Аналитическая психология. Тавистокские лекции - Юнг Карл Густав - Страница 23

У меня есть коллеги, с которыми получилось именно так. Они не смогли противостоять атакам коллективного бессознательного пациентов, раз за разом проектировавшего комплекс спасителя и религиозной веры на них. Пациент начинал верить в то, что аналитик владеет секретным знанием, «ключом», потерянным церковью, с помощью которого может открыться великая искупительная правда. Они поддались этому соблазнительному искушению. Они отождествили себя с архетипом, они нашли свое кредо, они нуждались в учениках, которые верили бы в них.

Этим же объясняется определенная сложность в обсуждении психологии разных школ дивергентных идей. Существует тенденция разбиваться на небольшие группы, так называемые научные секты. В действительности все они сомневаются в исключительности своей «правды», и именно поэтому они собираются вместе и твердят одно и тоже, до тех пор, пока не поверят в это окончательно. Фанатизм есть признак подавленного сомнения. Обратимся к истории церкви. Когда ее положение было шатким, возникали секты фанатиков. Происходило это потому, что тайные сомнения должны быть подавлены. Если человек действительно убежден в своей правоте, он абсолютно спокоен и может обсуждать противоположную точку зрения без тени негодования.

Для психотерапевта всегда существует профессиональный риск отрицательных проекций в точку, где он беззащитен. Он постоянно должен находиться во всеоружии. «Яд» действует не только психологически, он может затронуть его симпатическую систему. Я наблюдал несколько экстраординарных случаев физических заболеваний среди психотерапевтов, заболеваний с неизвестными медицине симптомами. Я склонен относить их к эффекту продолжительного проектирования, когда аналитик не дискриминирует свою собственную психологию. Определенные эмоциональные состояния пациента контагиозно воздействуют на аналитика, вызывая похожие вибрации в его нервной системе. Именно поэтому как психиатры, так и психотерапевты бывают иногда со странностями. Такая возможность определенно связана с проблемой переноса, и никогда не следует забывать об этом.

Теперь следует сказать о терапии переноса. Это весьма сложный и запутанный предмет, но обойти его молчанием невозможно. Чтобы снять перенос, а речь идет именно о снятии, необходимо заставить пациента осознать субъективную ценность личностного и безличностного содержаний его переноса. В проекции может оказаться не только личностный, но и архетипический материал. Комплекс спасителя – явно не личностный мотив; это предчувствие, экспектация повсеместно обнаруживаемые в человеческих сообществах в особый период истории. Комплекс спасителя – архетипическая идея магической личности.

В начале анализа проекции переноса – это неизменные повторения прошлого личного опыта пациента. Допустим, ваш пациент часто бывал на курортах. Вы знаете, какого рода там врачи. Свой опыт общения с ними он будет проектировать на вас. Сначала вам придется пробираться сквозь страх своих коллег с морских побережий, отличающихся большими гонорарами и актерством. Возможно, и вас он примет за такого же. Затем вам придется разделаться с целой серией знакомцев вашего пациента – докторов, юристов, школьных учителей, тетушек, кузин, братьев и даже папой. Вы ошибаетесь, если думаете, что это конец. На папе шеренга не заканчивается, и вы начинаете подозревать, что на вас проектировали даже дедушку. Такое вполне возможно. Лично я никогда не сталкивался с проекцией прадедушки, но дедушку на меня проектировали. Когда вы дойдете до няни, возможности вашего сознания будут истощены, и если перенос на этом не закончится, несмотря на все ваши усилия, причина – в проекции безличностных содержаний.

Существование обезличностных проекций опознается специфической безличностной природой их содержаний; например, комплексом спасителя или архаическим Бого-образом. Архетипический характер этих образов воспроизводит магию, т. е. сверхмощный эффект. Нашим рациональным сознанием трудно понять, почему это происходив Бог, например, есть дух, а дух для нас не содержит ничего субстанциативного или динамического. Но если исследовать первоначальное значение этих терминов, то выясняется реальная составляющая опыта и становится понятным, как он воздействует на первобытный разум, на первобытную психику в нас самих. Дух, спиритус, или пневма, означает воздух, ветер, дыхание; спиритус, или пневма, по своему архетипическому смыслу динамические и полусубстанционные агенты, вы движимы ими, как ветром: они вдыхаются в вас, в результате чего вы насыщаетесь, наполняетесь ими.

Спроектированные архетипические фигуры могут точно так же нести отрицательный смысл, как например образы колдуна, дьявола, демонов и т. п. Даже сами врачи-аналитики не вполне защищены от подобных реалий. Я знаю коллег, которые распространяют фантастические вещи обо мне и верят, что я связан с дьволом и черной магией. И у людей, которые до сих пор никогда не думали, что существует, скажем, дьявол, могут возникнуть самые невозможные, немыслимые фигуры при переносе безличностных содержаний. Проекция образов, содержащих родительское влияние, обычно исчезает в результате здравого размышления, но безличностные образы простым рассуждением не аннулируются. Более того, аннулировать или разрушать их было бы неправильно, так как в общем-то они весьма существенны в психическом бытии. Чтобы пояснить это, я боюсь, мне придется снова вернуться к истории человеческого разума.

Давно известно, что архетипические образы являются спроектированными. Они и должны быть спроектированными, иначе сознание просто было бы наводнено этими образами. Суть заключается в подыскивании формы, являвшейся бы адекватным вместилищем. Испокон веков существует утверждение, помогающее людям проектировать безличностные образы. Все его хорошо знают, возможно многие сами прошли в нем соответственную выучку, но, к сожалению, не обратили внимания на всю важность этого института. Я имею в виду религиозное посвящение, которым у нас, христиан, является крещение. Когда пленяющее и неповторимое влияние родительских образов ослабевает и ребенок высвобождается от своего первоначального биологического участия в совместной с родителями «битве за жизнь», тогда природа, а именно бессознательная человеческая природа, в своей бесконечной мудрости производит ряд посвящений. Их можно обнаружить в самых первобытных племенах – посвящение мужчины, инициация на участие в духовной и социальной жизни племени. В процессе дифференциации сознания посвящение подвергалось множеству изменений, пока не перекочевало в христианство в виде таинства крещения. В обряде крещения участвуют два формальных лица: крестный отец и крестная мать. На швейцарском наречии они носят имена Бога – «Gotti» и «Gotte». Gotti – мужская форма, означающая Отца, Gotte – женская форма. Слово Бог означает Отец, вдохновитель. Крещение и духовные родители в виде крестных отца и матери выражают тайну второго рождения. Известно, что все высшие касты в Индии имеют титул «Дважды рожденный». В этом же смысле быть дважды рожденным оказывается прерогативой фараона. Поэтому в египетских храмах очень часто рядом с главным помещением для богослужений можно встретить так называемую «родильню», состоящую из одной-двух комнат, специально предназначенных для свершения ритуала. В них происходит второе рождение фараона, поскольку, хотя он и рожден во плоти как человек, он, кроме этого, создан Богом и рожден Богиней. И он, следовательно, рождается как сын человека и Бога.

Наше крещение означает обособление ребенка от естественных родителей и от влияния родительских образов. С этой целью биородители заменяются родителями духовными: крестные отец и мать представляют intercessio divina (божественное поручительство) посредством Церкви, которая выступает как видимая форма Церкви Духа. В католическом ритуале и брак (здесь предполагается весьма важным, что этот мужчина и эта женщина соединяются друг с другом) осуществляется посредством церковного ритуала; intercessio sacerdotis (божественное поручительство) не допускает непосредственного контакта полов. Священник представляет Церковь, а Церковь всегда оказывается между, в форме вероисповедования, которое является обязательным. Это вмешательство не есть следствие особой хитрости Церкви, но, скорее, ее великой мудрости, сама же идея восходит к истокам христианства – уже тогда мы вступали в брак не просто как мужчина и женщина, но как брачущиеся во Христе. У меня есть античная ваза, на которой изображено раннее христианское обручение. Мужчина и женщина держат друг друга за руку. Соединением руки помещены в Рыбу; Рыба означает Христа. Этим символизируется, что обрученные разделены и соединены Христом. Христос находится между ними; он представляет власть, означающую отделение человека от простых природных сил.