставленную вперёд конечность, так и мгновенно отступить или убрать переднюю ногу из под удара копья. Хорошая стойка, простая, но действенная.

— Кто ты, мать твою, такой и что здесь делаешь? — спросил рэтэн, держа копь, направленное в грудь противнику и готовя атаку.

— Лесник, млять. Прришёл всех рразогнать — донеслось из под маски.

Я стоял напротив врага, чутко следя за ним, стремясь не проворонить начало его атаки и готовил свой удар, нагнетая Кив в руки, чтобы в нужный момент вжарить молнией. У меня не было уверенности, что мой трюк сработает, но всё же была на него надежда. По крайней мере я до сих пор нигде не встречал упоминаний о том, что какие-то маги спрессовывают в себе энергию, некоторым образом напоминая топливный насос высокого давления, который нагнетает солярку в форсунку до тех пор пока её игла не сдвинется и не произойдёт резкий впрыск. Так же не встречал я и упоминаний о том, что местные волшебники могут оперировать свой силой чем-то помимо энергосистемы, которую я когда-то обозвал корнями Кив. У меня же такая возможность была, так как я некоторым образом шёл путём небесных зверей, у которых магия свободно течёт по всему телу. Возможно мой способ для других вовсе не является рабочем. А значит удар может стать крайне неприятным сюрпризом даже для противника на восьмой ступени, который какого-то беса тут оказался.

С ним вообще всё было крайне неприятно. Устроив допрос пленных Эфрим узнал, что у нас тут имеются в наличии два высоких гостя, но родственничек местного тэна называл их уровень где-то между шестёркой и семёркой. Потому в поход мы шли с относительно спокойной душой. Врагов конечно было прилично, но они должны были несколько сточиться о стены крепости, нас же было не мало и мы должны были иметь преимущество внезапного нападения. В ходе него я и Лизь должны были обезглавить войско врага, лишив его командиров и по совместительству самых сильных бойцов, тем самым подорвав боевой дух противника, а потом осталось бы просто дожать недругов. Но наше хорошее настроение продержалось только пока мы не подобрались поближе.

Вокруг лагеря осаждающих была раскинута весьма солидная сигнальная сеть, которая сама по себе должна была бы стать неприятным звоночком. Но кроме того я просто почувствовал двух врагов, которые шагнули за рамки седьмой ступени. И перед нами встал один из извечных русских вопросов, а именно «Что делать?». Первым вариантом было отступить и сделать вид, что нас тут вообще не было. Но это было страшной порухой чести как для тэнов и наследника Сэгонда, так и для ополченцев. Они, даром что простолюдины, тоже имели к воинскому сословию самое непосредственное отношение, а стало быть имели и всех сопутствующих тараканов в головах. К тому же уже и правда успели почувствовать себя неким благородным братством, что идёт причинять добро и наносить справедливость. В общем мне хватило одного взгляда на полусотника, чтобы понять, что о бегстве без боя не может быть и речи, даже заикаться о нём нельзя. Вторым вариантом было попробовать вступить в переговоры. Наши войска сравнимы с осаждающими, Лизь тянет на восьмёрку, я на седьмой ступени Лестницы Ветра. В общем если биться лоб в лоб, то даже в случае победы, враг уже может смело плюнуть на все свои предыдущие планы, из-за которых самые сильные бойцы не вмешивались в осаду, какой бы не была причина такой странной ситуации. Мы просто заберём на тот свет большую часть его войск и всё придётся сделать выжившим восьмёркам, если они вообще выживут. Но всё снова упиралось в менталитет местных вояк, нас могли послать на три буквы просто потому, что враги тут крутые аристократы, а мы непонятные типы из задницы мира, под которых ну никак невместно прогибаться. Так себе перспективка в разрезе того, что мы утратим фактор неожиданности, когда можем его сохранить. Соответственно оставался только удар с тыла в удачный момент.