Пси-ON. Книга II (СИ) - Нетт Евгений - Страница 32

— В этом Оке все такие фанатики? В том плане, что с радостью идут на убой туда, откуда уже невозможно вернуться?

— Я бы начал с того, что сюда, как считалось, невозможно вот так пробраться. И на фоне случившегося проникновения даже их побег не выглядел бы странно. — Хмуро подметил обер-комиссар, в голове которого явно витали не самые лёгкие думы. Я бы тоже расстроился, если бы на территорию «моего» объекта, максимально защищённого и якобы неприступного, кто-то бы вот так проник. Да ещё и попытался устроить бойню. — Отвечая на твой вопрос — нет, они не фанатики. Штрафники, задолжавшие своей организации. У всех пленников, которых удалось захватить, по результатам первичных допросов семьи «взяты в заложники». Если бы они отказались от этой работы, то их родным пришлось бы худо. «Чёрное Око» творит ужасные вещи, и методы у них полностью соответствуют.

Что-то в заложников мне не особо-то и верилось. Это ведь так удобно: творить всякую дичь, а чуть что — заводить шарманку о том, что их заставили плохие дяди. И деньги пополам с прочими благами тут вот ну вообще никак не замешаны.

Но свои подозрения я озвучивать не стал, ибо это как строителю начать объяснять, что такое кирпич и почему его не надо укладывать без раствора.

— И тем не менее, в их рядах состоят не худшие псионы. Телепат такого ранга — это не шутки даже по нашим меркам, разве нет?

— Не шутки. И то, что ты уничтожил его на его же поле, да ещё и посреди боя… впечатляет. — Ожидаемо, впрочем. — К счастью для тебя, дальше определённого круга лиц эта информация пока не распространилась. Для всех террористы были остановлены силами охранения, против ввода которого на территорию академии так рьяно выступала аристократия.

— Но теперь недовольных должно стать меньше. Мою роль во всём раскрывать не планируется?

— Если удастся добиться содействия от свидетелей и родственников пострадавших, то твоё имя всплывёт исключительно в качестве цели налёта. А в лучшем случае само нападение изрядно потеряет в масштабах. Но в деле замешана аристократия, так что с этим могут быть проблемы. — Обер-комиссар покачал головой. — Готовиться стоит к любому из исходов. Готов выдвигаться? Алексееву сопроводят до дома, если ты об этом беспокоишься.

Ну и замечательно, эту тему даже поднимать не придётся.

— Готов. — Мне собраться — что подпоясаться, буквально. Вещей с собой нет, и делать тут тоже нечего. Ну, в том смысле, что поболтать с Ксенией буквально некогда. Неизвестно, сколько всего нужно будет успеть за день, так что тормозить явно не стоит. — Только, господин обер-комиссар, у вас бумажки не найдётся?

Мужчина вскинул бровь, но листок из своей бездонной сумки всё-таки достал. Дальше я лишь бросил на него взгляд — и за тонкими струйками дыма проступили выжженные в бумаге строки. Визуализация и точные манипуляции могут творить чудеса.

— Господин инструктор по делам сердечным, передадите девушке записку? Спасибо.

Я отлевитировал слегка опешевшему от такого обращения телохранителю «письмо», после чего двинулся вслед за обер-комиссаром, пристроившись от того по правую руку. Надеюсь, девушка и правда не обидится такой моей внезапной отлучке. Хотя, как сказать — внезапной? Сие было очень даже ожидаемо, на самом-то деле.

— Болтал?

— Самую малость. — Кивнул я, не став отрицать очевидного. — Беззлобные шутки в обе стороны.

— Это хорошо. Юмор помогает сбрасывать нервное напряжение. — Покивал моим словам обер-комиссар перед тем, как продолжить уже по делу. — Что ты думаешь о продолжении тренировок не в черте академии, а на территории хорошо защищённой и подготовленной к чему угодно военной базы?

— Я понимаю, что там намного безопаснее, господин обер-комиссар. Безопаснее, чем в академии до инцидента. — Я сделал акцент на последних словах, а Ворошилов заинтересованно покосился в мою сторону, как бы требуя развить мысль. — Я не ошибусь, если скажу, что сейчас на территории академии угроз не будет в принципе. Независимо от желания руководства этого учебного заведения, для обеспечения безопасности будут привлечены огромные силы. Не исключаю, что в довесок к государственным служащим защитниками выступят псионы аристократии, не состоящие на службе у Трона в полном понимании этого слова. И в таком случае я действительно смогу остаться здесь безо всяких «но».

— Самое главное «но» здесь — это твои возможности и потенциал к обучению. Сколько времени тебе понадобится для того, чтобы освоить всю программу академии, если тебе предоставят её на блюдечке? Месяц? Два? Само по себе твоё здесь нахождение, если так посмотреть, фарс. И если всё продолжится в том же темпе, то всякая завеса неизвестности над тобой развеется. Аристократы начнут задавать вопросы…

— Я бы и сам начал их задавать, узнав о том, что в учебное заведение к моим детям решили подселить кого-то вроде меня-нынешнего. — Не было ничего сложного в том, чтобы представить такую чисто гипотетическую ситуацию. И с такой стороны я тут действительно как репей на заду: лишний и вредящий окружающим. А с учётом всех обстоятельств, моё здесь присутствие вообще бессмысленно. Но если и «переезжать», то только на своих условиях. И забрать с собой Ксению, стребовав для неё наставников. Тут ей без меня, возможно, житья не дадут, а она всё-таки боевой псион, и серьёзные тренировки ей пойдут только на пользу. Да и не хотелось мне её отпускать: только волноваться буду, а волнующийся псион моей силы мало кому нужен. — Но тут я уже начал обрастать знакомствами, понемногу вливаясь в социум. Девушку, опять же, нашёл, которую без меня здесь просто сожрут. Если не около-буквально, то морально задавят точно. И променять всё это на какой-нибудь подземный бункер с наставниками…

— Конкретные условия обсуждать тебе предстоит не со мной, Геслер. — Обер-комиссар моментально понял, к чему я клоню. — Собственно, ради этого разговора он сюда и прилетел…

Мы только-только вышли на поверхность, но мне в глаза уже бросилась громада четырёхвинтового вертолёта, внутрь которого можно было четыре танка загнать, если слегка придавить. Но грузовой эта вершина технологической мысли, — которая была не так проста, как казалось на первый взгляд, — не являлась, на что намекал весьма скромный трап, за которым виднелся сплошной коридор, тянущийся до самой кабины. И в коридоре этом по левую руку виднелась пара дверей, по правую — ещё одна. И я не был бы собой, если бы не почувствовал, за какой дверью меня дожидается непредставленный, но очень важный, если судить по количеству охраны, собеседник, на месте разума которого зияло восхитительное и хорошо мне знакомое благодаря Синицыну ничего.

— Вторая дверь налево. И особо там не наглей…

— Не буду, господин обер-комиссар. — Хмыкнул я, ступив на серебристо-серый металл трапа. Не такой уж я и дурак, шибко наглеть, разговаривая с прилетевшим к тебе на голубом вертолёте волшебником, который, весьма вероятно, тайный советник. Потому что кто ещё мог вот так сюда наведаться с целью ответить на все вопросы и предложить возможные варианты?

Вряд ли лично Император или кто-то из его рода. Не вижу я ничего, что на это бы намекало

А значит — всё-таки Тайный Советник…

Советница. Тайная, чёрт подери, Советница. Я вообще не ожидал увидеть в кресле напротив женщину, и словил бы ступор, происходи всё в реальном времени. Но я предусмотрительно не выходил из ускорения, и потому спокойно смог в деталях рассмотреть как этот, с позволения сказать, кабинет, так и его хозяйку.

Обставлено небольшое помещение на борту воздушного судна было довольно скромно и совсем по-военному. Привинченный к полу массивный стол из металла, стулья на «рельсах», утопленных в полу, намертво зафиксированные мониторы под потолком и пара подвижных, сейчас сдвинутых в стороны, на столе. Клавиатура как часть стола меня не уже не удивила, да и мышь в специальной выемке — тоже. А вот некое подобие шкафа со стеклянными дверцами и плотно утрамбованными за ними папками для бумаг — очень даже. Тут всё было обустроено крайне рационально, и такой способ хранения бумажных документов выбивался из общей картины.